Звери Гора
Шрифт:
— Перед покупателями?
— Естественно, — сказал я. — Это же рабыня. Нередко женщин специально распаляют, чтобы в каждом движении сквозило сладострастие.
— А если ее кто-нибудь погладит? — спросила Одри.
— На помосте рабыни часто испытывают оргазм, — сказал я. — Бывает, они так возбуждаются, что их приходится стегать плетью, чтобы оторвать от аукционера. Некоторых приходится каждый ан допускать к господину, охранникам или к покупателям, чтобы они хоть немного разрядились.
— Присутствуют ли на таких распродажах
— Конечно, почему бы и нет? — удивился я. — Они же свободны.
Рабыня взглянула на меня полными слез глазами и закусила губку.
— Понятно, — усмехнулся я. — Хочешь сказать, что быть проданной на глазах свободной женщины для тебя унизительно?
— Еще как, — с несчастным видом пролепетала девушка. Помолчав, она спросила: — А много ли на Горе свободных женщин?
— Большинство, — сказал я, — По статистике, в рабство попадает только каждая пятидесятая. Разумеется, это соотношение меняется от города к городу. Самым большим исключением является Тарна, где почти все женщины — рабыни. Подобный феномен имеет историческое происхождение.
— Рабынями, очевидно, становятся самые красивые? — спросила Одри.
— Естественно, — сказал я, — Красивая девочка из бедной семьи, без покровителей и влиятельных друзей рано или поздно окажется в ошейнике. Богачки, кстати, тоже от него не застрахованы. Раз уж зашла речь о красоте, — добавил я, — хочу поделиться с тобой любопытным наблюдением. В рабство попадают самые красивые, это понятно. Но, с другой стороны, рабство делает красивых женщин еще привлекательнее. Оно снимает напряжение. Снимает запреты. Счастливая женщина всегда хорошо смотрится. Гориане нередко задаются вопросом: эта женщина рабыня, потому что красива, или красива, потому что рабыня?
Одри нежно прижалась ко мне губами.
— А много среди рабынь бывших землянок?
— В определенном смысле все гориане — выходцы с Земли, — ответил я.
— Нет, я имею в виду таких, как я, — уточнила Одри. — Девушек, которые родились и выросли на Земле, а потом попали на Гор.
— По статистике, их очень мало, — сказал я. — Точного числа я не знаю.
— Ну хотя бы примерно, — не унималась рабыня. — Десять, двадцать?
— Думаю, от четырех до пяти тысяч, — сказал я.
В любом случае для Земли это число было ничтожно.
— Их ведь еще привозят? — спросила она.
— Конечно. Гор — огромный рынок для красивых женщин.
— Это так приятно слышать, — улыбнулась рабыня.
— Ну-ка доставь мне удовольствие, — приказал я.
— Да, господин, — с готовностью произнесла девушка и тут же принялась за дело. Она на глазах набиралась опыта.
— Пожалуйста, расскажи мне о юге, — попросила Одри.
— Давай-ка лучше поработай, — сказал я.
— Да, господин, — откликнулась она.
С каждым разом у нее получалось все лучше и лучше.
— Пожалуйста, расскажи мне о юге, — попросила она.
— Любопытство кейджере не к лицу, —
— Ну, господин! — взмолилась она.
— Это горианская поговорка, — напомнил я.
— Я знаю, — сказала Одри. — Имнак мне говорил.
— Ты знаешь две горианские пословицы, — сказал я.
— Да. «Только дурак покупает одетую женщину» и «Любопытство кейджере не к лицу».
— Правильно, — кивнул я.
— Пожалуйста, господин!
— Ну ладно. Что ты хочешь узнать?
— Скажи, — спросила рабыня, — положив голову на руку. — Наденут ли на меня на юге ошейник?
— Скорее всего, да.
— Хороший ошейник мне может понравиться, — Глаза девушки заблестели от возбуждения.
— Только не думай, что это что-то вроде ожерелья, — усмехнулся я. — Как правило, по ошейнику узнают, кому принадлежит рабыня.
— А если я его сниму?
— Не снимешь, — проворчал я. — Ошейник не снимается.
— О, — произнесла она. — А дадут ли мне какие-нибудь украшения? Косметику? Духи?
— Наверное, — пожал я плечами. — Хозяева любят, чтобы их девушки хорошо выглядели.
— Я надеюсь, что мне удастся ублажить моего господина на покрытом мехами ложе, — мечтательно произнесла девушка.
— Ты уж постарайся, — усмехнулся я. — А не то с тебя живо шкуру спустят. А то и прикончат.
— Я буду очень стараться, — содрогнувшись, сказала Одри.
— Большинство хозяев, — сказал я, — имеют только одну рабыню. Так что не надейся, что тебе придется все время выворачиваться в постели.
— Не понимаю, — растерянно пробормотала девушка.
— Рабыне всегда найдется занятие, — пояснил я. — Она убирает в доме. Протирает пыль и моет полы. Готовит пищу. Если господин не пользуется общественной прачечной, рабыня ему стирает. Она же бегает по магазинам и торгуется на рынках. Так что скучать тебе не придется.
— Вот уж не думала, что буду наводить порядок в чьем-нибудь доме, — проворчала Одри.
— Уборка много времени не займет, — успокоил ее я. — Гориане живут очень скромно и не обременяют себя лишней мебелью.
— Скажи, господин, — попросила рабыня, — приходится ли горианским женщинам работать по дому столько же, сколько землянкам?
— Конечно нет, — ответил я. — Это было бы глупо. С нашей точки зрения, женщины Земли перегружены домашними обязанностями. Когда муж возвращается домой, женщина занята хозяйством. Она не в состоянии его должным образом встретить. К ночи она окончательно устает и уже ни на что не способна. Горианин покупает женщину не для того, чтобы в доме была служанка. Ему нужна рабыня, которая будет творить для него чудеса. Он с легкостью мирится с отдельными хозяйственными упущениями ради того, что для него действительно важно. Возвращаясь домой, он хочет видеть не измотанную трудом женщину, а красивую, свежую, энергичную и полную желаний рабыню, которая бросится к его ногам, готовая выполнить любой его каприз или прихоть.