Зверь
Шрифт:
– Нашли что-нибудь? – тихо спросил он.
– Старые кости, – махнул рукой Славка. – Похоже, где-то здесь встретил смерть дед Макса фон Бюлова. Я не стал будить немца, давайте для начала все сами осмотрим.
Однако Игорь почему-то не торопился присоединяться к людям, озабоченным поисками праха гауптмана и его несчастных солдат. Шофер-охранник растерянно озирался по сторонам, словно искал в незнакомом месте что-то давно потерянное.
– Ты что, боишься? – удивился Воронин.
По виду Игорь не принадлежал к людям робкого десятка, да и вряд ли бизнесмен Васильев стал бы нанимать в охранники неврастеника. Тогда тем более странно, чего он боится в краю
– Место знакомое, – тихо сказал Игорь. – И кости эти я видел.
– Где? – не поверил Клыков.
– У Васильева была с собой цифровая фотокамера. Мы со Светланой включили его компьютер и там обнаружили эти снимки.
– Значит, Машка вывела нас именно туда, куда нужно, – сделал вывод Клыков.
– Ты погоди, – поморщился Игорь. – Там еще камень был или скала.
– Есть камень, – охотно подтвердил Славка. – Вон за теми деревьями.
– Человек там сидел, – сглотнул Игорь ком, подступивший к горлу.
– Какой человек? – не поверил Воронин.
– Не наш. В немецкой форме. Шинель на нем с меховым воротником и фуражка. А в руках вальтер. Новенький, словно только что с завода.
– Чушь, – махнул рукой Славка.
– Погоди, – остановил его Воронин. – А распечатать эти снимки на принтере вы не пытались?
– Пытались, – вздохнул Игорь, – но компьютер вышел из строя в самый неподходящий момент.
– Бывает, – иронически хмыкнул Клыков. – Казусы случаются не только с нашими людьми, но и с забугорной электроникой.
Осмотр поляны не занял много времени. По подсчетам Воронина, здесь погибли по меньшей мере два десятка человек. Время выбелило их кости и привело в негодность оружие, из которого они, судя по количеству гильз, разбросанных там и сям, вели прицельный огонь по наступающему противнику. Наверное, в тот зимний день они действительно нарвались на очень суровых людей. А Петрович, видимо, недооценил своего деда. Похоже, старик был связан с партизанами и вывел немцев прямо к их засаде. И, надо признать, место для внезапного нападения было выбрано идеально. Здесь, на поляне, да еще в зимнюю пору немцы были у партизан, прятавшихся за большим камнем, как на ладони. Скорее всего, старик Белов погиб, и партизаны унесли его тело с собой, дабы похоронить по-человечески. Странно только, что они ничего не сообщили об этом родным. Хотя откуда-то же взялась заметка в районной газете про новгородского Сусанина? Вероятно, органам все-таки удалось выяснить подробности лесного боя, ибо вряд ли сотрудники газеты в те суровые времена стали бы без благословения высших инстанций публиковать такую информацию о человеке, находящемся под подозрением.
– Зови Макса, – сказал Воронин Клыкову, – пусть уж он сам отыщет среди убитых своего дедушку.
С немцем пришел и Петр Сергеевич Бубнов, хранящий на лице приличествующее случаю скорбное выражение. Девушки, видимо, еще спали, и Воронин решил, что это, пожалуй, к лучшему. Светлану, многое пережившую за последние дни, точно следовало уберечь от подобного зрелища. Макс выглядел спокойным, во всяком случае, внешне ничем не выдал своего волнения.
– Надо бы собрать кости в одном месте, – сказал он глухо. – Ну хотя бы возле камня. Я извещу родственников погибших, и мы вывезем их прах в Германию.
Предложение было разумным, и хотя работу по сбору человеческих костей нельзя было назвать приятной, никто из присутствующих от выполнения скорбного долга не уклонился. Подле камня вырыли неглубокую яму, разложили в них кости и присыпали их землей. А подобранные солдатские медальоны Бюлов прихватил
– Но ведь Рильке спасся, – удивился немец.
– Видимо, двадцатый череп принадлежит твоему деду Вернеру фон Бюлову, – предположил Славка.
– Его дед сидит там, за камнем, – возразил Игорь. – Клянусь, я это видел.
Петр Сергеевич удивленно глянул сначала на Игоря, потом перевел прищуренные глаза на Воронина.
– Он что, бредит?
– Сейчас проверим, – пожал плечами Герман.
Трудно сказать, какой силой и в какие времена на эту во всех отношениях чудную поляну забросило этот огромный камень, но если судить по выбитым на нем странным знакам, во времена давние он, похоже, был местом паломничества, а возможно, даже жертвоприношений. Клыков щелкнул несколько раз спуском цифровой фотокамеры, дабы сохранить для потомков языческие заблуждения предков. Воронину эти знаки почти ничего не говорили, ну разве что кроме одного, очень похожего на свастику, лучи которой были, однако, повернуты в другую сторону.
– Солярный крест, – пояснил Клыков, – он известен практически у всех народов, не только арийских.
В диаметре этот огромный валун насчитывал никак не менее двадцати шагов. А весил он такое количество тонн, что практически исключал причастность людей к своему появлению в этих болотистых местах. В лучшем случае, его сюда прикатили циклопы, которые, если верить Гомеру, когда-то жили на грешной земле.
– О великанах упоминал не только Гомер, – наставительно заметил Клыков, – одно из последних свидетельств принадлежит арабскому путешественнику Ахмеду ибн-Фалдану, который в девятьсот двадцать первом – девятьсот двадцать втором годах вместе с посольством багдадского халифа посетил царя волжских булгар, проехав перед тем и по русским владениям. К сожалению, ибн-Фалдану не удалось увидеть великана живым. Незадолго перед приездом араба волосатое чудовище удавили за буйный нрав и негативное влияние на женщин. Тем не менее он видел его труп. По словам посла, одичавшего великана поймали где-то в районе Печоры.
– Ох уж эти мне послы, – усмехнулся Герман, возглавлявший процессию, и вдруг остановился как вкопанный. Игорь не обманул: человек, одетый в немецкую шинель с меховым воротником, действительно сидел, опершись спиной о камень. На голове его была фуражка, а в руках он сжимал пистолет. Глаза офицера были закрыты, но лицо казалось почти живым. Макс удивленно вскрикнул и шагнул вперед. Наверное, это движение было лишним. Лицо офицера вдруг стало расползаться и стекать по воротнику вонючей слизью. И из-под этой слизи проступал оскаленный череп. Шинель на глазах изумленных наблюдателей рассыпалась прахом, обнажая кости скелета, стремительно избавляющегося от гнилого мяса. Зрелище было настолько чудовищным и отвратительным, что Воронин невольно закрыл глаза. К действительности его вернул голос Петра Сергеевича Бубнова:
– Какой кошмар.
На месте, где еще недавно сидел офицер, лежала лишь груда костей, сильно траченных временем.
– Если бы я не видел это собственными глазами, – хрипло проговорил Клыков, – ни за что бы не поверил.
– А я ведь вас предупреждал, – обрел дар речи Игорь. – Василий Иванович его сфотографировал.
– А ты успел? – повернулся к Славке Воронин. Клыков молча протянул товарищу фотоаппарат.
Нет, офицер не был фантомом, его зафиксировали не только мозги Германа Воронина, но и мозги электронные, куда менее подверженные обману, чем человеческие.