Звенья одной цепи
Шрифт:
Ещё мне проводник выдал с собой немного денег. Пачку итальянских лир, покупательной способности которых я совсем не знаю, и немного американских вечнозелёных купюр… Ну… Доллар, он и в Африке доллар… Пригодится…
Тропинок в этом мелколесье было целый миллион… И ещё немножко. Причём мы шли не по прямой, а плутали, сворачивая, то влево, то вправо. Порою казалось, что мы возвращаемся назад. И когда впереди посветлело, я уж было подумал, что мы снова выйдем к Орлеку. Но я не угадал… Мы просто вышли из леса и оказались на каких-то скалах. Не совсем вертикальные, но приличные такие камни. Но Станко и тут удивил. Он идеально ориентировался
Быстро свистнул и ушёл, называется: «нашёл».
Это я о том, как мы обзавелись транспортом. Попросту спёрли два велосипеда из пяти, стоящих возле входа в пещеру. Выбрали себе по росту. Станко взял себе самый большой, а мне достался, кажется женский. Зато не пришлось даже сиденье под себя подгонят. И так подошло.
Но мне понравилось. Как там говаривал в своё время мой знаменитый тёзка? Пришёл, увидел и забрал… Так, кажется…
Кстати, тезка где-то тут неподалёку родился вроде бы. Не зря же у него было такое фамилие: Македонский. Где-то слышал, что до сих пор идёт спор за право именоваться Македонией между Грецией и кем-то там ещё…
Складывается такое ощущение, что и по эту сторону границы Станко исходил, изъездил, и может быть даже исползал все дороги, тропы и тропинки. По крайней мере, когда путь нам преградил ручей, то мой проводник не раздумывая преодолел его не снижая скорости. А следом за ним и я бросился в воду, не зная броду. Но всё обошлось. Похоже, что и все броды Станко тоже знает.
Ещё немного и мы выехали на асфальт. Ещё не шоссе, но уже не грунтовка. Какой-то населённый пункт, остался слева от нас. Мы туда заезжать не стали, и через несколько минут подъехали уже к более-менее широкому шоссе. На ближайшем столбе висел плакат явно на итальянском языке и показывал направление. Налево Триест, правее — Венеция.
Станко бросил свой велосипед в кустах у дороги. Я последовал его примеру.
— Сядь здесь! — сказал он мне, указав на обочину и оставив мне свой рюкзак, пошёл ловить машину.
Не прошло и пяти минут, как мы уже ехали в маленьком грузовичке. Меньше бортового УАЗика… Я с рюкзаками в кузове, среди корзин с овощами, а Станко в кабине. И это правильно. Я по всем установочным легендам — немой племянник, а дядя Станко легко болтает на нескольких языках.
До Венеции мы не доехали. Да нам туда вроде бы и не надо было вовсе… Хотя я, как всегда не был поставлен в курс нашего маршрута. Но всё же меня удивила та лёгкость, с которой я пересёк границу Италии.
Возле небольшого городка с каким-то тройным названием «Тыртыр-делла-что-то там» мы расстались с дружелюбным водителем… А после этого Станко предложил сойти с дороги. И вот мы снова топаем по каким-то тропинкам сквозь кусты.
Шли недолго. На ближайшей полянке устроили привал. Ну, прямо по классике: «Пикник на обочине». Уничтожили прихваченные из дома съестные припасы, запивая водой.
Наконец-то я избавился от своего туристического снаряжения. Верхнюю одежду с ботинками сложили в большой рюкзак. Станко спрятал этот мешок в кустах, а себе взял мой, который поменьше. Мне же досталась небольшая сумка с деньгами, документами и пистолетом… Теперь мы уже не выглядели как туристы. Больше похожи на бродяг-работяг.
Снова вышли на дорогу ловить попутку. На этот раз остановился маленький фургончик.
Ба… Знакомые все лица.
Известный на весь мир фургончик хиппи. Хотя пока ещё не разрисованный ромашками и пацификами. Но уже с правильными пассажирами. За рулём бородатый волосатик… Рядом девица соответствующего хиппозного образа. Да и в салоне ещё парочка таких же…
Станко с ними недолго общался. Я так понял, что разговор сразу пошёл «за бабки» на бензин. Похоже, что сошлись в цене, так как дверь машины перед нами гостеприимно распахнулась.
Играла музыка. Вечные Битлз пели о любви и не только… Я устроился поудобнее на сиденье, чтобы смотреть в окно и не биться при этом башкой о стёкло… И сам не заметил, как заснул.
31 июля. 1974 год.
Италия. Генуя.
Когда я проснулся за окном уже вечерело. Машина шла ровно. На соседних сиденьях спали хиппи. В обнимку с девчонками… Причём спали все четверо… В воздухе салона витал знакомый запах свежевыкуренной «мариванны»…
Не понял…
Глянул на того, кто ведёт машину…
Понял.
За рулём был Станко. Он уверенно ехал прямо, нее обращая никакого внимания на спящих владельцев машины. А впереди уже показался крупный город поблёскивая огнями…
— Где мы? — спросил я у водителя.
— Генуя. Скоро нам уже выходить.
Мы расстались с гостеприимными хиппи немного не доезжая до города. Как я понял, они едут дальше, в Сан-Ремо. Ну а мы двинулись дальше пешком. Похоже, что Станко и здесь точно знал куда нам надо идти, так как я уже через несколько переулков и поворотов уже потерял направление… А мой сербский проводник уверенно шагал вперёд. Через минут пятнадцать он сказал мне подождать его на улице, а сам зашёл в какой-то бар с названием «TAVERNA».
Отсутствовал он недолго. Но за это время на меня уже успели обратить внимание пара местных парней. Я почувствовал неприязнь в их взглядах. Похоже, что они сразу вычислили, что я «чужой». Ничего хорошего от встречи с такими парнями я не ожидал. Как сказал бы в такой ситуации Остап Бендер: «Киса! Сейчас нас будут бить.» Становиться бесплатной грушей для этих начинающих боксёров у меня не было никакого желания. На всякий случай я ненавязчиво засунул руку в сумку, висящую на плече, и нащупал рукоять пистолета и одним движением пальца, снял с предохранителя.
Но их влажным мечтам побить меня не суждено было сбыться. Из бара вышли двое. Станко и… Как бы поточнее обрисовать этого мужчину в двух словах? Типичный итальянский мафиозо? А может просто понтующийся сутенёр? Светлый пиджак и тёмно-серая рубаха, воротник которой располагался поверх воротника пиджака. Толстая золотая цепь на мощной шее. На пальце правой руки массивный перстень… Ну и по виду — типичный итальянец…
Вот только одного я понять не могу. От него не веет опасностью. Вспомнить даже моего московского знакомого из воровской среды — Тихона. С виду обычный дядька, одевается абы как. Но вот взглянешь в глаза, и сразу ясно-понятно, что связываться с таким себе дороже будет. Это сразу бросается в глаза, как надпись с костями и черепом на трансформаторной будке «Не влезая! Убьёт!»