Зверя зависимость
Шрифт:
Прокурор заканчивает речь и удаляется, а меня ведут в круг. Едва я ступаю на поверхность, отделанную лунным камнем, она вспыхивает красным — заключенный виновен, пока не вынесен иной вердикт. Остаётся надеяться, что к концу заседания круг изменит цвет. Но надежды мало.
Стою. Стараюсь не думать о Геле. От мыслей о паре становится невыносимо. Боль, ненависть к себе, отчаянье — всё потом. Сейчас — суд.
Смотрю, как жрецы в белых рясах спускаются по высокой каменной лестнице, идут к трибунам. На меня они не смотрят — много чести.
Представители высшей власти лениво обсуждают подтасованные кем-то факты и почти приходят к выводу — альфа продолжает употреблять Плей. Про тест на наркотики речи не идёт — он не работает на оборотнях. Умнейшие из старейших едва ли не на пальцах скидываются.
Красота, пи*дец! Осталось приговор оформить.
— Асманов Рамиль Закирович… — бормочет один из жрецов. — Знакомое имя. Альфа, вы чистокровный оборотень?
Ну, бл*ть, только этого сейчас не хватало!
— Смотря что считать чистой кровью, — ухожу от прямого ответа.
— Ваши отец и мать были оборотнями-волками? — жрец запрыгнул на «конька» и спрыгивать не собирается.
— Нет, — отвечаю тихо, но честно. Мать — медведица, отец — волк.
И это большое счастье. Помесь медведицы и волка — крайне живучая тварь. Приятно познакомиться. Мне не страшен нож под ребро или пуля в сердце. Я выбрал дорогу волка, стал альфой волчьей стаи. Я — волк. Но некоторых здесь это не волнует.
Жрецы уходят в мёртвую петлю спора.
Вскрывшийся факт никак не связан с употреблением Плея, но он характеризует меня как нестабильную личность. Считается, что в смешанных браках рождаются психически нестабильные дети. Бред. К гадалке не ходи.
— Пережитки прошлого! — заявляет громко один из старейших. — Происхождение Асманова не играет роли.
— Играет, — парирует его коллега. — Этот альфа нестабилен.
— Слово! — заявляю я. Жрецы замолкают. Три раза за всё заседание я имею право высказаться в свою защиту. По-моему, сейчас самое время начать. — Уважаемые, — очень хочется добавить «гандоны», но я сдерживаю душевный порыв, — прошу учесть, что квартира, где нашли Плей… — и тут я затыкаюсь.
Хата по документам принадлежит Гелику. Рассказывать, что однушка сменила владелицу совсем недавно, и бла-бла-бла… Короче, не стоит этого делать. Не хватало только ангелочка под статью волчьих законов подвести.
— Говорите, Асманов, — просит жрец.
— Я закончил, — хмурюсь, отвожу глаза. — Прошу перерыв.
— Можно, — соглашается старейший. — Далее заседание продолжится в публичной форме.
Тем более!
Во второй части со мной будет адвокат, которого нашёл бета. В этом я даже не сомневаюсь. Меня ведут в камеру ожидания, где я рассчитываю увидеть бету, но…
Там меня ждёт сюрприз. Вместо Каира у двери камеры стоит мой троюродный брат — Бакир.
— Неплохо выглядишь для наркомана, Рамз, — сходу заявляет он и заходит со мной в маленькую комнатушку.
Дверь закрывается,
— Почему ты здесь? — я не спешу радоваться встрече с родственником. — Где Каир?
— Утомился Каир, отдыхает, — Бакир щурится, пряча улыбку в уголках губ.
И тут у меня случается когнитивный диссонанс. Мыслительный процесс идёт со скрипом. Я вижу в глазах родственника насмешку — гордую, тщеславную, победоносную.
Неужели?..
Я понимаю, но не хочу верить… Бакир — сука — стоит во главе моих несчастий.
Альфа оставляет в своей стае только тех, кому можно доверять безоговорочно. Я считал, что Бакиру можно… доверять. Я просчитался.
Его желание стать альфой стаи вполне нормально. Это в крови у любого самца — родственника лидера. Я не видел подвоха. Проблема лишь в обстоятельствах. Одно дело — занять место альфы, потому что Луна так распорядилась, и совсем другое — поддаться искушению и достичь цели любыми путями. Предать.
Бакир меня предал.
— Твоя истинная у меня, — с кривой ухмылкой сообщает мой троюродный брат.
В голове каркает эхо его голоса. Ангелина…
Я иду на Бакира, не думая про браслеты на запястьях, про охрану за дверью. У меня нет мыслей. Только понимание — эта мразь не остановится, пока не станет альфой. Бакир на всё готов ради власти, а я на всё пойду ради безопасности пары.
Прикончить урода. Сейчас.
— Стой, Рамз! — братец округляет глаза и шагает назад. — Если со мной что-то случиться, твоя хромоножка умрёт! — он упирается спиной в стену и готовится обернуться.
Я замираю, смотрю в раскосые глаза гада, которого сам же практически на груди пригрел, и охреневаю. Он не блефует. Бакир уверен в себе, настроен решительно.
— Что тебе нужно? — я задаю вопрос, но ответ очевиден.
— Ты вернёшься в лунный круг, откажешься от адвоката и будешь молчать. Когда тебя лишат права на власть, я отпущу Ангелину.
Это так мило с его стороны, бл*!
Только есть риск, что меня казнят в финале заседания.
— Где гарантии, что ты выполнишь обещание? — спрашиваю, а слова царапают горло. — Отпусти мою пару сейчас, и я дам тебе слово альфы…
— Рамз, ты не в том положении, чтобы диктовать мне условия, — брат резко обрывает меня. — Соглашайся.
— Надеешься стать хорошим лидером? — я отчаянно пытаюсь избавиться от наручников. Ничего не выходит. — Стая при таком раскладе тебя не примет.
— Уже приняла. Несогласных я убрал. Со мной остались верные волки.
Я шумно вбираю ноздрями воздух и поджимаю губы. Эта мразь положила большую часть моей семьи…
Как Каир не заметил, что происходит? Как?! Я долго пробыл в наркотическом закатоне, многое упустил, но бета… А бета был загружен по полной программе. На его лысую голову свалились дела стаи, которых каждый день хоть задницей жри и, собственно, я… под трипом.
Самое х*ровое — его, скорее всего, уже пустили в расход.