Зулкибар (Книги 1-4)
Шрифт:
Смотрю - а Шеон уже возле матери хлопочет. Заботливый наш. Пусть бы валялась себе. Вряд ли кто на нее наступит!
– В чем виноват-то?
– интересуется драконица.
– Рассказать подробно?
– спрашивает Наливай, поднимая на судью несчастные темные глаза.
– Можешь вкратце, - разрешает Ллиувердан и отклоняется немного назад, опираясь на хвост. Поза "я вся - внимание" в исполнении дракона. Выглядит впечатляюще.
Борэль начинает монотонно перечислять свои злодеяния:
– Я шпионил на территории Зулкибара в пользу
– Тишина!
– произносит драконица и, вроде бы, к чему-то прислушивается. Где-то неподалеку кто-то истошно вопит. Могу только предположить, что это - тот самый "юный Фрей", в отношении которого приводят приговор в исполнение.
Ллиувердан мотает головой из стороны в сторону и несколько неуверенно проговаривает:
– Ничего, это ему только на пользу пойдет. Продолжайте, борэль Налиэль!
– Я еще...
– растерянно произносит эльф, - простите, Ваша честь, что там еще мне инкриминируют?
– Хм, ну, вроде бы основные моменты Вы обозначили. Что можете заявить в свое оправдание?
Борэль переводит взгляд на супругу, которая уже пришла в себя и сидит, обмахиваясь платочком, после чего он проговаривает:
– Боюсь, что ничего. Я действовал сам. В одиночку. Никто мне добровольно не помогал.
Ну, надо же! Выходит, драгоценная моя лесная фея - всего лишь невинная жертва страшного Наливая! А сама она и знать не знала: зачем издевалась над моим ребенком, зачем позволила наложить на него заклятие, которое мальчика практически зомбировало; зачем бросила его умирать в Зулкибаре. Сама невинность и простота!
Хотя, вот смотрю на этого стриженого ушастого, защищающего свою стерву из последних сил, и начинаю его уважать. Гадостей ведь он мне сделал громадное количество. Даже если принимать во внимание, что он действовал по указке Рахноэля, все равно. Но вот сейчас вижу его и понимаю - настоящий мужчина. И пусть он сломался на пытках. А кто бы выдержал? Нашего Кира я не имею в виду - он вообще каменный.
Ведь сейчас и орку понятно, что отказываясь защищаться, эльф пытается сохранить свободу своей ненаглядной - гадюке этой Лиафели. Удавил бы ее! Но Наливая жаль.
– Что-то темнишь ты, эльф, - недоверчиво произносит драконица, - съем я тебя, пожалуй.
И тут моя драгоценная дочурка поднимается с места и звонко так выкрикивает:
– Я за него поручаюсь!
Иоханна
Сижу и киплю от возмущения. Налиэль всю вину берет на себя. Решил поиграть в благородного? И чего он добивается? Спасти от справедливого наказания Лиафель? А она-то рада, тварь ушастая, вон, платочком обмахивается от облегчения. Да еще и Шеон рядом с ней. Руку матери на плечо положил, и лицо у него такое сочувствующее. Себе бы посочувствовал, недоумок! Тридцать лет жизни в аду провести!
– Вот же гадина!
– бормочу я, бросая в сторону мамаши Шеоннеля пламенный от негодования взгляд.
Кир легонько сжимает мои пальцы своими.
– Ханна, успокойся, - тихо проговаривает он, - Налиэль все делает правильно.
Правильно? И этот туда же! Мне это их мужское благородство... Да наплевать мне, что Лиафель - самка! Навредила, будь так добра - отвечай. А то, видишь ли, сейчас она чистенькой останется, а потом еще одного такого же идиота найдет. И что, все по-новой?
– Он защищает свою жену и ребенка, - поясняет Кирдык.
А что он на невысказанные вопросы ответы раздает?! Возмутительно! Выдергиваю свои пальцы из его ладони. Кир в ответ спокойно складывает свою руку мне на талию. В конце концов, почему виновным сделали одного Налиэля? Если уж на то пошло, он действовал по принуждению. Его вынудили! Его заставили расстаться с семьей. Он должен был по велению своего монарха использовать собственную дочь в неблаговидных целях. И вообще, я его отпустить собиралась. И, между прочим, обещала это. Не моя и не его вина в том, что вместо эльфа в Альпердолион отправился мой брат. Нет, так нельзя.
И вот я слышу обещание дракона сожрать несчастного борэля и не выдерживаю.
– Я за него поручаюсь!
– кричу на всю поляну.
– Это как?
– изумляется Ллиувердан.
– Я поручаюсь за этого эльфа. За то, что он будет с нынешнего дня вести тихую и мирную жизнь, не связанную с убийством и шпионажем. Что он не будет вредить ни Зулкибару, ни его союзникам и данникам без отдельного на то моего повеления. Я ручаюсь за борэля Налиэля.
– Чем?
– спрашивает дракон.
Ох, а чем, действительно? Чем? Короной? Но я не вправе. Чем же?!
– Что тебе дорого, королева?!
– раздраженно восклицает Ллиувердан.
– Кир?
– неуверенно проговариваю я, - отец? Трон? Но я не...
– Дура! Ты отдашь мне в обучение своего ребенка. Сроком на пять лет, - рычит Ллиувердан и тут же добавляет.
– Поручительство принято. Изменению не подлежит. Борэль Налиэль может вернуться домой. В случае нарушения им данного королевой Иоханной обещания он будет немедленно умерщвлен любым удобным для меня или иного исполнителя моей воли способом.
Я, потрясенная, сажусь на место.
– О, боги, - шепчу, повернувшись лицом к Киру, - что я сделала?
Он в ответ улыбается и гладит меня по щеке.
– Все в порядке. Будем приглядывать за Налиэлем. Все хорошо.
– Прости, - говорю, - я не знала, что так получится.
– Все хорошо, - повторяет Кирдык, все еще улыбаясь, и я в очередной раз понимаю, как мне с ним повезло. А еще то, что мне со своим мерзким характером нужно что-то делать.