Зов услышат избранные
Шрифт:
Соорудив из костей и сухожилий ящера что-то наподобие волокуши, Керачу весь заляпанный густой кровью вопросительно посмотрел на меня.
— Помоги мне уложить его голову, я один не справлюсь. Только не хватай за клыки. Челюсть может сомкнуться…
Представив себе, что может произойти с рукой в моём нынешнем состоянии, если челюсть Горзи всё-таки сомкнется, я содрогнулся и благодарно кивнул охотнику.
Зайдя с обратной стороны, мы совместными усилиями перевалили покрытую острыми шипами голову на волокушу, затем охотник обложил ее мешками с внутренностями, сверху пристроил
Вскоре мы миновали это место, и я увидел вместо туши, большое кровавое пятно на траве.
Мы шли уже не меньше часа. Когда до горы на которую указывал мне охотник оставалось не больше километра, перед нами возникло препятствие в виде небольшого, но достаточно крутого подъёма. Я думал, Керачу попросит помощи, но тот упорно тащил волокушу, тратя на это непомерное количество сил. Вены на его шее вздулись, спина покрылась буграми мышц, а острые шпоры на пятках всё чаще и чаще впивались в грунт, не давая этим своеобразным санкам скатиться обратно вниз.
На мое предложение помочь ему, охотник отрицательно мотнул головой и вытащив волок на более-менее ровный участок резко остановился. Сощурив и без того узкие глаза, он пристально посмотрел на меня.
— Ты всё-таки хочешь вернуть свою долю добычи обратно?
Я немного смутился.
— Нет, что ты… я просто хотел помочь тебе тащить волок в гору.
Керачу долго смотрел на меня, затем в глазах его промелькнула догадка, и он понимающе кивнул растянув губы. Его желтоватые клыки показались над нижней губой, что, как я уже понял, считалось у народа Пакача хорошим знаком.
— Ты не знаешь наших законов, отважный Зорг… Нет, я сам. Если кто-то из Пакача увидит, что ты помогаешь мне, то я не смогу за всё это, — он указал пальцем на волокушу, — просить справедливую цену.
— А если не увидит?
— Нет!
Я пожал плечами и отошел немного в сторону.
Ну, сам так сам!
До входа в селение мы добрались тогда, когда местное светило уже коснулось верхушек дальних гор, и вокруг быстро стали сгущаться сумерки. Сам вход меня несколько удивил, если не сказать точнее — ошарашил.
Где-то час назад мы перевалили через тот самый пригорок, и перед нами раскинулось каменистое ущелье с большим живописным озером в самом его конце. В лучах заходящего солнца вода озера искрилась всеми цветами радуги, и это выглядело сказочно красиво.
— Почти пришли, — прохрипел Керачу, сбрасывая лямки. — Нам надо спуститься к воде, и мы дома.
Он уселся возле волокуши и, переводя дыхание, легонько пнул ее ногой.
— Раньше Горзи было много, и нам приходилось быть предельно осторожными, когда выходили на охоту. Они всегда появлялись во второй половине дня, и это было каждый раз неожиданно и смертельно опасно. Кто-то из наших охотников погибал, но остальным удавалось сбежать, и тогда все мужчины нашего селения выходили на охоту и убивали зверя. Так было, пока не появились Чича. Теперь они сами устраивают охоту на Горзи, истребив уже почти всех.
Неопределенно мотнув головой,
— Пойдем, уже темнеет и скоро на запах набежит большое количество любителей поживиться.
К берегу озера мы подошли уже тогда, когда вокруг совсем стало темно, хоть глаз выколи. Кира-то уже настроила мои глаза на такое время суток, а вот как в такой темноте ориентировался охотник — не понятно. Но Керачу не обращая внимания на темноту, уверенно пёр волокушу к большому камню на берегу и, добравшись до него, сразу же полез в воду. Теперь понятно, почему он спрашивал меня, умею ли я плавать под водой.
Набрав в легкие побольше воздуха, я последовал за ним.
В шаге от берега было уже достаточно глубоко — метров семь. Волокуша с головой тиранозавра, сразу же утянула охотника на дно, но как оказалось, это-то ему и надо было.
Достигнув дна, Керачу упираясь ногами в грунт, потащил волокушу куда-то в сторону и вскоре я заметил невдалеке чернеющий вход в подводный грот.
Плавно работая руками и ногами, я плыл вслед за ним, внимательно осматриваясь по сторонам. Удивило полное отсутствие какой-либо живности в озере. Похоже, Керачу с друзьями истребили тут абсолютно всех, чтобы те не мешали им спокойно перемещаться под водой с добычей.
Да уж… по зотэрианским меркам, здесь крайне жестокий и несправедливый мир.
Без проблем проникнув в грот, охотник прицепил валявшуюся на дне толстую веревку к волокуше и, оставив всё на дне, сам поплыл наверх.
Мы вынырнули в небольшой ярко освещенной пещерке. Свет шел от кристаллов, а те в свою очередь подпитывались от десятка миниатюрных лампадок, расположенных прямо под ними. В лампадках весело горел живой синеватый огонек совсем без дыма и копоти.
Что примечательно, воздух здесь не казался каким-то спертым и затхлым, дышалось тут достаточно легко. Мне даже показалось, что в помещении ощущается давно забытый мною запах земной лаванды. Но это, скорее, что-то похожее на то пахучее растение.
Чтобы было удобнее вылезать на поверхность, в камне вырублены широкие ступени, заканчивающиеся уже над водой.
Перед нами два широких прохода.
Выбравшись, охотник тут же юркнул в правый от меня, и почти сразу же оттуда послышалось натужное кряхтение и сопение.
Я поспешил за ним.
Керачу, упершись ногами в толстое бревно, надежно закрепленное между камнями, подтягивал к себе веревку, конец которой уходил под воду. Немного вытянув, он обматывал ее вокруг столба, зафиксировав, а затем снова тянул, напрягая все свои мышцы.
Похоже, на этой планете еще не знали колеса, или это только народ Пакача не знает…
А сколько этих народов всего живет на Литэр?
Вскоре над поверхностью воды появилась отрубленная голова тиранозавра и волок из его же рёбер. Еще одно усилие… рывок и Керачу вытаскивает свою добычу на ровный участок. Радостно похлопав себя по голове, он обошел волокушу, внимательно осматривая мешки, и вдруг, воскликнув что-то неопределенное, прямо с места нырнул в воду.
Очень скоро он показался на поверхности, держа в руках отрубленный хвост.