Зов кукушки
Шрифт:
— А конкретно, — продолжил Страйк, — о местонахождении вашей жены Тэнзи в момент падения Лулы…
— Вышвырнуть его! Звоните в полицию! Как он вообще сюда попал?
— …потому что мне показали некие фотографии, которые не оставляют сомнения в правдивости показаний вашей жены. Руки убери, — бросил Страйк младшему из охранников, который вцепился ему в плечо, — а то огорчу.
Охранник не отпустил его, но ждал приказа от босса.
Продюсер, буравя глазками Страйка, то сцеплял, то расцеплял хищные пальцы. Через несколько секунд он выговорил:
— Брехня.
Однако нового приказа вышвырнуть посетителя не последовало.
— В ночь с седьмого на восьмое января фотограф стоял на тротуаре, через дорогу от вашего дома. Пока еще он сам не знает, что напал на золотую жилу. Не хотите обсуждать — не надо. Мое дело —
Страйк сделал пару шагов к двери; державшие его с двух сторон охранники были так ошарашены, что сами вернули его на прежнюю позицию.
— Пошли вон! — бросил им Бестиги. — Когда понадобитесь — вызову. И дверь закройте.
Охранники вышли. Когда дверь закрылась, Бестиги сказал:
— Ладно… как тебя там… даю тебе пять минут.
Страйк без приглашения сел в черное кожаное кресло лицом к продюсеру, а тот, вернувшись за стол, окинул Страйка холодным, пристальным взглядом, совсем не похожим на тот, которым одарила его опальная жена Бестиги; сейчас на Страйка уставились внимательные глаза профессионального игрока. Достав пачку сигарилл, Бистиги пододвинул к себе черную стеклянную пепельницу и щелкнул золотой зажигалкой.
— Итак, послушаем, что же показывают эти мифические фотографии. — Он щурился за облаком едкого дыма, точь-в-точь как киношный мафиозо.
— Силуэт, — сказал Страйк, — очертания тела сидящей на корточках женщины на балконе вашей гостиной. Женщина выглядит обнаженной, но, как мы с вами знаем, на ней было нижнее белье.
Продюсер, сделав несколько затяжек, опустил сигариллу и сказал:
— Брехня. С улицы ничего не видно. Балкон сложен из каменных плит. Ты блефуешь.
— У вас в гостиной горела люстра. Через просветы между каменными плитами виднелся женский силуэт. А места было предостаточно, поскольку деревца в кадках там еще не стояли, верно я говорю? Человек всегда стремится что-нибудь подправить на месте преступления, даже если он вышел сухим из воды, — светским тоном добавил Страйк. — Вы хотели представить дело так, будто из вашей квартиры вообще невозможно выйти на балкон, верно? Но реальность фотошопом не подправишь. У вашей жены была прекрасная возможность расслышать каждое слово, прозвучавшее на балконе четвертого этажа перед смертью Лулы Лэндри. Вот так мне это видится, — продолжал Страйк, а Бестиги по-прежнему щурился сквозь дымовую завесу. — У вас с женой вышел конфликт, когда она раздевалась на ночь. Вероятно, вы нашли в ванной комнате ее заначку, а может, даже застукали жену, когда она побежала нюхнуть. Чтобы неповадно было, вы решили ее наказать: выставить на балкон при минусовой температуре. Кто-то может спросить: почему на запруженной народом улице никто не заметил, как на балкон вытолкнули полураздетую женщину? Да потому, что в это время валил снег, люди притопывали ногами, чтобы согреться, и все их внимание было направлено в дальний конец улицы, откуда должны были появиться Лула и Диби Макк. А Тэнзи проглотила язык, да? Присела на корточки, скрючилась. Не позировать же полуголой, на морозе, перед тремя десятками папарацци. Вполне возможно, что жена ваша оказалась на балконе именно в тот момент, когда к дому подъехала машина Лулы. Кому интересно смотреть на ваш балкон, когда к дому идет Лула в откровенном наряде?
— Брехня, — повторил Бестиги. — Никаких фотографий у тебя нет.
— А я и не утверждаю, что есть. Я только говорю, что мне их показали.
Бестиги опустил черную сигариллу, но передумал и снова поднес ее к губам. Страйк немного выждал, давая ему возможность заговорить первым, а потом продолжил:
— Должно быть, Тэнзи забарабанила в балконную дверь сразу после того, как мимо нее пролетела Лула. Вы ведь не ожидали, что жена будет визжать и колотить по стеклу, правда? Деваться было некуда: чтобы не выставлять напоказ сцену домашнего насилия, вы открыли дверь. Жена как угорелая с воплями промчалась мимо вас, вылетела из квартиры и бросилась вниз по лестнице, к Деррику Уилсону. Тут-то вы и сами перегнулись через балконные перила и увидели на мостовой мертвую Лулу Лэндри.
Продюсер медленно выпустил дым, не сводя глаз со Страйка.
— Но ваши последующие действия присяжные сочтут подозрительными. Вы не вызвали службу спасения. Не кинулись за полуобмороженной, бьющейся в истерике женой. Вы даже не побежали в ванную комнату, чтобы смыть следы кокаина, что присяжные сочли бы вполне естественным. Нет — прежде чем броситься за женой или позвонить в полицию, вы стали протирать балконную дверь. Чтобы снаружи не осталось отпечатков, доказывающих, что Тэнзи прижималась ладонями к стеклу, точно? Чтобы никто не догадался, как вы силой вытолкали жену на балкон при температуре минус десять. Репутация у вас подмочена: сексуальные домогательства, насилие, да еще, не ровен час, молоденькая подчиненная вот-вот подаст в суд. Как тут обставиться перед прессой и прокурором? Никак. Правильно я говорю? Удалив со стекла все отпечатки, вы сбежали по лестнице и силком поволокли жену назад в квартиру. До приезда полиции вы убедили ее никому не рассказывать, где она была, когда упало тело. Уж не знаю, что вы ей посулили и чем пригрозили, но это сработало. Однако ваша жена была настолько перепугана и подавлена, что вы опасались, как бы у нее не развязался язык. Поэтому вы устроили полицейским скандал из-за опрокинутой вазы с цветами в квартире Диби Макка, надеясь, что Тэнзи за это время опомнится и поведет себя правильно. Так и вышло, да? Одному богу известно, чего вам это стоило, но она даже стерпела нападки и оскорбления прессы. А ведь ее обливали грязью, называли полоумной наркоманкой. Но ваша жена стояла на своем: дескать, она — через звуконепроницаемое стекло, находясь двумя этажами ниже, — слышала, как Лэндри ссорилась с убийцей. Но когда ей станет известно о существовании снимков, доказывающих ее местонахождение в момент убийства, думаю, она с радостью откроет правду. Ваша жена, как может показаться, больше всего на свете любит деньги, но ее мучит совесть. Не сомневаюсь: она расколется очень быстро.
Докурив сигариллу практически до конца, Бестиги медленно затушил ее в пепельнице черного стекла. Секунды замедлили свой бег. Через стеклянную перегородку в кабинет проникали голоса и телефонные звонки.
Бестиги встал и опустил холщовые римские шторы, отгородившись от нервических девиц в офисе. Затем он снова сел и толстыми пальцами стал задумчиво потирать подбородок, косясь то на Страйка, то на опущенные шторы. Страйк почти воочию видел, как хозяин кабинета перебирает разные варианты, словно тасует колоду карт.
— Гардины были задернуты, — проговорил наконец Бестиги. — А без света не видно, кто там прячется на балконе. Тэнзи не изменит своих показаний!
— Посмотрим, — ответил Страйк, вытягивая ноги: протез давал о себе знать. — Когда я объясню ей, что на языке закона ваши с ней действия называются «предварительный сговор с целью воспрепятствовать совершению правосудия» и что чистосердечное признание, хоть и запоздалое, может уберечь ее от тюрьмы, когда я прибавлю, что ей, как жертве домашнего насилия, гарантировано сочувствие общественности, и озвучу примерную сумму, которую она получит за исключительные права на публикацию своих откровений, когда объясню, что она сможет выступить в суде и ей поверят и осудят злодея, убившего ее соседку, тогда даже у вас, мистер Бестиги, думаю, не хватит средств, чтобы заставить ее молчать.
Губы Бестиги нервно дрогнули. Он достал новую пачку черных сигарет, но открывать не стал. В воздухе повисла тишина; Бестиги крутил в руках пачку. Наконец он выговорил:
— От меня ты никаких признаний не дождешься!
Страйк и бровью не повел:
— Знаю, вы хотите как можно скорее позвонить своему адвокату, но при этом можете упустить один выигрышный для себя момент. Конечно, вам будет тяжело признаваться в том, что произошло той ночью, но это куда лучше, чем проходить по делу об убийстве в качестве главного подозреваемого. Придется выбирать меньшее из двух зол. Сказав правду, вы отведете от себя подозрения в убийстве.
— Ну хватит! Убирайся!
Страйку все же удалось завладеть вниманием Бестиги.
— Вы не могли совершить это преступление: ведь если бы именно вы сбросили Лэндри с верхнего этажа, то не успели бы впустить Тэнзи в квартиру через считаные секунды после падения тела. Мне дело видится так: выставив жену на балкон, вы пошли в спальню, легли на кровать, устроились поудобнее — полиция подтвердила, что постель была смята, — и стали поглядывать на часы. Не думаю, что вы собирались поспать. Продержи вы жену на холоде слишком долго, вас бы осудили за непредумышленное убийство. Неудивительно, что охранник Уилсон сказал: тряслась, как собачонка на морозе. Вероятно, это была первая стадия гипотермии.