Зов Атлантиды
Шрифт:
– Болезни, – со страхом в голосе досказал Мило. – Ни в коем случае, доктор Кейт!
– Я должна. – Доктор Уорнер настроила экран так, чтобы он показывал атмосферу в месте входа бакена – полоску белизны, как единственное уцелевшее свидетельство. – Теперь, когда бакена не стало, мы здесь в ловушке. Это скверная новость. Но у нас есть несколько вариантов. Аппаратура связи этого посадочного модуля до сих пор цела и невредима. А сам он полностью работоспособен. Мы можем поднять его на орбиту.
– И насколько далеко в нем можно улететь? – полюбопытствовал Пол.
– К сожалению,
– И, очевидно, хорошо охраняется, – заметил Пол. – Во всяком случае, охранялась раньше.
– Вот именно, – подтвердила Кейт. – И с этого-то я и хочу начать. На этом корабле есть адаптивная исследовательская лаборатория, точно как в посадочном модуле «Альфа». Я использовала портативное ядро данных, чтобы извлечь все воспоминания, которые Янус хотел утаить от своей напарницы. Я собираюсь поискать каких-либо указаний на то, что собой представляет эта планета и как мы можем получить помощь. – Она сделала знак Полу и Мэри: – Я запрограммировала эти терминалы на обучение вас системам атлантов. Много времени обучение у вас не займет: Дэвид и Мило освоились всего за пару дней. – Это произошло не так, как хотелось Кейт, но она предпочла опустить это обстоятельство. – Когда сможете управлять кораблем, пожалуйста, начните сравнивать два сигнала – полученный Мэри на Земле и тот, что с поля Змеиной битвы. Это наша вторая надежда – выяснить, что это такое.
– А я? – спросил Мило.
– Ты поможешь мне. Последишь за моими жизненными показателями, пока я буду в камере воскрешения. Если что-нибудь пойдет неладно, позовешь Пола и поможешь ему управиться с медицинскими системами корабля.
– Не нравится мне это, – покачал головой Мило. – Дэвид это не одобрил бы.
– Мы с Дэвидом говорили как раз перед… как отправились сюда. Увидев поле Змеиной битвы, он понял, что мы в отчаянном положении, что должны рисковать, если хотим обрести надежду. Это одна из наших возможностей. А вторая – сигнал. Таков наш план.
Кейт повела Мило с мостика, и хотя подросток больше не протестовал, она видела, что его ужасает то, чем может кончиться путешествие Кейт в гигантский желтый резервуар – точь-в-точь такой же, как тот, в котором они с Дэвидом обнаружили ее несколько дней назад. Напустив на себя бравый вид, Кейт собралась с духом, чтобы войти в резервуар снова, но как только оказалась внутри, стоя на виртуальном железнодорожном вокзале и глядя на табло, теперь заполненное полным перечнем воспоминаний ученой из расы атлантов, ощутила вздымающуюся волну страха. Что произойдет в воспоминаниях? Что это сотворит с ней вовне? Но выбора все равно нет.
Выбрав первое воспоминание – самое раннее из удаленных Янусом, – Кейт загрузила его.
Железнодорожный вокзал исчез, и она обнаружила себя стоящей в научной лаборатории. Стоящий перед нею Янус возбужденно говорил, указывая на проекцию планеты на стене. Окно во всю стену слева от нее являло взору обширный город, мерцавший в ночи огнями. Здания связывала сеть подвесных мостиков, и город бурлил жизнью. На миг Кейт была захвачена его очарованием в плен, но чувство это быстро рассеялось, уступая место пониманию. Она инстинктивно угадала, что это такое – новая родина атлантов. И сразу многое узнала о себе. Свою работу. Свои желания. Это воспоминание отличалось от прочих. В тех Кейт обладала некоторым контролем над собственными мыслями, хотя действовать могла только ученая. Но не здесь.
Здесь она обрела полный доступ к мыслям ученой из расы атлантов, мешавшимся с ее собственными и теснившими их прочь. Кейт исчезла, стала просто зрительницей – видящей, чувствующей и переживающей прошлое ученой из расы атлантов. Звали ее Изидой, и ее жизнь начала разворачиваться перед взором Кейт вне ее контроля. Напоследок, еще осознавая себя, Кейт успела задуматься, что будет с ней самой, когда Изиду в воспоминании постигнет смерть, как было на Земле тринадцать тысяч лет назад, но о грядущей смерти знала только Кейт.
Янус снова прокрутил последовательность изображений планет.
– На всех этих мирах обитают гоминиды.
– Или обитали, – возразила Изида.
– Это правда, исследования стары, как Исход, но если постулироваться, что не было никаких популяционных коллапсов, эти планеты по-прежнему должны поддерживать человеческую жизнь. Фактически говоря, на некоторых из них должны успеть вырасти высокоразвитые цивилизации, а то и эволюционировать так, что и вообразить трудно. Ты только подумай. Эволюционному генетику такая возможность выпадает раз в жизни, а то и вовсе не выпадает. – Янус выдержал эффектную паузу. – И никого я так не хотел бы видеть рядом с собой, как тебя, Изида.
Она отвернулась от него к окну с видом на город.
– Я ценю это, Янус. И это невероятная возможность, но мне трудно пуститься в космос, когда наш собственный мир в подобном положении.
– Я знаю твои чувства по поводу дебатов о труде.
– Дебатов о равенстве, – поправила его Изида.
– Совершенно верно, – кивнул Янус. – Дебатов о равенстве, – повторил он мантру сторонников рабочих, слова, которые он и прочие проинтеллектуалы никогда не произносили в частной обстановке.
Не дождавшись ответа Изиды, ученый продолжил натиск:
– Дебаты о равенстве утрясутся с нами или без нас. Мы же можем вершить историю, отстаивать дело атлантов. Мы зовем этот проект «Происхождение».
– Он нипочем не проскочит мимо Змеиных ограничений.
– Это может измениться.
– Что ты узнал?
– Просто слухи, но поговаривают о смягчении ограничений ради завершения бунта рабочих… дебатов о равенстве, – поспешно поправился он.
– Любопытно.
– Все складывается одно к одному, Изида. Мы уже переоснащаем исследовательский флот.
– Ты шутишь?!
– Ни в коем случае. Я понимаю, корабли уже староваты…
– И ими не пользовались с тех самых пор, как они картографировали новую сторожевую черту сразу же после Исхода.
– Они чудесно справятся. Мы их испытали. А со временем построим и новые.
Изида покачала головой, по-прежнему терзаясь сомнениями.
– А не можем мы потолковать завтра, после твоей речи на Форуме?
– Разумеется.
Правду говоря, Изида сочла предложение Януса неотразимым. В самом деле, такая возможность предоставляется не чаще раза в жизни. Но повернуться спиной к дебатам о равенстве, буйствующим на родной планете, было для нее немыслимо.