Звери Стикса. Часть 2. Мемориум
Шрифт:
– Возможно. Но у меня сложилось впечатление, что это насылаемый морок. Притом по совершенно конкретному сценарию. Люди в постелях плачут и зовут своих мамочек и папочек. А что касается меня лично, то такой сюжет возник точно не из моего подсознания, а скорее был мне… транслирован.
– Почему ты так самоуверен? – хмыкнула Кира. – Ты, безусловно, бесконечно крут, но папы и мамы в подсознании есть у всех, и здесь ты не исключение!
– У всех, и я не исключение, – согласился пес, а затем как-то нехорошо улыбнулся – хищно и печально одновременно. – Правда, они там в несколько ином настроении. Сон о том, как я убиваю отца, мне снился лет с четырех, и это
– Ты действительно думаешь, что…
– Я спрашиваю, что тебе снилось, кошка, что сложного?! – рыкнул он.
Кире стало обидно, она поджала губы и уши. Опять он на нее повышал голос. Пес вздохнул, заметив ее движение и, поняв свою ошибку, примиряюще выставил ладони вперед и мягко сказал:
– Извини. Мое любопытство, конечно, сейчас лопнет, потому что я представить себе не могу, из-за чего можно так орать. Но я спрашиваю для пользы дела.
– Мне снилась моя смерть, – опустив взгляд на свои руки, нашлась кошка. – Как я разбиваюсь в автокатастрофе.
Она нашла в себе силы посмотреть ему в глаза. Пес внимательно разглядывал ее, серьезно и наклонив голову. Ей показалось, что он был разочарован.
– И все? В смысле… ты ТАК боишься смерти?
– А ты нет? – с вызовом подалась она к нему, радостная, что удалось пустить его по ложному следу. Пес пожал плечами.
– Боюсь, как не бояться? Все бояться. Просто… Это же так естественно! Я, ты, любой человек – можем умереть в любую секунду. Наверное, я об этом просто никогда не забываю. Привык.
Он был расслабленный, спокойный… честный и настоящий. Кошку его откровенность трогала. И усиливала смущение от ее собственной неискренности.
– Ладно, – он нарочито бодро хлопнул себя по коленям и поднялся по направлению к двери. – Время позднее, ты уже не так напугана, если я не ошибаюсь. Ложись спать и ни о чем не волнуйся – я больше никуда не отлучусь и буду бдительно стеречь твой покой. Свет оставляю, потому что знаю, ты любишь.
Остаток ночи прошел спокойно.
Глава IV. Все страньше и страньше
– Ну вы, Киронька и соня! Смотрите вон мистер Кроули какой молодец! С шести утра уж на ногах. И зарядку сделал, и на пробежку вышел! И даже мне, старой солохе, по кухне помог. А вы только светлы очи разомкнули! Вон как надо!
Такой вот тирадой встретила кошку Луна.
«Ну точно, бабушка. Еще и с братиком сравнила».
Женщина царствовала на первом этаже, создавая, по всей видимости, очередной шедевр кулинарного искусства в объемах, больше соответствующих роте солдат, чем двум скромным гостям. Хотя… возможно она кормила обедом и других жителей, ведь, в конце концов, это была таверна, хотя никого из посетителей они здесь еще ни разу не встретили. Фауст сидел за одним из центральных столов, хмурый и неприветливый, как обычно, и уплетал толстые пышные оладьи со сметаной.
– У него работа такая, – буркнула недовольно кошка и плюхнулась напротив него, продолжая яростно протирать глаза. По собственным меркам она встала вовсе не поздно. – А я – работник умственного труда. Мне нужен сон, покой и хорошая еда.
Суетливая Луна крякнула от удовольствия, выворачивая как раз из-за стойки, с тарелкой кефирных пышек.
– Ну, тогда вы по адресу, дорогая моя. И в этот дивный день чудесный, еще ты спишь мой друг прелестный! Пора, красавица, вставай, открой сомкнуты негой взоры, и под сиянием Авроры, пора готовить каравай! – неожиданно продекламировала она, ставя блюдо перед кошкой.
Пес поперхнулся и закашлялся.
– Ты чего? – шепнула ему кошка, когда он пришел в себя.
– Это ж Пушкин. Александр Сергеевич. «Мороз и солнце; день чудесный! Еще ты дремлешь, друг прелестный…» ну и так далее. Только безбожно перевранный. Или модифицированный. Я не понял, – также шепотом ответил ей он.
Кира задумчиво отпила немного молока из запотевшего холодного стакана.
– Луна, а вы и поэзией зарубежной увлекаетесь? – спросила она.
– Что? – женщина мурлыкала что-то себе под нос. – Чем?
– Поэзией.
– Это стихи что ли? – Луна смущенно маханула ручкой. – Да о чем вы. Сроду никаких стихов не знала. Это просто в голову пришло почему-то. Мне больше всего нравится слово Аврора. Интересно, что оно обозначает?..
– Это утренняя звезда, – подал голос пес.
– Чушь! – неожиданно энергично и зло фыркнула Луна. – Утренняя звезда – это Венера.
– Тогда это северное сияние, – быстро парировал Фауст.
– Aurora borealis северное сияние, молодой человек, а Аврора – астероид. Девяносто четвертый астероид из главного астероидного пояса! – Лицо Луны стало очень сухим и жестким. Глаза сверкнули – не кухарка, а доцент кафедры национального университета перед ними, обозленный на нерадивость учеников, не меньше! Кошка так и застыла с открытым ртом. Фауст также притих.
Луна вела себя странно, противоречила сама себе, что-то творилось с ней. Вдруг послышался треск стекла. Она так сильно разволновалась, что сломала бокал, который протирала фартуком. Это событие словно вывело ее из транса.
– Ой… – рассеянно сказала она и виновато взглянула на агентов. Взгляд ее снова был по-детски наивным, подслеповатым и простецким. – Извините, ребята, я тут маленькую катастрофу устроила, кривые мои руки, будь они неладны.
Продолжая причитать, женщина удалилась в подсобную комнатку, осторожно неся в руках осколки. Кошка и пес недоуменно уставились друг на друга.
– Ты понял, что сейчас произошло?
– Нет. Пока не понял. Но нужно это прибавить к тому, что вся таверна битком набита астрологической символикой, – он кивнул в сторону книжных полок.
«Звездный мальчик». «Расширенная вселенная Звездных войн». «Происхождение названий созвездий и звезд». «Учебный звездный атлас». «Занимательные вопросы по астрономии (для детей пяти-семи лет)». «Большой ковш и Дракон Зодиака, Монография по мифологии Древних». Также на полках были расположены разные безделушки – детский калейдоскоп с цветными стекляшками, но очень похожий на подзорную трубу. Штангенциркуль и другие приборы для черчения в красивой шкатулке. Набор линз. Целая коллекция шариков и мячей из разного материала, выложенных в ряд. Только сейчас, в данном контексте, кошка поняла, что ряд этот и внешний вид шариков полностью соответствует порядку расположения больших и малых планет их галактики – начиная с черного карлика Ворлакса, представленного почти идеально круглой матовой галькой, и заканчивая двенадцатым Хвостом Гагарки – стеклянным прозрачным шариком для аквариумов нежно зеленого цвета. Кира встала и взяла с полки полосатый вязаный шарик для игры в сокс.