Звезда курятника
Шрифт:
— Не я, но с удовольствием присоединяюсь к тем, кто стремится ограничить твою разведдеятельность, — проворчал Лазарчук. — Хотя сейчас я заинтересован в том, чтобы ты поделилась со мной информацией, потому что очень хочу найти настоящего убийцу. Значит, так. Сиди на этой своей лавочке и жди, я сейчас приеду, и ты мне расскажешь все, что тебе известно о смерти Галки, в убийстве которой подозревают меня. Уверен, что ты, несмотря на все запреты, роешь землю копытом, как боевой конь при звуках трубы!
— Ах, как поэтично! — съязвила я. — Можешь не приезжать,
— А кто все эти люди? — изумился приятель. — Я что-то пропустил, в мое отсутствие грохнули кого-то еще?
— Ты склеротик! — возмутилась я. — Дима Желтиков — это тот парень, которого ухлопали самым первым, на моем балконе, ты же приезжал к нам той ночью и видел труп!
— Видел, но не был ему представлен, — пробормотал капитан.
— А Аделаида Титоренко — это мать того трупа, тоже покойница. А Фаня — вообще не человек, она арлекиновый аспид и непосредственная исполнительница убийства Ады. Тебе ясно?
— Не стал бы этого утверждать.
— Слушай, Лазарчук, если ты хочешь помочь мне в расследовании, лучше узнай по своим каналам, кто такой Вадим Сергеевич Титоренко, пятьдесят третьего года рождения! — рассердилась я. — Он у меня один из главных подозреваемых, а я о нем ничего не знаю.
— А кто еще числится в главных подозреваемых? — поинтересовался капитан. — Надеюсь, меня там нет?
— Тебя нет, — согласилась я. — Ты бы не мог убить Диму, где уж тебе!
— Почему это? — обиделся Лазарчук.
— Потому что ты косолапый! — мстительно объявила я.
Выключила трубку и ухмыльнулась: мысль о том, что Серега с его походкой нетрезвого медведя мог пройти по канату, была мне смешна.
Ждать на лавочке прибытия капитана я, разумеется, не стала. Во-первых, уже надоело сидеть без дела, а во-вторых, чуть наискосок от сквера располагалось здание фирмы «Атлант». С лавочки мне виден был изгиб крутого бедра одного из гипсовых гигантов и его жилистый локоть. Как было не воспользоваться случаем заглянуть в эту контору? Я встала со скамеечки, решительно одернула на себе кофточку и зашагала через сквер, твердо вознамерившись встретиться с господином Кочерыжкиным и прямо расспросить директора «Атланта» о сути его проблем. Глядишь, заодно разберусь, кто противится моему вмешательству в дела его фирмы.
Пройдя между сгибающимися под тяжестью продовольственных корзин атлантами, я оказалась в коридоре и сразу заглянула в кабинет, где в прошлый раз сидел приветливый человек-кузнечик. Сегодня его там не было, за столом горбился над кроссвордом несимпатичный тип с широченными плечами, напоминающими спортивный снаряд бревно, с той разницей, что посередине этого бревна имелся небольшой пригорок, поросший короткой густой щетиной. Предположив, что это голова незнакомца, я сказала, глядя прямо в тускло блеснувшие камушки глаз:
— Здравствуйте! Я на прошлой неделе заполняла в отделе кадров анкету о приеме на работу и хотела бы знать результат.
— Как зовут? — спросил бритоголовый, поднимаясь из-за стола.
Ноги у него были непропорционально короткие, а руки — слишком длинные, что отнюдь не добавляло парню красоты.
— Кого — меня? — глупо переспросила я, с ужасом осознав, что напрочь позабыла, каким именем назвалась в прошлый раз. Кажется, фамилия была какая-то куриная? — Меня зовут… э-э… Глафира Несушкина!
— Несушкина — это хорошо, — ухмыльнулся бритоголовый. — Не ссы, Несушкина! Щас спрошу про тебя.
Не люблю хамовитых мужиков и пошлых каламбуров! Я поморщилась, но осталась стоять в коридоре, глядя вслед топающему по ковровой дорожке охраннику. Вперевалочку он дошел до знакомой двери отдела кадров и скрылся за ней.
Сотовый, в котором Дудликов только вчера установил модный «звучок» — мычание вместо звонка, подал голос, когда Герман Трофимович мирно ел вареники с сыром на открытой веранде кафе итальяно-кубанской кухни «Пицца-хатка». Обедающий вместе с шефом Виктор Душин при звуке тошного коровьего рева расплескал пиво и недоверчиво посмотрел на свой бифштекс.
— Герман Трофимович, она снова здесь! — испуганным голосом зачастила в трубку кадровичка Виктория.
— Кто? — не понял начальник.
— Клава Клушина! Только сегодня она назвалась другим именем — Глафира Несушкина! Герман Трофимович, что мне делать? Она ждет под дверью.
Дудликов, не жуя, проглотил крупный вареник, как лягушку, и злобно зыркнул на выжидательно замершего Душку.
— Журналистка опять рвется в отдел кадров. Ты же говорил, что принял меры и ее даже на порог не пустят?
— Ну, да! Я там такого мордоворота на входе посадил, что наша святая братия с порога крестное знамение творит! — кивнул Виктор. — Лелик — чисто горилла! Как бабенка мимо него прорвалась? Я ж ему строго-настрого наказал: придет Клавдия Клушина — в разговоры не вступать, выставить за порог, дверь запереть!
— Она назвалась другим именем, — желчно пояснил Дудликов и спросил в трубку у взволнованно сопящей кадровички: — Сможешь выставить ее по-тихому?
Виктория приоткрыла дверь, выглянула в щелку, оценила решительное выражение лица гражданки Клушиной-Несушкиной и зашептала в трубку:
— Вряд ли, у этой женщины такое лицо, словно она красный комиссар, пришедший нас раскулачивать!
Герман Трофимович побарабанил пальцами по пластмассовой столешнице и решил:
— Тогда не поднимай шума, дай ей снова анкету, пусть опять заполняет, раз назвалась другим именем. Я сейчас буду.
Оставив на столике недоеденный обед, шеф и его помощник торопливо зашагали к «Атланту», но с полдороги Душин отлучился, без объяснений нырнув в подвальчик «Зоомира». Герман Трофимович побежал дальше, у входа в контору конспиративно прильнул к бедру гипсового мужика, позвонил в отдел кадров и спросил поднявшую трубку Викторию: