Зов крови
Шрифт:
Нейт пошевелился, простонал что-то нечленораздельное и наконец-то увидел меня. Я внутренне напрягся, так как не знал, успокоился ли он окончательно или набросится на меня в попытке завершить начатое. Кто их, оборотней, знает! То, что произошло между ним и девушкой, не было простым флиртом. Мы стали свидетелями начала чего-то очень личного, практически сакрального. Понимает ли Нейт сейчас, на что спровоцировала его Лекси?! И почему, пустые небеса, у неё это получилось?! Взглянул на Уотерфорда более внимательно. Я видел, как
— Что с Маккой? — прохрипел он первый свой вопрос, поспешно откашливаясь.
Я вопросительно поднимаю бровь:
— Это первое, о чем ты хочешь спросить? Интере-е-е-есно, — растягиваю последнее слово, внимательно разглядывая друга.
Он хмурится, прикладывает руку ко лбу, закрывая глаза.
— А что, по-твоему, я должен спросить в первую очередь?
— Ну, например, что с тобой произошло, что ты как с цепи сорвался?
Он смотрит на меня с каким-то виноватым выражением лица.
— Что?
— В себе мне стоит разобраться, это правда. Возможно, дождусь каникул в честь праздника урожая и съезжу домой. Давно не навещал родителей, — и тут же выдает: — Прости меня, Алгар.
— А-а-а, — протягиваю руку к своему исполосованному подбородку. — Надеюсь, всё заживет. Не хотелось бы застыть во времени с этими отметинами.
— Я не только об этом, — говорит Нейт и морщится. — Она… — такое чувство, что следующие слова даются ему с огромным трудом, — у вас отношения и договор. А я посягнул на… твою девушку.
Морщусь в ответ. Хочется рассказать другу всё, но это не только моя тайна. Хотя, возможно, у него есть и парочка своих. А он тем временем продолжает:
— Я очень рад, что после Дал… после ухаживаний за Далилой ты готов двигаться дальше. Открылся новым отношениям… Хотя, признаться, я изумился, когда вообще увидел их вместе в столовой.
— Не один ты, — мрачно поддакнул я.
Ведь по идее Далила должна была на дух не выносить Маккой после оглашения наших с ней «отношений» и держаться от нашей парочки подальше. В этом и был один из моих интересов в этом договоре. Рыжая бестия должна была погоревать, принять и забыть. Как бы тяжело ни было. Сцепил зубы, злясь на себя и на упёртую девчонку.
Нейтон вопросительно смотрел, ожидая моего ответа.
— Ну, — пожал плечами, возвращаясь к разговору, придумывая, что бы такое сказать звучащее правдоподобно. Я не представлял, как мог бы повести себя, будь на месте Лекси другая девушка, всё еще тревожащая мое сердце. Мне было трудно представить, смог бы я простить друга и разговаривать с ним вот так, как сейчас. Но всё же пришлось уклончиво ответить. — Лекси не простая девушка. Она полна загадок и тайн. Я знал, на что иду.
— Не поделишься?
— О, это не совсем моя тайна, — пожал плечами, говоря полуправду. — Я могу лишь повторить тебе то, что и так нам сказали во время допроса.
Ты шел на поводу инстинктов. Я знаю, как расценивается её поведение у вас — оборотней. И даже удивлен, что всё завершилось более-менее нормально. Удивляюсь твоему самообладанию, как ты не разложил её прямо там, на полу.
Нейт молчал. Поднявшись с кровати, подошел ко мне, протягивая руку.
Без промедлений пожал в ответ.
— В любом случае, — выдал он, — мне следует принести извинения Маккой. Пусть у неё есть оправдание своим действиям, я же поступил недостойно.
— О, извиниться, конечно, стоит, — я похлопал его по плечу, — но не сильно мучайся угрызениями совести. Лекси ничего не помнит о случае в столовой, знает всё только по сплетням в академии да нашим рассказам.
Александра Маккой
Отец шуршал записями, поспешно делая пометки, хмурил брови, поглядывая в мою сторону. Киллиан заваривал чай, так же косясь. Как будто я бомба замедленного действия и могу вот-вот рвануть.
— Так ты говоришь, что последние воспоминания — начало завтрака? — отец оторвался от бумаг с занесённой для записи ручкой.
Я перевела взгляд на это изобретение. Первые ручки с металлическим наконечником разошлись как горячие пирожки в базарный день. Отец как человек, проводящий за письмом много часов своего рабочего дня, прикупил сразу с десяток. Внутри тубуса ручки находился специальный резервуар с чернилами и её не приходилось макать в чернильницу.
— Да, — послала ему мрачный взгляд, — дальше совершенно ничего не помню.
Кто-о у нас тут плохая девочка? — сразу заурчало в голове, — кто самая большая лгунья? Такие объятия я не дам тебе забыть, дорогая. В отличие от тебя, я не жадная. Балдей на здоровье!
— Так и запишем, — он быстро сделал пометки на листе, — провалы в памяти без изменений. — А когда ты пришла в себя?
— У себя в комнате.
— Угу… — отец продолжал опрос, делая записи.
Закончив, размял пальцы. Подошел к саквояжу, то и дело бросая на меня странные взгляды.
— Ты какой-то странный, па.
— Просто этот случай из ряда вон выходящий, милая, — он достал уже знакомый мне пузырёк. Но жидкость в нем была совершенно другого цвета.
— Что это?
Подойдя, отец вложил микстуру мне в руки.
— Это новая формула, Александра. Работал над ней все эти дни. Очевидно же, что мы не можем полагаться на старую. Или произошло привыкание, или твое расстройство перешло в другую фазу. Я проверил всё тщательнейшим образом, конечно, — он печально улыбнулся, — жаль, что нам не на ком тестировать. И все неучтенные побочные эффекты мы сможем фиксировать только в процессе… с твоих слов.