Зоя
Шрифт:
— Я думаю, она оценит значение этих предложений. — Николай надеялся на это, но Мэтью только засмеялся и опустился в кожаное кресло.
— Ты не знаешь нашу маму. Она будет оскорблена до глубины души. Вот об этом нам стоит подумать.
Я не хочу огорчать ее. В таком возрасте это может и убить.
— Об этом тоже надо подумать, — задумчиво сказал Николай. — Нельзя рассчитывать, что в семьдесят пять лет она не захочет все еще оставаться там. Когда ее не будет, обстановка в универмаге изменится. Чувствуешь, как все оживает, когда входит она?
Зоя по-прежнему
Несколько лет назад Николай настоял на этом, и она благосклонно согласилась. Но каждое утро она появлялась на работе ровно в девять — что бы ни было.
— Необходимо поговорить с ней, — решил Мэтью.
Но когда разговор наконец состоялся, Зоя вышла из себя, как он и предсказывал. — Мама, пожалуйста, — умолял он, — посмотри, что они нам предлагают. — Зоя смерила его ледяным взглядом, которому могла бы позавидовать ее мать.
— Что-то я не совсем понимаю… Мы вдруг обнищали или жадничаем? — Она вопросительно посмотрела на своего сына, и Мэтью засмеялся. С ней невозможно было спорить. И все же он горячо любил ее. Последние пять лет он жил с женщиной, которую любил только за то, что она русская по происхождению, с рыжими волосами и очень похожа на Зою.
— Я знаю, что это совсем по Фрейду, — не раз признавался он. Но она действительно была великолепна, остроумна и очень сексуальна. Такая же, как и его мать.
— Но ты хотя бы подумаешь об этом? — спросил Николай.
— Да, но не ждите, что я соглашусь. Я не продам универмаг производителю собачьих консервов только потому, что вы оба выдохлись. — Она повернулась к своему младшему сыну:
— Почему бы тебе не создать новые духи?
— Мама, пойми, нам уже никогда не сделают столько выгодных предложений.
— А разве мы в них нуждаемся? — Тут она посмотрела на детей и все поняла. — Вы, наверное, считаете, что я слишком стара, не так ли? — Она перевела взгляд с Николая на Мэтью и была тронута тем уважением и любовью, которые прочла в их глазах. — Да, это так.
Этого нельзя отрицать. Но я еще не совсем сдала. С головой у меня все в порядке. — Она прикрыла глаза, размышляя. — Я думала отойти от дел в восемьдесят. — И тогда они все втроем рассмеялись, а Зоя пообещала все обдумать еще раз.
В течение последующих четырех месяцев страсти разгорелись, так как поступили новые предложения, еще выгоднее прежних. Но весь вопрос был не в предлагаемой сумме, а в том, надо ли вообще продавать универмаг. Весной 1975 года, когда Пол в возрасте восьмидесяти шести лет тихо скончался во сне, Зоя начала наконец осознавать, что не будет жить вечно.
С ее стороны было бы несправедливо оказывать давление на своих сыновей, отказывать им в праве поступать так, как они хотят. Она прожила свою жизнь, у нее были свои радости, но теперь она не может вмешиваться в их жизнь. И вот однажды днем, после долгих переговоров, она капитулировала, чем поразила обоих.
— Ты что, действительно так решила? — Николай с изумлением смотрел на нее. К тому времени он уже почти сдался и решил про себя сохранить
— Да, Ники, я так решила. — Зоя произнесла эти слова совершенно спокойно. Она многие годы не называла его так. — Думаю, что пора.
— Ты уверена? — Он вдруг забеспокоился оттого, что она так покорно пошла на попятный. Может быть, плохо себя чувствует или подавлена? Но по ее виду нельзя было этого сказать. Ее зеленые глаза по-прежнему задорно сверкали.
— Да, если только вы оба этого хотите. Я найду, чем заняться. Я хочу немного попутешествовать. — Всего несколько недель назад она пообещала маленькой внучке взять ее летом в Париж. Затем она медленно поднялась и обратилась к собравшимся на совещание служащим:
— Благодарю вас, джентльмены, за вашу мудрость и ваше терпение и за ту радость, которую вы мне доставили. — Она открыла универмаг почти сорок лет назад, многих из них тогда еще не было на свете. Зоя обошла стол и всем пожала руки. Мэтью прослезился. Это был волнующий момент.
— Кажется, свершилось. — Николай печально посмотрел на Мэтью, когда они остались вдвоем. — Как ты думаешь, сколько понадобится времени на заключение договора?" — Они уже решили, какое предложение принять.
— Несколько месяцев. Надо к лету все закончить. — Мэтью был тронут до глубины души.
Николай кивнул.
— Она хочет поехать с Зои в Европу. Я собирался разубедить ее, но теперь думаю, что не стоит, — с грустью сказал он.
— Не стоит. Это доставит удовольствие им обеим.
Николай кивнул и пошел обратно в свою контору.
Глава 52
День выдался жаркий и солнечный, когда Зоя в последний раз сидела за столом в своем кабинете. Все вещи она уложила еще накануне, а Мэтью устроил грандиозный прием в ее честь. В универмаге собрались известные люди, сливки общества. Все ее целовали, кланялись ей, все ее помнили и благодарили. А теперь, готовясь навсегда покинуть свой кабинет, она сидела и вспоминала тех, кто побывал здесь за тридцать восемь лет. Шофер, вероятно, уже ждал ее, но она не торопилась уходить. Она подошла к окну и посмотрела на Пятую авеню, на поток автомобилей. Так много изменилось за сорок лет, многие мечты сбылись, многие — нет. Она вспоминала, как Саймон помог ей открыть магазин, как он был взволнован, как счастливы они были, когда впервые поехали вместе в Европу закупать товары. Казалось, за одно это мгновение перед ней прошла вся жизнь.
— Графиня?.. — Услышав в дверях тихий голос, Зоя обернулась и увидела свою последнюю ассистентку, девушку, которая была моложе ее старшей внучки.
— Да?
— Машина ждет внизу. Шофер просил вам передать.
— Спасибо, — с благодарностью улыбнулась Зоя; она стояла, выпрямившись, и в глазах у нее светилась гордость, — пожалуйста, скажите ему, что я скоро выйду. — Ее речь, манеры до сих пор свидетельствовали о ее благородном происхождении в большей степени, чем ее титул. Никто из тех, кто работал с ней когда-либо, никогда ее не забудет.