Зов скитальца. Том второй
Шрифт:
Микстуры разных цветов. Синие, фиолетовые, желтые, зеленые. Есть даже красные. Попробую каждую по одной.
— Вот дрянь, — проговорил я вслух, опустошив флакон.
Если бы не привык пить их в обычное время, то после первого глотка выплюнул бы все обратно.
Кто-то коснулся моей руки. Холод пробежался по всему телу. Меня даже перетряхнуло.
— Тяжелый день? — спросила девушка, случайно задевшая меня.
Она подошла к столику с выпивкой и взяла синюю микстуру. Слегка пригубила. Не то, что я. Который выпил все залпом.
На ней синяя мантия. Это хорошо. Волшебники сами липнут. Самое время для того, чтобы начать осуществлять свой план. Но прямым текстом и не спросишь, есть ли у нее вещи старого мага. Для начала нужно завязать разговор.
— Небольшие разногласия с друзьями, — ответил я и взял следующую микстуру.
Незнакомка подошла к небольшому древнему диванчику, стоящему рядом со столиком, и села на него.
— Может лучше поговорить с ними, чем пытаться запить горе микстурами? — проговорила она.
— А что толку? Пытаться запретить подросткам развлекаться друг с другом все равно, что…запрещать Мозгажую охотиться за мозгами, купидону за сердцами, а свинье запрещать валяться в грязи. И первые и вторые и третьи, так или иначе, добьются своего.
— Тогда зачем мешать им? — спросила волшебница. — Если они счастливы, то может просто оставить их в покое?
— Ха, — усмехнулся я. — Потому что сейчас они сами не понимают, что эти отношения только вредят им. Что они рождены совсем не для того, чтобы смотреть телевизор по вечерам. Я уже молчу о том, что любви, как таковой, вообще не существует. Это красивое слово, предназначенное для того, чтобы заменить им обычную физиологическую потребность.
Губы незнакомки улыбнулись.
— А что, если ты ошибаешься?
Так. И она туда же. Что стало со всеми скитальцами за время моего отсутствия? Почему важные пункты кодекса, которые имели для нас значение прежде, теперь так легко забылись? Даже не буду спорить с ней. Женщина тем более меня не поймет.
— Будь здорова! — я поднял микстуру и выпил залпом.
Мы какое-то время молчали.
— Значит ты…не веришь в любовь? — спросила она.
Что за…? Какие разговоры о любви вообще могут быть сейчас. Между двумя скитальцами, которые рождены совершенно для другого? Да, когда я просил дать мне второй шанс, я надеялся наконец завести семью, детей, дожить до глубокой старости и умереть на руках у жены. Но закинуло меня в этот мир! Именно в это тело! Которому от рождения не сулит никакой семейной жизни. И мое прежнее отношение к любви сейчас как никогда кстати.
— Нет, — коротко ответил я, стараясь поскорее закрыть эту тему и перейти к более важной. Ради которой я и оказался на этом балу.
— Хм… — волшебница коснулась тонким пальцем своих губ. — А твои друзья? Разве только физическое влечение заставляет их быть вместе?
— Они думают, что нет.
Незнакомка улыбнулась, но продолжать разговор тоже не стала. Я выпил еще одну микстуру. Словно воду маленькими дозами пью. Ни вкуса, ни эффекта.
— Послушай, — спросил наконец я, решив, что самое время перейти в наступление. — Ты же с факультета волшебников?
Я оглядел незнакомку с ног до головы, указывая на цвет мантии.
— Если хочешь попросить наколдовать тебе еще больше выпивки…
— Нет, — я сел в кресло напротив. — Просто мне ужасно интересно что стало с вашим наставником. Как его…Архиус, кажется?
— Ты не представляешь, как интересно всем нам… — отозвалась она.
— А вы не думали применить заклинание поиска, чтобы отыскать его тело?
Карие глаза незнакомки посмотрели на меня сквозь маску совы. На самом деле это была не сова, а Сновидица. Такие чудовища своим голосом усыпляют путников, заблудившихся в лесу, а затем выклевывают им глаза. Сто четырнадцатая страница глоссария.
— Все, кто бы мог использовать это заклинание отправились на войну. Никто из студентов первого и второго курса не способен это сделать. Но если и способен, то не изъявил такого желания.
— Хм. А я думал, что дело в том, что у вас нет вещи, принадлежавшей магу. Ведь именно такой предмет нужен, чтобы заклинание сработало. Я прав?
Незнакомка подозрительно посмотрела на меня.
— Ты хочешь кого-то найти, алхимик? — проговорили губы, накрашенный коралловой губной помадой.
— Нет, — откинулся я на спинку кресла, пытаясь показаться совершенно расслабленным и отстраненным. — Вернее…Я бы хотел найти тело скитальца. Разве все это не кажется тебе странным?
Волшебница пожала плечами.
— Ну если найдешь того, кто сможет применить заклинание поиска, то у меня найдется вещь, которая поможет найти тело Архиуса.
— Что? — не поверил я своим ушам.
С первого раза наткнуться на того, кто мне нужен! Иначе как удачей это не назовешь.
— Я сказала, что, возможно, у меня есть предмет, принадлежащий старому магу.
— Что…Как… — я постарался взять себя в руки. — Это же отлично! Что это?
— Но я не отдам тебе его, — тут же отрезала она.
— Что? — опешил я. — Почему?
— Вернее, у меня есть встречное предложение, на твое предложение, отдать предмет, — она положила ногу на ногу и снова загадочно улыбнулась. — Давай ты докажешь мне, что любви не существует. И если у тебя получится это сделать, то часы твои.
— Часы? Наручные? Откуда они у тебя?
— У всех есть свои секреты, Кайлан…
— Ты знаешь мое имя?
— Я же волшебница. Мне положено знать с кем я разговариваю.
Что-то здесь не чисто. Девчонка точно затеяла какую-то игру. Или просто развлекается? Но какие могут быть развлечения, когда правда о твоем наставнике на кону? Ох уж эти подростки. И почему я не чувствовал незрелости купидонов, окружающих меня, так остро когда уходил из Олимпуса? Повзрослел за время своих приключений или Таарис что-то сделал с мозгами всех учеников?
— Доказать, что любви не существует? — медленно проговорил я. — Если нет других вариантов… И раз теперь ты знаешь, как зовут меня, представься сама.
— Пусть это будет еще одной наградой, — девушка пригубила из флакона еще синей микстуры. — Значит принимаешь пари?
Я поглядел по сторонам, сам себе не веря, что соглашаюсь на это. Сыграть в игры. Детский сад какой-то. Но, как говорится, назвался груздем…
— Что я должен делать?
— Провести вечер со мной. Если в конце него ты не захочешь поцеловать меня, то я отдам тебе часы. И скажу свое имя.