Зверолов
Шрифт:
— Молодец, почти всё рассказали, но вы забыли, что я успел допросить не вас одного. Большая часть соответствует истине, но вот кое-что искажено. Например, адреса штаб-квартиры и зама директора. Предполагаю, что и адрес директора вы мне неправильно сообщили. Давайте еще раз, хорошо? Вы не волнуйтесь, время у нас еще есть, минут пять точно до приезда ваших людей. Им ведь весь город пересекать надо. От места их расположения ехать ой как далеко.
Через три минуты я знал всё, что мне было нужно, после чего подошел к британцу и слегка ударил по рукояти клинка. От чего Нортон потерял сознание.
Мне пришлось
Я висел прямо над входной дверью, опираясь руками об одну стену коридора прихожей, ногами о другую. Бойцы группы поддержки меня не заметили, поэтому, расслабив одну руку и перенеся вес на другую, я вытащил из-за пояса браунинг и трижды выстрелил в спины британцев.
Расслабив напряжённые руки и ноги, я мягко спрыгнул на пол, проверил, нет ли кого на лестничной площадке, и бросился шмонать бойцов. Одного пришлось добить, а двое были наповал. Тут доплюнуть можно, что уж не расстрелять в спину? Даже в том положении, что находился я — это было не трудно. Собрав всё оружие и боеприпасы в одну кучу, рядом сложил документы, после чего обыскал квартиру. Нашел удобный кофр для бумаг, он был большой. Так что все трофеи легко уместились. Подойдя к Нортону, который за минуту до этого пришел в себя, когда я затаскивал в гостиную одного из убитых, и поглядев в так и пышущие ненавистью глаза, сказал:
— Пора.
Спустя пару минут. Парадный вход в многоэтажный дом, где находится квартира Оливера Нортона.
Швейцар у дверей скучал. Всё сегодня было, как обычно: хозяева и съемщики квартир, их гости и курьеры разных служб, что зачастили к ним. Вон к Нортонам сперва молодой американец прошел, потом трое курьеров с букетами цветов, их машина до сих пор стоит у входа, водитель в машине, а мотор работает.
В это время скуку швейцара разогнал жуткий, можно сказать нечеловеческий крик, который быстро приближался. Буквально секунду спустя на крышу цветочного фургончика обрушилось тело самоубийцы. Шокированный швейцар, очнувшись от столбняка, подбежал к фургончику. В кабине истекал кровью из проломленной головы водитель, а в самоубийце швейцар с ужасом опознал владельца тридцать второй квартиры Оливье Нортона. В это время рука погибшего разжалась, и на брусчатку упал небольшой пистолет. Затворная рама, отодвинутая назад, ясно показывала, что были расстреляны все патроны.
Перегнувшись через подоконник, болтая ногами, я глядел, как с силой запущенный в это самое окно британец с жутким воем падает вниз. Внизу едва слышно прозвучал удар сминаемого железа и спустя секунду женский визг, который поддержали еще две бабы.
— Красиво летел, наверное к дождю, — хмыкнул я и выбрался обратно в квартиру.
Явных улик, указывающих, что тут был
Ну, а после этого я выдернул из раны клинок и с силой запустил «самоубийцу» в окно. Вот и вся история. Собрав вещи, в основном деньги, оружие и документы, я поспешил покинуть эту негостеприимную, но прибыльную квартиру.
На лестничной площадке было пусто. Но вот в лифте почему-то стояли цветы в горшках. Так я с цветами и спустился вниз. На улице было настоящее столпотворение, даже консьержа не было. Выскользнув наружу, я смешался с толпой и скрылся за углом. Пройдя полквартала, я убедился, что за мной не следят, сел в припаркованный «жучок» и поехал домой. То есть к вдове. Время пока есть.
— Добрый вечер, месье, — встретила меня у входа Сивилла. — Вы сегодня что-то поздно… О, от вас порохом пахнет. Так пахло от моего мужа, когда он приезжал со стрельбища.
— Это от пороховых фитилей, — спокойно пояснил я. — Работы проводилось много. Пришлось даже заниматься подрывами. Время идет, тут динамит как раз подвезли, а нам шурфы пробивать в земле надо было. Вот, три взрыва произвели.
— Это ваши мужские дела, месье. Когда вы будете ужинать?
— Через полчаса. Поднимусь к себе и приму душ.
Стрельнув глазами по столовой и кухне, я быстро прижал к себе Сивиллу и жарко поцеловал.
— Пусти, Марта увидит, — тихо попросила она, когда мы на миг прервались.
Сивилла выскользнула из моих объятий и убежала отдавать распоряжения, а я, раздевшись, поднял портфель с трофейным кофром и поднялся к себе. На полу в гостиной своих апартаментов я обнаружил еще пакеты. Похоже, прибыли костюмы и пальто от портного. Видимо, я своим поцелуем вскружил девушке голову, и она забыла сообщить мне о доставке.
Костюмы, конечно, пригодятся, но я уже начал «линию американца», как теперь наверняка прохожу по сводкам полицейских агентов, и уходить от нее в сторону не собираюсь. Пусть после акции возмездия и моего отлета британцы гадают, кто тут поработал.
Быстро приняв душ, я переоделся в домашнюю одежду и спустился, ужин был готов.
Так как немцы съехали, а других посетителей из-за мертвого сезона не было, обедали мы одни с Сивиллой. Я ей весело рассказывал, как работал за городом, где начиналась стройка, она — как прошел день. У девушки на вечер и ночь явно были на меня планы, но они не совпадали с моими, сейчас нужно действовать быстро.
После ужина я поднялся к себе и, заперев дверь, поднял кофр и направился в спальню. Документы были подвергнуты беглому осмотру. Они принадлежали якобы простым жителям города, то есть это были стандартные паспорта. У одного даже права нашлись. Те документы, что принадлежали Нортону, я не брал, это уже подозрительно. Из оружия был «стен» с тремя запасными магазинами — с основным получалось четыре, два обычных браунинга и итальянская «беретта». Последняя была обнаружена на автоматчике, видимо дополнительное оружие.