Зверинец

Беляков Александр Васильевич

8

Зверинец в Национальном парке «Лосиный Остров» был уникальным местом на Земле.

В клетках из сверхпрочных композитных материалов находились существа с разных планет необъятной Вселенной. Здесь были и гигантские слизни, подаренные зверинцу астронавтами, которые побывали на далеких планетах, и плотоядные ящеры, чем-то проходившие на земных варанов, но гораздо больших размеров, двуглавые змеи, найденные в аномальных зонах Земли. Детёныш инопланетян располагался в отдельной клетке и занимал свое почетное место в коллекции зверинца. Он был похож на большого неуклюжего котёнка, но в размерах не уступал взрослому медведю. У маленького инопланетянина были мощные лапы с внушительными загнутыми когтями. Кожа его была лишена волосяного покрова. Волосы заменяли чешуйки, похожие на земные ракушки. Свою большую морду он часто закрывал лапами и подозрительно посматривал на смотрителей своими невинными голубыми глазами. На мясной фарш в кормушке он не обратил внимания. Детёныш принюхивался к поданному блюду, но пробовать его не решался. Он не доверял смотрителям, надеясь, что скоро к нему придёт мама, разрушит его клетку и освободит из плена. Виктор часто посещал зверинец. Ему любопытно было изучать другие формы жизни и наблюдать за их поведением. Но особенно долго биоробот проводил время у клетки пленного инопланетянина, рассматривая это маленькое чудовище. Голова чудовища показалась Виктору по сравнению с туловищем непропорционально большой. Голубые глаза из-под надбровных дуг смотрели с недоверием и даже враждебностью. В

пасти этого существа располагались смертоносными клыки, способные разорвать любую земную форму жизни. Виктор не мог оторваться от этой клетки, рассматривая инопланетное существо. Биоробот не знал, правильно ли поступают люди помещая инопланетные существа в клетки и лишая их свободы. В больших городах были зоопарки для земных животных, но для Виктора они ничем не отличались от зверинца, который был частью секретного объекта. Ограничение пространства для живого существа всегда вызывало вопросы. Инопланетянин поднял большую голову и заурчал. Виктор подошёл вплотную к клетке, почти прижался к ней лицом, чем вызвал возмущение одного из смотрителей. Инопланетянин и биоробот смотрели друг на друга. Без враждебности и злобы. Детёныш понимал, что земное существо проявляет к нему интерес и задавал себе вопрос: «Как отнестись к этому? Чем это может помочь и может ли это существо освободить его?» Приходилось быть осторожным. Его шершавый раздвоенный на конце язык лизнул мясо в кормушке. Вкус был странным, но это могла быть еда. Как это еда скажется на его желудке, если он проглотит её? А ещё пища могла быть отправлена. К фаршу инопланетянин больше не притрагивался. Виктора было жаль это существо, заключённое в клетку. У этого существа, наверное, был свой дом, особи его вида, которые заботились о нём. Длинное, гибкое существо, которое они вытащили вместе с капсулой из корабля, имело с детёнышем сходные черты. Виктора создали искусственно, из биомассы. Он не знал ни матери, ни отца. В его мозг внедрили верность и послушание двуногим существам. Он подчинялся, выполнял приказы, делал всё, чтобы заслужить доверие и оправдать свое существование. Но Виктор не всегда понимал мотивы поступков хозяев, их логику и поведение. Его начальник что-то от него хотел, пытался подобраться ближе, что-то пытался предложить. Люди это называли дружбой. А какая может быть дружба между биороботом и человеком, хозяином и слугой? Дружба – это что-то другое. Другие начальники и командиры относились к Виктору равнодушно. Для них он был, но его не существовало. Виктор пытался разобраться в себе. Что он из себя представляет, что знает и не знает, любит и не любит. Вектор знал, что такое работа и что такое свободное время. Он знал, что день сменяет ночь, а ночь – день, знал о существовании времени и смене времён года. Виктор не очень любил зиму и не слишком хорошо относился к лету. Весну, с её умеренными температурами и мягким теплом, Виктор любил больше, а к осени относился нейтрально. Но иногда в природе что-то происходило, и смены времён года были какими-то размытыми, не имели определённых очертаний. Летом неожиданно выпадал снег и становилось холодно, а зимой держались аномально плюсовые температуры. Иногда такое случалось. И даже в организме биоробота в такие годы происходили изменения и сбои. Виктор оторвал своё лицо от клетки. Смотритель недовольно посмотрел на него, но ничего не сказал. Он был человеком и всех биороботов считал недостойными внимания. Виктор медленно зашагал к своему сектору. Ему не запрещалось посещать зверинец, но вызывать какие-то излишние подозрения он не хотел. Виктор зашёл в свой отсек, прошёл к кабинке, но увидев своём кресле другого биоробота, напрягся. Его рука непроизвольно потянулась к кобуре, где находилась оружие. Кто-то сзади хлопнул его по плечу. Виктор сделал плавное движение в сторону, чтобы уйти от возможного столкновения. Майор Кононов улыбался, и Виктор видел его белые зубы. Были они вставными или настоящими – это было неизвестно. Кононов указал на биоробот в кресле Виктора.

– Опытный образец и пока единственный экземпляр. Её зовут Ева. Ты доволен?

Виктор попытался изобразить на своём лице улыбку. Вышло не очень привлекательно и красиво. Чудачества людей его раздражали. Зачем ему эта Ева? Его жилище и так было не очень большим. Умещались с трудом только стол, два кресла и кровать.

– А где будет личное пространство этого биоробота? – просил Виктор.

Майор Кононов помрачнел.

– Она будет жить с тобой, – сказал он тоном приказа, – как-нибудь разместитесь. Я распоряжусь выделить ей отдельную кабинку, а пока потеснишься.

Биодама открыла глаза. Они были холодного голубого цвета.

– Модель номер одна тысяча семьсот семьдесят семь, – представилась она, хлопая длинными ресницами. – Я – Ева и очень рада вас видеть.

Виктор тяжело вздохнул и прошёл в своё жилище. Он сел в кресло и хмуро посмотрел на майора Кононова.

– Модель номер пятьсот пятьдесят, обратился Майор к биороботу, – встать!

Виктор подпрыгнул, словно на пружинах, и вытянулся насколько это было возможно.

– Если я к тебе хорошо отношусь, Виктор, – уже более мягко сказал Кононов, – это не значит, что ты имеешь право высказывать мне какое-то недовольство и проявлять непослушание. По одному моему рапорту тебя могут отправить на переработку. Ты что о себе такое возомнил? Хочешь в центрифугу?

Виктор молчал, не смея даже смотреть в сторону майора. «Так вот она какая человеческая дружба, – думал биоробот, – Если ведешь себя послушно, выполняешь задание, значит ты примерный слуга. Но если пытаешься выражать своё мнение, сразу же становишься неугодным бунтарем и идёшь в переработку».

– Ты всё понял, Виктор? – строго спросил майор Кононов.

– Я всё понял, – повторил Виктор, боясь пошевелиться или высказать неудовольствие.

Майор Кононов покинул миниатюрное жилище биоробота. Виктор недовольно посмотрел на сидящую в кресле Еву и прилег на кровать. Виктор закрыл глаза. Главным кошмаром для биоробота была переработка. На комбинате тела неугодных или старых биороботов расчленялись и отправлялись в центрифугу, где они превращались в маслянистую биомассу. Из этой биомассы делали новых слуг и солдат. Новых биороботов. А о старых просто забывали, словно их не существовало.

9

Многие влиятельные люди в окружении президента, узнав, что появилась возможность захватить планету, удобную для проживания, и, скорее всего, богатую полезными ископаемыми, начали строить планы колонизации. В «Центр по изучению инопланетных форм жизни» поступил приказ срочно восстановить хотя бы один из двух кораблей пришельцев. Все сбитые НЛО находились в специальном ангаре на секретном объекте в «Лосином Острове». Чаще всего такие корабли представляли собой оплавленные части обшивки, каких-то отдельных узлов и блоков, но тот корабль, сбитый двенадцатого апреля две тысячи пятидесятого года, сохранился лучше всех остальных, и повреждения его были не такими значительными. Пульт управления и навигатор были выведены из строя, пострадала обшивка корабля. Учёные, которые приехали со специальной инспекцией на секретный объект, осмотрев приборы, решили, что их возможно восстановить. Существовало такое мнение, что лететь на неизвестную планету было лучше на инопланетном корабле. Он был гораздо быстрее, маневреннее земных космических кораблей. A с его управлением можно было разобраться или привлечь для этой роли одного из пленных инопланетян. Ученые хотели, чтобы корабль перевезли на специализированный завод в Королёве, но наверху решили, что ремонт будет производиться на секретном объекте. Бригада ремонтников, состоящая из биороботов, была очень квалифицированной, и специальное оборудование на объекте также имелось. Корпус корабля пострадал, но не так сильно, что его невозможно было восстановить. Самым главным было отремонтировать пульт управления кораблем и навигатор. Учёные обследовали внутренность корабля. Многое в его конструкции им было непонятно.

Они надеялись найти какие-то документы или карты, чтобы понять принцип действия корабля. После неудачных поисков ученые решили порыться в архивах, которые хранились в спецотделе «Центра по изучению инопланетных форм жизни». Возможно, и ранее такие корабли посещали Землю. Биороботы сначала занялись очисткой корабля от лишнего мусора, освобождая кабину от обгоревших частей внутренней обшивки. Виктор в это время был в патруле и поэтому заглянул в ангар, чтобы посмотреть, чем занимается ремонтная бригада. В том, что они пытались восстановить корабль, не было ничего удивительного. Иногда на отремонтированных инопланетных кораблях проводились испытания или даже тренировочные полёты. Виктора это не касалось. Ему было просто очень жаль одинокого инопланетного детёныша, заключенного в клетке зверинца. Раньше подобные чувства и эмоции ему не были знакомы. Это беспокоило Виктора. Он должен был служить и выполнять свою работу, а не думать и переживать. Видимо, он заразился от людей этой болезнью. Размышления приводят к сомнению. Многое ему теперь казалась неправильным. Например, пленение инопланетян. Они не нападали на секретный объект и пролетали мимо. Их можно было отпустить, а не сбивать их корабли. Эти мысли тревожили Виктора. Он не должен был так думать. Виктор вышел из ангара и едва не столкнулся с майором Кононовым.

– Тебе интересно, Виктор? – просил Олег Николаевич, вглядываясь в холодное лицо биоробота.

Виктор хотел уйти, но майор остановил его.

– Как тебе Ева? – задал он провокационный вопрос, – не мешает?

– Всё нормально, – смиренно ответил Виктор, помня предыдущий разговор, – она мне даже нравится.

Майор Кононов хитро улыбнулась.

– Ты часто посещаешь зверинец, – заметил он. – Хочешь выводить инопланетянина на прогулку, как собаку?

Виктору хотелось уйти, но без разрешения он не мог двинуться с места. Да, ему было жаль инопланетянина. Но такого раньше с ним не случалось. Такие чувство, как жалость, было ему недоступно. Что же с ним случилось, что произошло? Может, это как-то связано с развитием его мозга? Но скорее всего, ему внедрили хитроумный чип.

– Подумай над моим предложением, Виктор, – сказал Олег Николаевич. – Выгуливать инопланетянина – это та ещё забава!

Майор Кононов ушёл, а Виктор ещё долго стоял без движения. Почему майор именно его выделял из общего числа биороботов? Пытался заговорить, как-то изменить его существование. Зачем? Может быть, майор была одинок или его мучили какие-то сомнения? Всё это Виктору очень не нравилось. Все эти мысли, чувства и сомнения лишали его равновесия.

10

Миам, как звали инопланетянку на родной планете, не смирилась со своим заточением. Она не смирилась с тем, что у неё отобрали её ребёнка и готова была за него бороться. Она обладала гипнозом и с помощью этой силы надеялась освободится. На одного землянина её сила действовала, а на другого – нет. Самым главным было выбрать правильный момент. Она надеялась на свою силу, гибкость, ловкость, выносливость. Миам умела прятаться и бесшумно подкрадываться к врагам. Ей хотелось освободить и самца, но Тирм в последнее время лежал без движения, и его мышцы могли атрофироваться. Но если даже ей удастся освободиться, освободить своего самца и детеныша, им всё равно придётся остаться на этой планете. Улететь с неё они уже не смогут. Её броня, средства связи, оружие были у землян, корабля, на котором они могли улететь, больше не существовало. И она решила, что сможет выжить и на этой планете. Она была чем-то похожа на её Земеру, но родная планета была прекрасней того места, куда они попали. Чище, спокойнее, светлее. Её мир был более красочным и насыщенным живыми существами, чем мир Земли. Но выбора у неё не было. Сначала необходимо было выбраться из своей тюрьмы. Потом освободить детёныша и строить планы проживания. Но сотрудники в белых халатах старались обходить место её проживания, а на большом расстоянии она воздействовать на них она не могла. Если низкорослые обитатели этой планеты уничтожат её и Тирма, что станет с Маги? А, может быть, они уже лишили его жизни и исследуют его внутренности? И такое могло случиться и помешать этому Миам никак не могла. Ей овладела настоящие ярость. Прежде она так не бесновалась. Она набрасывались на прозрачные стенки этого ненавистного куба, удерживающего её в неволе и пыталась пробить их своим мощным гибким телом. Но стенки куба прогибались под ударами и возвращались свое исходное положение. Сотрудники Центра срочно покинули бокс и вызвали охрану. Вооруженные воины в бронежилетах и касках, с оружием в руках, осторожно подходили к кубу, где бесновалась инопланетянка. За их спинами прятался профессор Синявский. Перемена настроения инопланетянки была вызвана исчезновением её детёныша. Когда они находились в одном боксе, она не вела себя так агрессивно. Профессор Синявский подумал, что у инопланетянки сработал материнский инстинкт. По биологическому строению, мышлению и многим другим параметрам инопланетяне были похожи на людей и многих животных, населяющих Землю. Профессор Синявский предполагал, что, возможно, на планете, с которой прилетели пришельцы, этот вид с помощью генетических мутаций был выведен искусственно. О чём-то подобном профессор Синявский читал в американском журнале «Астролог», где описывались случаи появления на территории США внеземных существ, которые нападали на людей. Они могли быть невидимым, имели хорошее вооружение и обращались со своими жертвами с особой жестокостью: сдирали кожу, вытаскивали внутренности, лишали голов. Американцы называли эти инопланетные существа Хищниками. Пленённые ими инопланетяне были в чем-то похожи, но в тоже время не похожи на описываемых в американских журналах страшных гуманоидов. Профессор Синявский допускал, что инопланетяне, которых они пленили, могли быть каким-нибудь подвидом тех американских пришельцев, а могли не иметь к ним никакого отношения. И, вообще, то, что публиковалась в «Астрологе», могло быть выдумкой журналистов.

– Не делайте ничего, – предупреждал профессор Синявский, обращаясь к охранникам, – не причиняйте им вреда. Инопланетянку нужно только усыпить.

Один из вооруженных воинов приложил к стене куба карту. Он осторожно приподнял её и поставил на фиксатор. Охранники вплотную приблизились к инопланетянке и сделали залп из автоматических устройств, которые выстрелили дротиками с успокаивающими лекарствами и снотворным. И, хотя дротики попали точно в цель и торчали из тела инопланетянки, она выгнулась, словно пантера и бросилась в атаку на вооружённых людей. Свои мощные передние лапы с острыми длинными когтями она использовала, как оружие. Охранники под ее ударами разлетелись в разные стороны как кегли для боулинга. Профессор Синявский, трясясь от страха, забрался под стол и несколько раз нажал тревожную кнопку. Сирена пронзительно завизжала и в бокс на помощь охранником поспешили биороботы.

Миам казалось, что она уже была близка к свободе, но подкрепление в виде биороботов помешало её плану побега. К тому же, лекарство, всасываясь в кровь, начало действовать на неё. Движения становились не такими быстрыми, принятие решений занимала гораздо больше времени, чем раньше. Миам сделала несколько прыжков в железной двери, за которой, как ей казалось, начиналась свобода. Она зашаталась, потеряла равновесие и рухнула. К её распростертому телу подкатили тележку с подъёмником, опустили на неё инопланетянку и поместили в куб. Когда тележка выехала из куба, его закрыли. Попытка Миам освободится оказалась неудачной. Она погрузилась в темноту.

11

Генерал Мальцев был раздражен. Его лицо багровело и принимало какой-то нездоровый синюшный оттенок. Майор Кононов спокойно стоял перед генералом и выслушивал упреки, который сыпались в его адрес.

– Какие к чёрту прогулки? – спрашивал генерал, глотая воздух, словно рыба, выброшенная из воды. – Ты понимаешь, майор, что ты мне предлагаешь? Кто будет за это отвечать? А если это тварь сбежит? Я не хочу остаток своих дней проводить на вонючих нарах!

– Детёныш безобиден, – отвечал на упреки генерала майор Кононов, – а если он будет проводить всё время в клетке его мышцы атрофируются. Ему нужно движение.