Звери в моей жизни
Шрифт:
– Так, ясно. Глэдис, теплой воды. А ты, Билли, выстригай шерсть на лапе.
– Мне можно пойти делать уроки? – жалобно спросила Лора.
– Нет! – рявкнул капитан. – Ты… ты… ты подметай пол, чтобы не было волос. Гигиена.
Таким образом, капитан всех расставил по боевым постам. Миссис Бил гремела посудой на кухне, готовя воду, мы с Билли устроили соревнование стригалей, не считаясь с решительными протестами лисы; Лора хмуро подметала пол. Развернув свои подразделения, капитан снял крышку с банки и не очень ловко отмотал метр-два бинта, густо пропитанного гипсом. Потом Заходил взад-вперед по кабинету, внимательно рассматривая
– И чего только не придумают! – восхищался про себя капитан, продолжая рассыпать гипсовые снежинки.
Вернулась миссис Бил с кастрюлей горячей воды.
– Прекрасно. – Капитан снова приступил к организации. – Теперь, Билли, Лора, Глэдис, держите этот бинт.
Окутанный белым облаком, он отмотал метров пять бинта и вручил членам своей семьи.
– Натяните, – скомандовал он. – Туже натягивай, Глэдис! Он у тебя провисает… вот так… вы готовы, Даррелл?
– Готов, сэр, – отозвался я.
– Крепче держите загривок, ясно? Чтобы не вырвалась в решающий момент.
– Все в порядке, сэр, держу крепко.
– Отлично.
Капитан схватил кастрюлю и пошел вдоль бинта, брызгая на него водой.
– Видите, Даррелл? – Он поймал мокрый конец бинта и помахал им в мою сторону. – Никаких лубков не надо, ясно? Сам бинт играет роль лубков.
Для наглядности капитан несколько раз обмотал бинт вокруг указательного пальца.
– Никакой возни с лубками, – повторил он, поднося обмотанный палец к моему носу. – Не то что эта старая волынка, видите?
Стол и пол кабинета напоминали кое-как подготовленную лыжную трассу, но я, понятно, помалкивал.
А дальше все пошло наперекосяк. То ли капитан неверно прочел инструкцию, то ли еще что, но намотанный на его палец конец бинта твердел с поразительной быстротой.
– А черт, – с жаром произнес капитан.
– Вильям, голубчик!
– Где ножницы? Кто взял эти окаянные ножницы?
Ножницы нашлись, и капитан освободился от цепкого бинта, изрядно вымазав при этом свои очки гипсом.
– Теперь, Даррелл,-сказал он, подслеповато косясь на лису,-оттопырьте ей ногу.
Я поспешил выполнить команду, и капитан несколько обмотал сломанную ногу бинтом, продолжая брызгать на него водой. Скоро лиса, капитан Бил и я стали похожи на водных млекопитающих.
– Еще бинта! – пророкотал капитан, сосредоточенно трудясь.
Но тут объявилось новое препятствие. Кусок бинта, который держали миссис Бил, Лора и Билли, подсох. затвердел и пристал к пальцам, соединив всех троих вместе, словно гирлянду из маргариток.
– От вас никакого толку, черт возьми, – кричал капитан, освобождая их от бинта ножницами. – И это называется помощь! Ну-ка, отмотайте еще.
В своем старании смягчить отцовский гнев Билли уронил банку, и она покатилась по полу, волоча за собой гипсовый бинт. Кабинет директора уподобился перевязочному пункту в разгар боя. Казалось, все и вся покрыто пленкой гипса и петлями бинта.
– Бестолочь! – орал капитан. – Чертова бестолочь, все трое! Посмотрите на себя… посмотрите на бинт. Вы… вы… простофили, вот вы кто!
В конце концов миссис Бил утихомирила капитана, затем Лора и Билли отмотали новый кусок, миссис смочила его, и побагровевший капитан, тяжело сопя, обмотал ногу лисы еще несколькими витками.
– Ну, так сойдет, – заключил он, выпрямляясь.
Мне доводилось видеть более профессиональную работу, но капитан был доволен. Лицо его озаряла улыбка, очки обрамлял слой гипса, лысина казалась напудренной, к одежде тут и там пристали клочки бинта, и длинный кусок прочно обмотался вокруг одной его туфли.
– Вот так, Даррелл, – удовлетворенно пророкотал он. – Что значит новинка, совсем другое дело… намного проще, видите?
– Вижу, сэр, – ответил я.
10. ТОЛЬКО ЗВЕРИ
Одни животные предназначены увеселять человека таковы обезьяны, мартышки и попугаи, другие созданы для упражнения человека, чтобы он не забывал о своем ничтожестве и могуществе Бога. И для этого созданы мухи и вши; а львы, и тигры, и медведи созданы, чтобы человек, во-первых, сознавал свое ничтожество, во-вторых, был устрашен. А некоторые животные созданы, чтобы облегчать и пользовать различного рода людские немощи, так, из гадючьего мяса приготовляется противоядие.
Варфоломей. Бартоломеус де ПроприетабусРерум
Проработав в Уипснейде немногим больше года, я решил уволиться. Это не было опрометчивым шагом, мое намерение заняться отловом зверей и в конце концов организовать свой собственный зоопарк оставалось в силе, – просто я понимал, что дальнейшее пребывание в Уипснейде не приблизит меня к цели. Мне нисколько не возбранялось и дальше работать мальчиком на позверюшках, но у меня были другие планы.
Я знал, что в скором времени, когда мне исполнится двадцать один год, я смогу получить наследство, три тысячи фунтов. Не состояние, конечно, но в те дни на три тысячи фунтов можно было сделать куда больше, чем теперь. И сидя по вечерам в своей комнате-камере в холодной гулкой «лачуге», я писал тщательно продуманные письма всем тогдашним профессиональным звероловам. Рассказывал о своем опыте и заверял, что готов сам покрыть свои расходы и работать даром, если окажется возможным взять меня в экспедицию. Один за другим приходили ответы, вежливые, но недвусмысленные. Меня благодарили за предложение, но, поскольку я не располагал опытом зверолова, возможность моего участия отпадала. Однако я могу обратиться снова, когда приобрету нужный опыт. Но ведь я для того и просился в экспедицию, чтобы приобрести опыт, так что толку от такого совета было мало. Старая сказочка про белого бычка: меня не могут взять, пока я не набрался опыта, я не могу набраться опыта, пока меня не возьмут.
И вот тут-то, когда положение казалось совершенно безысходным, меня осенила блестящая мысль. Если я использую часть наследства на то, чтобы снарядить собственную экспедицию, то смогу потом не кривя душой заявить, что приобрел опыт; глядишь, кто-нибудь из великих не только возьмет меня с собой, но даже назначит мне жалованье. Заманчивейшая перспектива!
Мое решение уволиться из зоопарка было встречено неодобрительно. Фил Бейтс уговаривал меня остаться, капитан Бил поддерживал его.
– Вы ничего не добьетесь, Даррелл, если будете вот так метаться, – укоризненно бормотал он во время прощального кэрри, точно я, работая в Уипснейде, взял привычку каждую неделю подавать заявление об уходе. – Оставайтесь… со временем возглавите секцию… пойдете в гору…