Зов крови
Шрифт:
— Или…? — чёрная бровь высшего творения Создателя взметнулась вверх.
Причём больше не в удивлении, а в ожидании продолжения.
Что ж, не будем заставлять столь значимую персону ждать.
— Катись всё к прародителям Триединой Богини, at no noguro`ste no or, at`mu me and`do sunkriston… — даже не поняла, когда успела перейти на матерную форму ведьминского слова своего ковена.
Послышался ответный тяжёлый вздох.
— Ты
А в следующее мгновение чёрные метки, оставленные им на мне при нашей прошлой встрече, зажгло так, что я взвыла от боли, падая на колени.
— Да чтоб вас всех…. — только и успела сказать, прежде чем падший склонился рядом.
Горячие сильные руки Паладина стальной хваткой сжались вокруг моих запястий, а метки Архангела тронулись с места, разливаясь от внутренней стороны к внешней, опоясывая и закольцовывая собой мои руки, забираясь выше, вплоть до плеч. Знаки разрастались, менялись и словно въедались во всю мою суть.
Тьма внутри чёрной ведьмы, и до того забравшаяся очень далеко в закрома души, сжалась до немыслимо минимальных пределов, почти исчезнув насовсем. Я бы и решила, что так и произошло, если бы не знала, что на подобное способна лишь та, кто даровала нам эту тьму, и больше никто не властен на подобное, даже Паладины, ведь архидемоны не подчиняются их воле никогда.
— А теперь вспоминай, Ева. — властный, неумолимый приказ вторгся в сознание, погружая в беспросветную непроглядную тьму. Ту, что была частью меня. Ту, что была мною с момента моего рождения. — Вспоминай. Ты не забыла, ты просто не хочешь помнить. Вспоминай, Ева. — последнее раздалось уже где-то совсем далеко, словно Паладин и не был рядом, а я так и вообще в другом месте…
«…Земля дрожала. Она изгибалась и стонала. Я слышала её мольбу… её призыв… Я чувствовала, как страшно не только мне. Им всем здесь страшно… Даже ранее спасительная тьма не спасает сейчас. Она подло и трусливо отступала, прогибаясь перед тем, что гораздо сильней…
Ураган воздушной стихии безжалостным потоком рушил на своём пути всё, что было, не оставляя и шанса на жизнь. Словно карточный домик падали перекрытия, рушились колонны, звенели разбивающимися стёклами расписные витражи Цитадели. Восточная стена храмового комплекса пала первой огромными глыбами осколков, смешанными с уже мёртвыми телами чёрных ведьм, рухнув на верхнюю террасу и жилой комплекс. Крыша не выдержала…
— Не бойся, Ева. Скоро всё закончится, — ласково произнёс архивампир, сжимая в своих объятиях.
Он укрыл собой, а рушащиеся обломки потолка не причинили вреда. И даже сгустки пыли и отголоски разрухи теперь не имели значения.
Знаю, он снова внушает, но я не против.
Мне это необходимо, как никогда, наверное, ранее.
— Не бойся, Ева. Скоро всё закончится, — тихий уверенный голос Артура успокаивал, а осторожное касание прохладных ладоней на моих плечах вселяло надежду.
Ненадолго. Аномалия разрасталась всё сильней и сильней.
Я чувствовала её… Безудержную… Яростную… Неистовую… Неукротимую…
— Идём. — громкая команда со стороны Александра заставила выйти из оцепенения. — А то ещё немного и Камелия окончательно потеряет контроль.
Я закрыла глаза, пока сильные руки подхватывали и несли куда-то. Смотреть по сторонам было просто невозможно. Даже не десятки — сотни изувеченных тел сестёр по дару, в которых ещё теплилась тьма, звали и молили о перерождении, но им оно не подвластно. Даже не сразу задумалась о том, почему я чувствую это, ведь на подобное способная только Верховная жрица…
Звенящая тишина после оглушительного хаоса казалась ещё более ужасающей, чем грохот, уносящий жизни так быстро, что не представлялось возможным и сосчитать сколько их не стало. Наконец, мне позволили стоять самостоятельно. И снова послышался голос Александра. Архивампир злился и ругался на французском. Я помнила этот язык, но большинство выражений мне не было знакомо. Да и тихо, но верно нашёптывающая в сознании тьма не позволяла сосредоточиться в достаточной мере.
«…Su`ste exlepero… Теперь ты — Вторая… Atne t`e slutero… Ты — Вторая… No or, at`mu me do sunkriston… Убей их всех…», — приказывала она.
Я пыталась сопротивляться. Но то являлось неотъемлимой частью меня. Тьму, сметающую всё на своём пути, порождающую боль, сеющую хаос, пробуждающую страх, вселяющую агонию смерти — невозможно изгнать из собственной души, если она и сама состоит из этой тьмы. От неё не скроешься нигде… Она уже повсюду… И не только в душе. Но и в сердце. Во всей моей сути. Я сама — и есть она.
— А вот так сразу нельзя было, а, Камелия? — послышалось ехидство в тоне князя Деверо.
«…Atne t`e slutero… Слабая… Su`ste exlepero… — продолжила нашёптывать в моём сознании тьма. — Ты — Вторая… No or, at`mu me do sunkriston…».
— Крыша жилого корпуса рухнула, Камелия. Прямо на нас, между прочим. Её фасадом, который ты вынесла, пробило, — голос Артура не был столь спокоен как прежде.
Он больше не приносил умиротворение и уверенность в том, что всё будет хорошо. Да и адресовался не мне. Сильная мужская рука сжала мою ладонь крепче, прогоняя тихий навязчивый шёпот из разума, а может просто мне хотелось слышать голос Артура, каким бы он ни был — больше, чем веление Триединой Богини…
— А-а, — слабый голос архимага Де Алькарро вынудил открыть глаза.
Среди полностью разрушенного главного зала Цитадели остался целым лишь чёрный алтарь. Да, пусть даже все миры погрузятся в Изначальный Хаос, дар Триединой Богини будет жить. Наверное, вечно. По левую сторону от матери почти под самым потолком, на восьмиконечном кресте висело изувеченное нагое женское тело. Я не знала её. Спутавшиеся и запачканные, но оттого не менее красивые, длинные светлые волосы отливали серебром, а ясные синие глаза хоть и выглядели тусклыми, но былую красоту вряд ли сотрёт физическое истощение. Девушка почти не дышала. Её голова держалась прямо только за счёт того, что была привязана к балке. Руки — распростёрты почти горизонтально, а в ладони вбиты проржавевшие шляпки гвоздей.