Звезда эстрады
Шрифт:
Кириллу стало жаль бедолагу. Итальянец просительно и виновато заглядывал Дольникову в глаза. Не купит ли он очень неплохую кожаную куртку и чистошерстяной костюм от Версаче? Размеры совпадают, можно померить в машине. А в придачу к шмоткам есть отличные часы...
За все про все миланец просил семьсот баксов, хотя лишь одни часы, по прикидкам Кирилла, стоили не меньше тысячи «зеленых». Правда, у Дольникова с собой оказалось всего пятьсот, но итальянец легко уступил.
Довольный Кирилл приехал с дармовыми покупками домой. Чапаев взглянула на них и ахнула: эти тряпки продавались
Отец комментировать случившееся отказался. Ему, как всем без исключения родителям, о проблемах отцов и детей хотелось бы всегда читать только в книгах...
А Чапайка снова хохотала. От ее смеха у Кирилла уже набрякли мозоли в ушах... Лишь бы ржать...
Кирилл скрепя сердце обратился за помощью к коллегам — хотелось как можно скорее и легче заработать настоящие деньги, купить квартиру и уйти от родителей. Водители охотно поделились опытом. Суть оказалась проста — обычный автокриминал, но не Дольникову с его лопоухостью участвовать в этой игре. Эксперимент вновь не прошел.
Кирилл отправился на дело вечером, в плохую погоду, когда видимость на дороге отвратительная. Именно это и требовалось в качестве одного из условий задачи. Один из новых приятелей согласился помочь.
Они выбрали подходящую, как показалось, жертву из крайней левой полосы, и приятель начал настойчиво «подмаргивать» фарами, требуя от водителя перестройки. И тот легко пошел на поводу, перестраиваться у нас все любят с незапамятных времен, и свернул на правую полосу, где вслед за ним ехал Дольников. Он неожиданно бросился вперед и «мазнул» «перестройщика» из левой полосы по правому боку. Обе машины остановились, приятель спокойно отбыл по делам, а Кирилл начал психическую лобовую атаку.
Ее смысл был примитивен до крайности: водитель такси, то есть Дольников, требовал починить «тачку» с помятым крылом, которое он сам вмял заранее. Кирилл громко и яростно объяснял, что занимается извозом не первый год, это его личная машина, и он не намерен ее чинить за свой счет, когда виновник налицо. Можно расплатиться прямо на месте, но главное — быстро и без всякого ГИБДД.
По рассказам новых приятелей Кирилла, обычно у психующих пострадавших не хватает сообразительности сопоставить повреждения собственной машины со старыми «травмами» автоналетчика. Сейчас многие успешно накалывают таким нехитрым образом шоферов на дорогах, «наезжая» в основном на недавно купленные «Лады» — «девятки» и «десятки» — и на недорогие иномарки. С их владельцев проще слупить деньги.
Но Дольникову попался опытный водитель. Невысокий лысоватый человек в куртке внимательно осмотрел обе машины, ласково улыбнулся и произнес:
— Коли я виноват, заплачу, но только, пока не приедет милиция, ты, парень, от меня ничего не получишь! Так что ждите ответа! Заодно с протоколом.
И, достав мобильник, вызвал дорожную инспекцию.
Кирилла охватил страх. И машина не его, и «наезд» менты легко определят...
Он со злостью хлопнул дверцей и уехал. Опять в полном пролете... Дурдом на елке...
Чинить такси пришлось за свой счет. Приятели откровенно посмеивались и разводили руками. Но помогать советами и опытом не отказывались...
—
Кирилл уныло молчал. Крыть нечем... Момент истины...
— Лучше всего каждый день начинать со слова «надо», — продолжал отец. — И без конца брать и постигать одни и те же высоты под названиями «я», «справедливость», «правда», «человек», «гуманность»... Изменить суть и смысл этих понятий нельзя, но многие часто меняют формулировки, пытаясь таким образом стереть или хотя бы затемнить главное. Все это слишком не просто. Служить можно либо Богу, либо Мамоне. Третьего не дано. Есть и еще один жизненный принцип: душу — Богу, сердце — даме, доблесть — государю, а честь — никому...
— Мне нравится рулить... — пробормотал Кирилл.
Ему опротивели нравоучения отца, сотрудника крупной фирмы, торгующей оборудованием. Каким именно — отец никогда не рассказывал.
— Ну, попробуй еще, испытай судьбу до последнего, глядишь, повезет. Ниже щиколоток все равно не упадешь, — вздохнул отец. — В твоем возрасте я тоже родителей не слушал, самовольничал, своенравничал. И с уверенной рожей шагал вверх по лестнице, ведущей вниз. Пил, гулял, всем грозил фасад начистить... Да, мы все в свое время плохо себя вели. Мне повезло вовремя остановиться и встретить твою мать... И сердце успокоилось... — Отец помолчал. — Конечно, правила существуют для того, чтобы их нарушать. Но до определенных границ. Смотри не ушибись! Предел надо знать. Плохиш по жизни — опасная судьба. Хотя по всем законам теперь твой ход, сам себе режиссер... И если хочешь, можешь продолжать свою опасную игру...
Отец знал, что его Кирилл — парень неплохой, но без царя в голове. Мятущийся. Потом образумится и поутихнет... И все его девки и бабы станут на свое место, и все вернется к своим берегам... Жизнь переплетенная. А чем больше все меняется, тем больше остается прежним. Это народ сказал, а он мудрый.
Таксисты познакомили Кирилла с Артемом и Виктором. Те обрисовали привычный сюжет и поставили задачу. Их схема работала уже не первый год. Но никакие аферы с участием Дольникова осуществить было невозможно... Прямо рок какой-то...
В аэропорту милый, прекрасно одетый, простодушный нефтяник из Надыма неожиданно познакомился с очень словоохотливым молодым мужчиной, назвавшимся Виктором, прилетевшим из Германии. Вместе покупали в киоске сигареты. Виктор предложил взять одно такси на двоих — обойдется дешевле. Кроме того, нефтяник плохо знал Москву, и Виктор вызвался по дороге «поработать» экскурсоводом.
Такси тоже «нашел» Виктор, а Кирилл на выезде из аэропорта подобрал еще голосующего с рюкзаком. «Рюкзачник» Артем направлялся в гости к дочке. Разговорились и надумали, пока за окнами вьется шоссейка, перекинуться в карты. Виктор предложил «японское танго», игру бывалого преферансиста.