Зубы дракона
Шрифт:
Его достоинство было раздавлено. Он лежал и думал: «Эти два исчадия ада оказались в моем доме, я знаю…»
И он не мог понять, какое из них хуже.
В комнате уже забрезжил рассвет, когда Сёльве собрался с силами, чтобы встать.
Теперь он снова мог видеть младенца.
Тот все еще спал, как будто ничего не произошло.
— Дьявол! Дьявол! — прошептал он с ненавистью.
Он сам испугался той ненависти, которую испытывал к этому существу, зачатому им самим.
Сынок
Нет таких! Нет никого, кому он мог бы довериться.
Его охватила паника. Нет, он не должен сдаваться вот так, сразу. Бой еще не проигран. Он должен подумать…
Подкинуть его? Подкинуть младенца?
Да! Вот оно, решение!
Он должен сделать это сейчас, пока дом и весь город спят. Это же так просто, он зря ломал себе голову!
Одевая одежду и обувь, он задумался, как лучше осуществить свой замысел. И где?
В Лобау, большом парке по соседству? Или в Пратере?
Нет, там бывают люди из его окружения. Надо найти место, где никто не знает его или Карла Берга.
В полицию тоже нельзя, они могут начать расспросы.
Церковь? О нет, это уж точно не пройдет. Во всяком случае с этим чертенком.
В бедняцком квартале? Точно! Или еще лучше: в Белом доме! Там, где простодушные женщины заботятся о всяких сиротах.
Он слышал, что детям живется там отнюдь не здорово. Ходят без одежды и вечно голодные. И мрут как мухи.
Замечательно! Чем быстрее это чудовище сгинет, тем лучше.
Наконец он оделся и решительно схватился за сверток.
Он не смог поднять его.
Сёльве пронзил холод. Он не мог сдвинуть запеленатого младенца с места. Его как будто к столу приклеили.
Застонав от бессилия, он оставил свои попытки.
Но ведь пеленки ему не нужны. Достаточно взять самого младенца.
Едва он подумал об этом, а его руки инстинктивно потянулись к ребенку, как он почувствовал сначала легкое, а потом все нарастающее давление на горло.
— Нет, нет, — зашептал он в ужасе.
В отчаянии он рухнул на стул. До него постепенно стала доходить горькая правда положения, в котором он оказался.
— Жёрнов, — пробормотал он подавленно. — Ах ты дьявол, ты же теперь жёрнов на моей шее! Но я с тобой справлюсь, я…
Он медленно поднялся, и его лицо расплылось в зловещей улыбке.
«Сейчас я не могу найти на тебя управу, троллево отродье, — подумал он. — А если у тебя больше не будет твоего хранителя? Как ты тогда поведешь себя? Ты будешь ничем, совершенно ничем!»
Он бросился в спальню,
Прежде он часто рассматривал содержимое ящика, вынимал корень и пытался разгадать его тайну. Но тот никак не реагировал, и в последнее время Сёльве утратил интерес к нему.
Вот он! Лежит как ни в чем не бывало, камень на его шее, орудие Сатаны на этой земле. Возрастом в несколько столетий, с потемневшей корой, уродливый и пугающий.
Мандрагора.
«Теперь тебе конец, дорогуша, — подумал Сёльве, почему-то не решаясь произнести эти слова вслух. — Плевать мне на семейные традиции и реликвии. Прошло то время, ты это понимаешь?»
Совершенно забыв рассказ отца о том, что мандрагора никогда не помогала Тенгелю Злому и его несчастным проклятым отпрыскам, он занес руку над корнем, чтобы схватить его.
И все же что-то останавливало его, как будто он боялся коснуться внушавшей ему теперь отвращение мандрагоры.
«Это же только корень, — внушал он себе. — Корень, похожий на человеческое существо. Ты же не думаешь, что он живой, а, Сёльве?»
Он неуверенно улыбнулся. Его рука стремительно сомкнулась на стволе мандрагоры.
А что он, собственно говоря, ждал?
Так или иначе, ничего не случилось. Только его ладонь как бы сжалась, так ему было неприятно это прикосновение.
Держа корень цветка-виселицы на вытянутой руке, он снова зашел в гостиную. В его элегантную гостиную, которая как бы была испачкана чем-то посторонним. Тем, что лежало на столе.
Сёльве посмотрел на мандрагору. С ненавистью, но и с уважением, которое он против своей воли испытывал к ней.
«Бросить ее в огонь? — подумал он. — Вряд ли она будет гореть. Закопать в землю? С мандрагорой так уже делали, но она вновь вернулась к владельцу». Сёльве не хотел рисковать.
«Дунай?..»
Дунай впадал прямо в Черное море. В те края Сёльве уж никак не собирался, так что в воду корень можно было бросать смело.
Да, это самое лучшее решение. Так он навсегда избавится от мандрагоры!
Не замечая, что он делает, Сёльве вновь подошел к столу и стал разглядывать спящего подменыша.
Нет, он никогда не сможет привыкнуть к этим чертам лица! Такие нечеловеческие, такие гротескные!
Стоит только избавиться от мандрагоры, и Сёльве сможет заняться вот этим!
«Как несправедливо, — подумал он. — Никогда еще в истории рода Людей Льда у проклятого не рождался проклятый ребенок! Почему это должно было случиться именно со мной?
Он вздрогнул и неуверенно зашевелил пальцами, державшими мандрагору. Сёльве готов был поклясться, что он что-то почувствовал.