Зов скитальца. Том второй
Шрифт:
Эрмунд еще раз заносит меч, но останавливается, когда видит, что кинжал оружейника сильнее прижимается к горлу невольницы. Тонкая струйка крови вытекает из раны на шее Айлии. Изгой с прожженной щекой все видит. С такого расстояния. Гримаса на его лице ужасная. Прямо сейчас ему приходиться выбирать между сыном и дочерью… Никому такого не пожелаю. Его лицо кривиться от мучительного выбора и желания сдержать слезы. В отчаянье он мотает головой.
Теперь выбор за мной. Позволить Эрмунду убить дракона и смотреть, как он мучается, глядя на смерть невольницы… Или остановить оружейника. Дракон в любом случае умрет. Если я не выберу третий вариант. Спасти Тайлу. Но тогда Архиус…кодекс скитальца…все пропало!
Шорох. С разных сторон. Оглядываюсь. Изгои с мечами и топорами на перевес выходят из кустов и останавливаются. Подмога, которая пришла на помощь Эрмунду? Проклятье! Сегодня прольется много крови… Как только меч войдет в горло дракону, умрет дочь старейшины. А затем и оружейник от рук появившихся здесь изгоев. Надо убедить Рогнуса бросить оружие. Смерти одной Тайлы не избежать. А вот остальных… Можно попробовать.
— Не убивай, девчонку, Рогнус. Она здесь не причем, — шепчу подошедшему ко мне оружейнику и теперь стоящему слева от меня.
— Если Эрмунд хоть пальцем тронет дракона… Прости, мерзкоед. Девица отправится на тот свет.
— Не надо, Рогнус… — проговариваю я, едва открывая рот. — Она здесь не причем. Всеми этими смертями мы ничего не исправим. Сейчас я попробую убедить старейшину не трогать драконицу. Но ты должен обещать, что Айлия не умрет.
— Я не буду ничего тебе обещать, купидон…
— Да что надо тебе в этом проклятом лагере?! — мой шепот уже почти срывается. — Скажи мне что тебе нужно, и я помогу достать это!
— Сказать, что мне нужно, мерзкоед?! Мне нужна месть! Ясно? Я хочу, чтобы тот, кто заставил страдать мою сестру захлебнулся собственной кровью…
— Сестру?
— Ах, да… Я совсем забыл упомянуть в своем рассказе, что Тайла была полукровкой. Получеловеком полуэльфом.
Рогнус поднимает одну руку к повязке на глазу. Снимает. Вот елки-палки! Изгой этой повязкой прикрывал вовсе не глаз! Второе его ухо, которое всегда было скрыто черной тканью — эльфийское! Я ошибался, когда считал его человеком. Он тоже полукровка!
— Ты тоже наполовину эльф? — удивленно спрашиваю я.
Рогнус кивает.
— Есть еще кое-что, — ухмыляясь добавляет он. — Я нашел этот лук не сегодня…
С презрением смотрю на изгоя.
— Значит ты солгал мне? Вся история о Тайле выдумка? — возмутился я, все еще пытаясь не повышать голос с шёпота.
— Нет. Все, что я рассказал — правда. От начала и до конца, купидон. Как и то, что Тайла моя сестра, — он говорил и не отводил взгляда от старейшины Эрмунда. — Мне дела нет до лагеря изгоев. Когда меня изгнали, я с удовольствием забрал все свои вещи и покинул чертовы Зараженные Холмы. Но Тайла была единственной, кто не отвернулся от меня. Она находила возможность присылать письма даже в Абардис. Однако год назад они перестали приходить…
— Кажется, я догадываюсь, — я сплюнул в сторону и помотал головой.
— В окрестностях лагеря я встретил одного старого товарища, который рассказал, что однажды она ушла на охоту и не вернулась, — пытаясь погасить собственный гнев, говорил изгой. — Я должен был узнать правду. Именно поэтому я облазил в этом лесу каждый чертов клочок, чтобы найти лук, который зачаровывал еще мой прадед и узнать от него что произошло на самом деле.
Так… Все гораздо сложнее, чем я думал. Прямо сейчас изгои держат в заложниках двух близких друг другу людей. Если спящего дракона, конечно, можно назвать так. Ведомые прошлыми ошибками они осознанно идут на риск потерять то, что имеют в настоящем. Клянусь, мне уже не нужен никакой язык дракона. Я найду другой способ вернуть Архиуса к жизни. Лишь бы отчаянье и месть не делали ситуацию еще более паршивой…
— Ты нарочно привел меня в лагерь изгоев? — спрашиваю я.
— Нет. Это получилось случайно. Мне действительно нужна была возможность вернуться в лагерь. Чтобы собственными руками задушить Йографа, который сделал это с моей сестрой. Ты думаешь Эрмунд просто так не хочет прощать меня? Просто так, он сказал, что выгонит меня даже после того, как мы расправимся с драконом? Старик откуда-то знает, что дракон и есть Тайла. Но мне уже все равно. Я убью его и пусть Йограф почувствует боль, которую пришлось пережить мне.
Я окинул взглядом дюжину, окруживших нас изуродованных эльфов и орков.
— Как только ты убьешь девчонку, эти изгои нападут на тебя, — я посмотрел на его каменное лицо. — Это будет конец, Рогнус. Для всех. Брось эту месть.
— Ты думаешь эти изгои на стороне Эрмунда? — ухмыляется чарователь. — Как бы не так. Что, по-твоему, я делал в лесу, если лук был у меня уже давно? Эти избранные из поселения неподалеку, которое не подчиняется нашему дорогому старейшине. Зато они очень любили мою сестру. Она делилась с ними дичью, шкурами и обучала охоте. Представляешь, как они обозлились, когда я рассказал им историю про то, как сын главы лагеря у Зараженных Холмов обошелся с ней? Ты же помнишь, что изгои глотки готовы перегрызать убийцам своих братьев и сестер.
Я смотрю в лицо Эрмунду. Его меч все также находится в готовности, чтобы зайти под одну из пластин и проткнуть шею дракона. Если кто-то разбудит монстра, то смерти Тайлы не миновать. Поэтому все ведут себя крайне осторожно. Тихо. Никто не делает лишних движений.
— Позволь мне поговорить с Эрмундом. Убедить его не убивать Тайлу, — прошу я.
Изгой мотает головой.
— Вот зачем ты все усложнил, мать твою? — зло шепчет он. — На кой черт нужно было вычитывать в своей книжонке о том, как можно убить дракона, а? Все было бы так просто! Тайла бы сама превратила Эрмунда в пепел, а мы бы спокойно разъехались по своим делам. А теперь…
Я смотрю на Кольцо Света. Рука выглядит все хуже. Перевожу взгляд на Рогнуса. На его лицо теперь тоже наползает маска боли. Похоже, изгой принял решение. Опускаю глаза на шею невольницы, к которой приставлен его кинжал. Кровь. Чарователь клинков убивает дочь старейшины. Смотрю в сторону Эрмунда, который кажется только теперь заметил, как Рогнус лишает его дочь жизни.
Истошный крик старейшины разрывает тишину. Вместе с этим криком отчаянья меч по самую рукоять входит в горло дракона. Теперь не кричит, а воет словно дикий волк уже чарователь. Монстр открывает глаза. Взмахивает крыльями и стряхивает с себя убийцу. Пытается взлететь, но падает. Снова пытается. Кровь быстро вытекает из раны. Эрмунд порезал артерию монстру. Болотистые лужи под ногами уже окрашиваются в бордовый цвет.