Зверь
Шрифт:
Возможно, Клыков сказал бы и еще что-нибудь, но в эту секунду взбесился его мобильник и зашелся в совершенно паскуднейшем лае. Воронин вздрогнул и выругался. Есть же приятные для уха мелодии, так нет, Клыкову обязательно надо соригинальничать. А Герману в эту минуту только собачьего лая не хватало.
– Игорь звонил, – сказал Славка, пряча телефон в карман. – Взволнован до крайности. Я дал ему твой адрес. Будет через пять минут. Слушай, старик, а ты уверен, что трупов в вертолете было именно четыре?
– Ты же видел снимки? – удивленно глянул на него Воронин.
– Не только видел, но даже успел распечатать. – Славка потянулся к папочке и бросил на стол пачку фотографий. – Сделал я это по просьбе следователя прокуратуры. Ему надо сдать дело в архив.
Воронин взял фотографии и бегло их просмотрел.
– А немецкий офицер опять не получился?
– Макс упросил меня никому его не показывать. Лишние хлопоты.
– Правильно сделал, – кивнул Воронин.
– Не уверен, – криво усмехнулся Клыков. – Ты знаешь, о чем мне сообщил Игорь? Костя Звонарев нашелся. Вышел вчера на околицу деревни Световидовки, где и упал в беспамятстве.
– Врешь! – прошипел Воронин.
– За что купил, за то и продаю, – вздохнул Славка. – Сейчас узнаем подробности у Игоря.
Охранник объявился через минуту, на красивом лице его сомнение мешалось с отчаянием. На предложенную Ворониным табуретку он не сел, а упал. Клыков пододвинул ему стакан с водкой, но Игорь отрицательно покачал головой:
– Я же за рулем, мужики.
– Пей, – махнул рукой Славка. – Тебе сейчас эта водка как слону дробина. Кто позвонил Светлане?
– Петр Сергеевич Бубнов. Он завершал в Световидовке дела, рассчитывался с рабочими и так далее. Звонарева, лежащего в траве, обнаружили местные жители. Петр Сергеевич вызвал вертолет и переправил Константина в питерскую больницу. Я уже отвез туда Светлану и решил заскочить к вам.
– А как восприняла эту весть Светлана Васильевна?
– Она вне себя от радости.
Воронин с подозрением покосился на шофера.
– Слушай, Игорь, какие у тебя отношения с дочерью хозяина?
– Нормальные.
– То есть телесной близости между вами не было?
– Да вы что, мужики! – возмутился Игорь. – С какой стати? У меня своя девушка есть.
– Одно другому не мешает, – задумчиво проговорил Воронин. – Значит, это не ты был с ней последней ночью в лесу?
– Не пойму, о чем это ты? – удивленно посмотрел на Германа Игорь.
Шофер, судя по всему, не притворялся. Но тогда ситуация превращалась из загадочной в фантасмагорическую. Конечно, эта странная встреча в лесу могла Воронину просто присниться. Но ведь и Славка видел, как Светлана покидала лагерь. Видел он и Германа, последовавшего за ней. Значит, любовные объятия, случайно подсмотренные Ворониным, происходили наяву.
– А какого сложения этот Звонарев?
– Ростом он с меня, – пожал плечами Игорь. – В плечах не слабее.
– Значит, со спины вас можно перепутать, – констатировал Герман.
– Ты хочешь сказать, что там в лесу Светлана встречалась со Звонаревым? – удивленно вскинул брови Клыков.
– А по-твоему, она бросилась на шею первому встречному?
– Но, выходит, она знала, что Костя жив?
– Выходит, знала, – кивнул Воронин. – При нынешних средствах связи ничего удивительного в этом нет.
– А как же это? – кивнул на фотографии Клыков. – Здесь же четыре трупа.
– Значит, в вертолете находились не пять, а шесть человек. В конце концов, вертолетчики могли прихватить с собой знакомого. Или Васильев взял с собой не одного рабочего, а двух.
– А зачем им понадобилось столько времени ломать комедию? – развел руками Клыков.
– Значит, были причины. Скажем, Васильев и Звонарев, чудом уцелевшие в катастрофе, сообразили, что помогли вертолету разбиться. И предприняли защитные меры.
– Какие меры? – удивился Клыков. – Ни черта не понимаю.
Герман, если сказать честно, и сам мало что понимал, но кое-какие догадки у него появились. Васильеву и Звонареву зачем-то понадобилось, чтобы их какое-то время считали мертвыми. Но здесь была одна закавыка: Василию Ивановичу во что бы то ни стало требовалось встретиться с чиновником из Москвы Останиным или хотя бы передать ему записку. Что он и сделал за несколько часов до своей смерти.
– Игорь, почему все-таки Васильев не взял тебя с собой?
– Я должен был проследить одного человека, – неохотно отозвался охранник.
– Петра Сергеевича Бубнова?
– Да.
– И ты его проследил?
– Да. Он встречался здесь в Питере с Михаилом Караваевым. Большим авторитетом в криминальном мире.
– Ты рассказал об этом боссу?
– Рассказал, – подтвердил Игорь. – Босс был в ярости. Он не Мишки боялся, а человека, который за ним стоит. Какая-то очень важная шишка.
Судя по всему, шишка была не просто важная, но обладающая большой властью, ибо Васильев не рискнул звонить Останину, а послал к нему девушку с запиской. Машу Морееву недоброжелатели Васильева не знали, а потому она вполне могла проскочить в гостиницу незамеченной. И тем не менее Василий Иванович зачем-то поехал в гостиницу с чемоданчиком, набитым деньгами.
– В чемоданчике были деньги? – спросил у Игоря Воронин.
– Сначала да. Но после того как я доложил боссу о встрече Бубнова с Караваевым, он переложил деньги в сейф, а в чемоданчик бросил пачку бумаг.
– Васильев был сильно взволнован, узнав о смерти чиновника?
– На нем буквально лица не было, – подтвердил Игорь. – Я хотел остаться с ним на ночь. Мало ли что могло произойти. Но босс сказал, что все в порядке, и выставил меня за дверь.
– Скажите, вы видели Васильева в гробу? – спросил у Славки и Игоря Воронин.
– Это ты что, фигурально выразился? – не понял Клыков. – Вообще-то гроб был закрыт. В общем-то, понятно. Светлана, видимо, не хотела, чтобы знакомые и близкие видели изуродованное лицо Василия Ивановича.