Звезда бегущая
Шрифт:
— Что? — взорвалась Марина. — Ну, Лидка! Да это не его дело. Приедете, наденешь, тогда и увидит.
— Нет, мне бы хотелось. Я ведь не сама по себе буду. С ним. А оно такое… я вся видна в нем. Все на меня будут смотреть. Ему это может быть не очень приятно.
Марина закатила глаза под лоб.
— Ну ты меня удивляешь! Да какое тебе дело — приятно, не приятно? Тебе оно нравится? Ну и все!
— Нет, мне бы хотелось, — Лида произнесла это как решенное. Она подсела к журнальному, столу, поставила на него телефон и набрала номер. — Добрый день, — сказала она в трубку. — Будьте добры, позовите Андрея Павловича. — В паузе, пока там подзывали ее «Палыча», она посмотрела на Марину,
«Палыч» стал допытываться, что все-таки за нужда у нее, но Лида лишь опять засмеялась:
— Узнаешь зачем. Не тайна, но… ты будешь смеяться, если я скажу. Приезжай, я буду ждать… Подъедет после работы, — сказала она Марине, положив трубку.
— Подъедет? — отозвалась Марина таким тоном, как что-то загадывала про себя. — Ну-ну!
Из бабушкиной комнаты донесся грохот чего-то тяжелого, упавшего на пол.
Лида опрометью бросилась туда. Но почти тут же и вышла обратно.
— Это бабушка. Пыталась судно сама взять. Всегда, когда в доме кто-нибудь чужой, пытается сама. И всегда роняет.
Марина, зажмурившись, потрясла головой:
— Нет, не доведи бог!
Лида сняла платье, которое мерила, переоделась в свое. Примерка была закончена. Марина между тем что-то, похоже, обдумывала все это время.
— Слушай, — сказала она, — не хочется мне к Володьке на свидание идти… Отменю его. Давай и в самом деле эту работу вместе сделаем.
— Да ну что ты, — отмахнулась Лида… — Сделаю я все одна.
— Не из благородства, не волнуйся. — Марина подсела к телефону. — Неохота просто. Отменю. — Она набрала номер и, нежно называя того, с кем говорила, Володенькой, сообщила, что у нее страшное огорчение, срочную работу дали на кафедре, к завтрашнему дню прямо, цифровые выборки из отчетов делать. — Ученые наши всякие дурацкие липовые отчеты пишут, — оказала она, — а мы вон с завлаборантским отделением их обрабатывай… Все, пусть гуляет, — сказала она Лиде, закончив разговор. — Я в твоем распоряжении, начальник.
— Располагайся. — Лида выдвинула из-под обеденного стола стулья, достала из своей сумки и положила на стол ворох бумаг. — Я присоединюсь сейчас.
Она вынесла за бабушкой судно, принесла с кухни полиэтиленовый пакет с семечками, блюдце для шелухи, и они с Мариной углубились в работу. Работа была нудная, противная, но требовавшая большого внимания, и они молчали, лишь изредка, когда уж не промолчать, по самой большой необходимости, обменивались отдельными фразами:
— А Пестунов разве два месяца со стройотрядом был? — спрашивала Марина.
— Видимо, — отвечала Лида. — Ставь, как написано.
— Господи! — восклицала Марина. — Сидоркина три статьи в журналы подготовила!
Лида понимала ее иронию и подхватывала:
— Сколько напечатают — это не важно.
Тишину вновь нарушала Марина:
— Что-то я не понимаю: Лысаков тут формулы изобразил. В какую же графу их вносить?
— Ставь в «научные работы» — одна, — предложила Лида.
За окном тем временем начало темнеть, и все быстрее и быстрее — день переходил в сумерки. Марина оторвалась от бумаг:
— Что-то я не вижу ничего. Свет, что ли, надо включить.
Лида тоже подняла глаза от своей таблицы.
— И в самом деле.
Она встала, прошла к выключателю, дернула за шнур, и в комнате разом сделалось светло, а окно из серо-голубого так же разом сделалось мглисто-синим.
Сумеречная эта синева напомнила Лиде об Анином театре.
— Ани, странно, нет что-то, — сказала она вслух. — Ей сегодня в театр идти, уж мальчик ее скоро появится… — И вспомнила все, что говорила сестра: — А, она говорила, дело у нее какое-то, еще просила, чтоб я…
Перебив ее, зазвонил телефон.
— Алло? Да, квартира Стениных, — ответила Лида, сняв трубку. Послушала и сказала: — Простите, но сначала нужно представиться самому. — Однако говоривший с нею, видимо, очень настаивал, чтобы она назвалась, и Лида уступила: — Ну, если вам непременно хочется узнать, кто я, то пожалуйста: Лидия Альбертовна Рылова. Стенина моя мать. Анне Викторовне Стениной прихожусь сестрой. А что, так, по-вашему, не бывает — разные фамилии? Вот именно, вышла замуж. Что-о? — протяжно спросила она через паузу, и в голосе ее прозвучала тревога. — Это, знаете, очень глупая шутка… — Осеклась и, подержав трубку прижатой к уху еще мгновение, положила ее. — Бред какой-то, — повернулась она к Марине. — Будто бы из милиции, будто бы что-то там Анька… Сказали, не верите — позвоните в справочное, узнайте телефон дежурного сто тридцать восьмого отделения.
Марина повела плечом:
— Тогда похоже на правду…
— Да ну, Анька и милиция. — Лида уже торопливо набирала «09». — Девушка, сто тридцать восьмое отделение милиции, телефон дежурного, — прокричала она, выслушала номер, повесила трубку и тут же снова сняла, закрутила диск. — Сто тридцать восьмое отделение? Скажите, вы звонили сейчас на квартиру Стениных, телефон… — Она не договорила, лицо у нее мгновенно сделалось бледным и испуганным. — Да, это сестра. А что случилось? И она сейчас у вас? Нет, матери нет дома. Я старшая сестра, не волнуйтесь, много старше, мне уже тридцать. — Она умолкла и некоторое время, пусто и бессмысленно глядя на Марину, не видя ее, слушала того, на другом конце провода. Потом спросила: — Но с ней все в порядке, жива-здорова? Хорошо, я сейчас приеду к вам. — Положила трубку и, глядя на Марину всем тем же бессмысленно-пустым взглядом, проговорила: — Не понимаю ничего. Ничего не объяснили. Аня в милиции, задержана за что-то. Говорят, брюки или юбку принесите для вашей сестры… — Взгляд у нее стал осмыслен, и она тут же засуетилась, забегала по комнате, переодеваясь, что-то ища на полках в шкафу, заталкивая найденное в сумку. — Я сейчас поеду туда… А где это? Как туда ехать? Не спросила, дура. А, у метро в справочном… А ты, значит…
— Так я с тобой, — готовно произнесла Марина.
— Нет, Мариночка, милая, ты останься, очень тебя прошу. Ничего не нужно, а просто бабушка боится одна… просто будет знать, что не одна. Хорошо? И потом этот мальчик Анин должен прийти…
— И Палыч твой, — вставила Марина.
— А, да, — вспомнила Лида, — и Андрей тоже. Займи их, хорошо? Только ни слова про Аню. Ни слова, хорошо?
Марина подняла брови:
— Это ты мне объясняешь?
— Придумай тут что-нибудь, почему нас нет.
— Да еще придумывать, еще не хватало. Обойдутся. Нет и нет.
Уже обувшись, совсем одевшись для улицы, Лида заскочила к бабушке в комнату, не задержалась там и четверти минуты — только сообщила, что убегает ненадолго, что дома останется Марина, — и выскочила, побежала к лифту…
4
Вернувшись в комнату, Марина села было за бумаги, чтобы продолжать работу, но одной ничего не хотелось делать, одной ей было скучно. Она встала, бесцельно прошлась по всей квартире, поглядела в одно окно, в другое. И снова ее притянуло к себе ружье. Подошла к дивану, остановилась напротив медвежьей головы. Постояла, разглядывая серебряную инкрустацию на ложе, и повела плечом — такая у нее была привычка: