Зов погибших планет
Шрифт:
Нам всем нужна была короткая передышка.
В моей голове всё еще звучал на грани слышимости всё тот же раздражающий комариный писк, он не давал толком сосредоточиться, и мне просто необходимо было от него избавиться, да и Гипу срочно нужно было прийти в себя, чтобы хоть немного восстановиться. Поэтому я не бросился за ними в погоню, посчитав, что сейчас более правильно остаться на месте.
В дальней от нас части арены митхарианцы затеяли какой-то ритуал. Жрец что-то коротко прошипел своим генералам, и они тут же встали перед ним на одно колено. Он быстро возложил свои руки
Я догадался, что таким образом он отдает им остатки своей магической энергии, пытаясь излечить их раны. Закончив ритуал, генералы бодро вскочили на ноги и, почтительно поклонившись жрецу, развернулись к нам. После короткого совещания они снова образовали треугольник, как и в прошлый раз, выставив на острие атаки Раашума.
Гип тоже кое-как поднялся на мелко трясущиеся ноги, встряхнул кистью здоровой руки и встал в боевую стойку.
Да... упорства и отваги ему не занимать!
— Держись за моей спиной, вместе у нас есть шанс одолеть их, — я снова попытался наладить контакт с родичем.
Гип криво усмехнулся разбитыми в кровь губами и, презрительно глянув на меня, посильнее сжал кулак.
Хорошо. Воспримем его молчание как знак согласия.
В этот момент Митхары стремительно бросились в решающую атаку. Теперь жрец сражался против нас как обычный боец, не пытаясь применить по отношению к нам свою магию. Я так подозреваю, что магическая борьба со мною и лечение своих соплеменников его порядком истощила, да и мощный удар Гипа по затылку — а у змееголовых это самое незащищенное место — поменяли все его планы. В этот раз они атаковали нас втроем, слаженно и мощно, на грани своих возможностей.
Завертелось!
Гип и не думал отсиживаться за моей спиной и, выскочив вперед, тут же нанес быстрый и мощный удар ногой в грудь жрецу. Тот не успел отреагировать, и его отбросило метров на десять назад, но и сам Гип не устоял на ногах и упал набок. Подняться уже ему не дали. Один генерал, тот, что со сломанной ногой, бросился на меня, а другой схватил пытавшегося встать Гипа за ногу и быстро потащил его к уже поднимавшемуся жрецу. Мой же противник насел на меня мощно, не давая мне возможности контратаковать и прийти на помощь родичу. Его молниеносные удары посыпались на меня как горох, атакуя сразу на всех уровнях.
Такой прыти от серьезно покалеченного Митхар я никак не ожидал. Для того чтобы достать меня, он использовал не только руки и ноги, но и свой гибкий хвост. Казалось, что во время сумасшедшей атаки, сломанная нога не создавала ему абсолютно никаких проблем. После того короткого лечебного ритуала, что провел над ним жрец, он опирался на нее также уверенно, как будто его колено не было сейчас вывернуто в обратную сторону.
Отчаянно защищаясь от наседавшего на меня противника, я уловил краем глаза, как над распростертым телом моего родича быстро склонился жрец и впился своими клыками тому в шею. Ноги Гипа мелко задергались, он изогнулся дугой и затих.
Я отметил для себя — он еще жив! Парализован действием
Необходимо заканчивать тут всё!
Видимо, такие же мысли были и у моих противников. Жрец, склонившийся над Гипом, посмотрел на меня, и в его красных глазах засветилось торжество. Длинные клыки, окрашенные кровью моего родича, смотрелись жутко и зловеще.
— Сегодня моя Маатши будет отомщена, клянусь Великим Создателем Буаегом, — громко прошипел Раашум, расправляя свой капюшон.
Я же почему-то не к месту подумал, что вот и сбылось пророчество Фроси — теперь их трое, а я один! Но поразмышлять над этим мне уже не дали, троица Митхар молча и слаженно бросилась в атаку.
Чудом увернувшись от трех смертоносных плевков, я, максимально ускорившись, вступил с ними в бой. Желание троицы быстро разделаться со мною было настолько велико, что они, сразу позабыв о какой-либо тактике, начали мешать друг другу, и я просто не мог этим не воспользоваться. Двигаясь на грани своих возможностей, я еле успевал уходить от ударов и наносить противникам ответные.
Жрец как боец был явно слабее своих соотечественников, его удары не такие быстрые и точные. После двух-трех неудачных попыток атаковать меня он отошел за спины своих генералов и пытался оттуда достать меня своим шипованным хвостом. Я помнил наставления Мора и поэтому был настороже.
Через несколько секунд этой сумасшедшей круговерти, не без помощи того же Раашума в нашем поединке наступил существенный перелом. То ли он устал, то ли один из генералов потерял концентрацию, но мне в какой-то момент удалось подставить затылок одного из Митхар под удар утыканного мелкими колючими шипами хвоста жреца. Яд подействовал мгновенно. Ноги генерала подкосились, и он рухнул на живот без каких-либо признаков жизни.
Раашум в ярости заверещал, и они удвоили свой атакующий натиск на меня. Я вертелся между ними, как заведенная юла. Моя способность железной рубашки уже не раз спасала мне жизнь. В основном страдали мои руки, отбивающие вражеские удары, но пару раз я очень чувствительно пропустил ногами по корпусу так, что даже через мой Архуморер мне основательно сбило дыхание, и я ощутил, как сухо хрустнули мои ребра.
Кира тут же заблокировала все мои болевые ощущения, и я даже с такой травмой смог уворачиваться и передвигаться по арене так же, как и прежде.
Жрец снова что-то громко заверещал, и генерал, разорвав дистанцию, отскочил от меня на несколько метров. Они разошлись в разные стороны, готовясь к решающей атаке.
— Ареш, Ареш... — грудь жреца вздымалась, края его мясистого капюшона ходили ходуном, — тебе не пережить сегодняшний день! Маатши смотрит сейчас на меня, и это придает мне сил...
Сам момент атаки я чуть не пропустил. Как и всегда, меня спасла моя способность к ускорению.
Мир вокруг меня снова замедлился, пропали звуки, движения противников стали заметны глазу, давая мне возможность правильно на них реагировать.