Зов топи
Шрифт:
Ланс предостерегающе замотал головой, призывая Нивара умолкнуть. Бывший палач не раз встречался с безумными, потерявшими рассудок от его рук в королевской темнице. У многих из них был схожий взгляд — скользящий куда-то в неизведанное, полный скорби. Герцог неожиданно поднялся и ни слова не говоря, ушел, не приминая травы. Туман сомкнулся за ним как занавес. Ни Ланс, ни Нивар не решились отправиться следом.
— Мой поганый язык виноват! — признал Нивар хмурясь. — Нужно было смолчать. Рихард столь добр, что я забываюсь… Ничего, — он вздохнул. — Все образуется. С нами
— Так и есть.
— Однако дурной же ты час выбрал, Ланс, чтобы сменить господина. В Золотом городе был бы целее.
— Я сделал то, что был должен. Признаюсь честно, меня всегда тянуло в топи. Эта земля никого не отпускает насовсем. Предкам не стоило уезжать.
— Это из-за твоей родни Рихард все о тебе знает? Или вы встречались прежде?
— Встречались прежде.
— А когда и где? — глава стражей мог быть очень дотошным.
— В подвалах Высокого замка. — Ланс выразительно посмотрел на Нивара. — Я был на службе.
— Искусно зашитая рана на его груди прямо над сердцем — твоя работа? — спросил великан словно невзначай.
— Спроси Хозяина. Я болтать не буду.
Тема была слишком щекотливая. Ланс принялся перебирать травы, связывая их в пучки, но его невозмутимость не могла обмануть Нивара. Он знал, что мучает бывшего королевского дознавателя: не страх за свою судьбу, а тревога за господина. И только потому Нивар был готов простить ему вред, нанесенный Рихарду.
— Мы пойдем за ним? — спросил Ланс.
— Подождем. Сейчас если встретим, то только разозлим.
— Ты же против того, чтобы оставлять его одного.
— Пока он хочет быть человеком. А теперь он желает другого. Если чужаки к нему сейчас сунуться им же хуже… — Нивар потянулся, меняя позу. — Не удивлюсь, если он сам ищет встречи, дабы пустить врагам кишки.
— Когда я был сопляком, бабка Мелена рассказывала о Хозяине.
— Страшное что-то? Бабы обожают такие истории.
— Как посмотреть. Бабка любила повторять, что огонь жжет не потому что жесток, а Безмолвный герцог карает не потому что люди виноваты — это его суть.
— На своей земле он в своем праве творить все, что угодно. Если скажет, чтобы мы себе животы вспороли и в землю легли — так тому и быть. Я первым вскрою себе брюхо.
— Но ты же уверен, что такого не будет.
— Не знаю, — пожал плечами Нивар. — В хорошем настроении Рихард справедлив, добр, но в дурном… — он скорчил гримасу.
— В Высоком замке хранится занятная вещица: хроника королевства. Ее ведут беспрерывно. Говорят, что уже больше тысячи лет, и я в это верю. В ней сказано, что Вечные топи становятся безлюдны каждые несколько веков. Неведомая хворь губит все живое, болото ширится и топит плодородные земли.
— Со скуки писцы и не такое напишут! — фыркнул глава стражей. — А я знаю, что город стоит много веков целехонький. Может приключилась в прошлом какая болезнь, реки вышли из берегов, а они и приукрасили.
— А перед этим земли от людских глаз скрывал туман, — добавил Ланс, всматриваясь в плотную, цвета молока стену на краю поляны. — Не думай, будто я завел об этом речь, потому что страшусь будущего, — его губы тронула легкая улыбка. — С радостью приму любой исход, клянусь. Только вот вдруг Хозяин не в первый раз встречает Ульвара или кого-то вроде него?
— И топит чужака как шелудивого пса в болоте вместе со всеми жителями? — Нивар скептически поднял бровь.
— Как знать. Если в хронике написана хоть толика правды, этому должна быть причина.
— Обильные паводки — вот причина. Много дождей, растаявший снег в горах. Оглянуться не успеешь, как реки выходят из берегов, а урожай гниет на корню. А дождливое лето и осень? Грязища по пояс, — глава стражей задумчиво прикрыл глаза. — Ты нашел в хрониках что-нибудь о врагах Хозяина?
— Последний раз на него войной пошел юный король Фарлаф, дед Фридо. В хронике об этом говорится одной строкой, но Фридо и сам не раз рассказывал. Смаковал подробности.
— Это чепуха. Ты же слышал, что сказал Рихард — с королями мы и сами справимся. Его беспокоит чудовище такое же, как он сам.
— Хозяин не чудовище, — Ланс неодобрительно скривился. — Чудовищем был Фридо с легкостью отправляющий людей на ужасную смерть в мои руки. Я мог бы не причинять лишних страданий, но ему нравилось, когда люди мучаются. Окружение он подбирал себе под стать.
— Ты оттого ушел от него?
— Это была одна из причин, — поколебавшись ответил Ланс.
Он хотел бы рассказать Нивару, что последней каплей для него стал вид Фридо, тайком поедающего пропитанную медом плоть Безмолвного герцога, надеясь, что это придаст ему сил, но не мог.
— Вместе с Хозяином вернулись люди короля. Я им не доверю, хоть они из кожи лезут, чтобы быть полезными.
— А Хозяин им верит?
— Не знаю. Он может держать их для потехи. Дана, дочка Агнара, рассказывала, что им довелось увидеть Ульвара в его истинной сути. Взрослая женщина, а плакала словно дитя, когда вспоминала об этом.
— На что же тот похож?
— На громадного, словно гора, змея. Настолько мерзкого, что прямо глаз не оторвать.
— Надо же… — удивился Ланс. — И впрямь чудовище. А истинную суть Хозяина ты видел?
— Нет, — глава стражей напрягся, — и не желаю.
Рихард следил за ними, скрываясь в тумане. Туман искажал звуки, голоса звучали непривычно гулко. Слежка вскоре наскучила, ведь ничего нового он не узнал — все те же сплетни, что и всегда. Его люди не были избавлены от извечной человеческой слабости: легкомысленно болтали о вещах, в которых ничего не смыслили.
Туман странно влиял на герцога. Скопившееся внутри раздражение было похоже на клубок рассерженных ядовитых змей. Не имея сил больше терпеть, он побежал, не разбирая дороги, надеясь в беге найти успокоение. Ветки немилосердно хлестали по лицу, острая трава путалась в ногах, резала икры, но он только ускорил бег. Ничто не могло удержать его в стремлении убежать от ненависти к себе. Из-под ног выпорхнула маленькая испуганная птица, за ней выбежал потревоженный заяц. Задыхаясь, утирая рукавом стекающий по лицу едкий пот, Рихард упрямо продолжал бессмысленный бег по лесу.