Зов темной воды (Король умер, да здравствует король)
Шрифт:
– Не оборачивайтесь, – услышала Эллина за спиной негромкий мужской голос. – Просто сидите и слушайте. Завтра в доме адмирала Канариса будет устроена вечеринка для узкого круга. Фон Штайнберг в числе приглашенных, но есть огромная вероятность, что он туда не собирается. Вы обязаны убедить его пойти на вечеринку и сопроводить его. Когда окажетесь в доме Канариса, изучите расположение комнат и вычислите, где находится рабочий кабинет хозяина. Вы должны попасть внутрь и сделать несколько снимков. Особое внимание уделите сейфу и окнам. Если увидите
– Чем? – едва разлепив губы, произнесла Эллина. Но ответа на свой вопрос не получила. Мужчина, будто не услышав, продолжал давать инструкции:
– На следующий день после выполнения задания вы в это же время придете сюда. Катушку с пленкой положите в сигаретную пачку, которую, покурив, выбросите в урну.
Это было последнее, что услышала Эллина. Когда она обернулась, за ее спиной уже никого не было. Зато в сумочке, оказавшейся открытой, лежала миниатюрная камера. Но не она привлекла внимание Графини, а невзрачная коробочка, внутри которой покоилась маленькая капсула с прозрачной жидкостью.
«Яд, – внутренне содрогнулась Эллина. – На случай, если меня застукают…»
И вот тут до нее наконец дошло, во что она дала себя втянуть. В серьезную политическую игру, в которой любой неправильный ход может грозить ей смертью! От осознания этого Эллина едва не впала в истерику. Хотелось рыдать, кричать и обзывать себя дурой. Но, справившись с первым приступом паники, она заставила себя обдумать сложившуюся ситуацию и решить, как ей надлежит действовать. Сначала ничего толкового в голову не приходило, но немного погодя, когда Эллина твердо уяснила, что рисковать собой ради выполнения задания не намерена, к ней пришло решение…
Когда Хайнц вернулся домой, он застал любимую в кровати. Она лежала поверх покрывала с закрытыми глазами, бледная и невероятно красивая. На полу возле ложа валялся пузырек из-под снотворного. Пустой!
– Элла! – страшно закричал Хайнц и бросился к Графине.
Она с трудом разлепила веки и чуть слышно прошептала:
– Прощай, любимый!
На самом деле состояние ее было более-менее нормальным. Выпила она не все таблетки, а лишь десять штук и сделала это за несколько минут до прихода Хайнца. Она не хотела рисковать своей жизнью.
Фон Штайнберг схватил ее на руки и потащил в ванную. Там он влил ей в рот полтора литра воды и вызвал у нее рвоту. Когда желудок Эллины был очищен, Хайнц умыл любимую, завернул в махровое полотенце и отнес ее обратно на кровать.
– Зачем ты это сделала? – спросил он, улегшись рядом и обняв Эллину за подрагивающие плечи.
– Я не могла тебя предать, – прошептала она в ответ. Эта фраза была заготовлена заранее. Звучала она, конечно, излишне пафосно, но Эллина решила, что именно такие слова произведут впечатление на барона. – Но не имела права отказаться…
– О чем ты, милая?
– Завтра у Канариса вечеринка?
– Да, но откуда ты знаешь?
– Ты приглашен, не так ли?
– Совершенно
– А если б я попросила тебя пойти?
– Ты же знаешь, для тебя я готов на все… – Хайнц отстранился и пристально посмотрел Эллине в глаза. – К чему ты клонишь?
– Мне приказали уговорить тебя сводить меня на эту вечеринку, а потом… – Она прикрыла веки, и из-под ее длинных ресниц покатились слезы. – Потом, когда я окажусь в доме, пройти в кабинет хозяина и сделать фотографии…
Фон Штайнберг напрягся.
– Так ты появилась на том вечере в министерстве не случайно? – сухо спросил он. – Тебя подослали, чтобы ты познакомилась со мной и…
Эллина открыла глаза и гневно посмотрела на Хайнца. Сначала она хотела изобразить недоумение, но потом решила, что гораздо уместнее будет более эмоциональная реакция.
– За кого ты меня принимаешь? За шлюху на задании?
Хайнц поморщился. И ничего не сказал.
– Это оскорбительно, – прошептала Эллина, зажмурившись.
– Ты же сама сказала, – возразил Хайнц, – что получила приказ…
– Да, но я не шпионка! Меня запугали, понимаешь? – Она задрожала всем телом. – Вчера в городе ко мне подошел какой-то мужчина. Русский. Сказал, что я должна сделать так, как он велит, иначе… Иначе… Будет плохо мне и моим близким… На себя-то мне плевать, а вот на семью… – Эллина порадовалась про себя, что не рассказала Хайнцу о том, что у нее нет ни единого родственника. – Их же отправят в лагерь. А то и расстреляют. Ты не представляешь, что у нас творится… – Она распахнула глаза и с болью посмотрела на него. – Я не могу предать тебя и не могу подставить под удар близких, вот и решила умереть. Это единственный выход… – Эллина уткнулась лбом в грудь Хайнцу. – Зачем ты меня спас?
Несколько мучительно долгих секунд он был по-прежнему напряжен, но потом подался навстречу Эллине, обнял ее и прижал к себе со словами:
– Я не пережил бы твоей смерти, май либен Элла…
– Но что мне делать?
– Выйти за меня замуж.
– Ах, Хайнц, я тебе не об этом…
– Я понял, о чем ты, – заверил ее Штайнберг. – И, кроме своей руки и сердца, предлагаю тебе защиту. Поверь, если ты станешь моей женой, до тебя никто не доберется. Я увезу тебя в свой замок в Баварии, приставлю охрану…
– А как быть с моими близкими? – оборвала его взволнованную речь Эллина.
– Ничего с ними не сделают. Тебя просто пугали…
– Нет, Хайнц, я не могу так рисковать… – мотнула головой она. – Я очень хочу стать твоей женой, но…
– Соглашайся, Элла, – уговаривал ее он. – Не бойся за последствия. И за родственников своих не переживай. Я обо всем позабочусь. Если понадобится, мы можем инсценировать твою смерть… Это решит все проблемы!
«Да, это решило бы все проблемы, – мысленно согласилась Эллина. – Но есть одна главная, из-за которой я не могу согласиться на твое предложение…»