Звезда Пандоры

Автор неизвестен

— Каким образом? — спросил Казимир.

Он никак не мог понять, как построенный людьми космический корабль мог быть связан с их борьбой против Звездного Странника. Ведь это же просто исследовательская миссия.

— Барьер вокруг звезды Дайсона был воздвигнут, чтобы преградить путь величайшему злу. Йоханссон опасается, что люди могут разрушить его. В эки­паже корабля летят рабы Звездного Странника.

— А что это за зло?

— Нам неизвестно. Но если Содружеству придется вести войну, его экономика и все общество ослабеют. Человечество станет уязвимым перед Звездным Странником.

— Но ты сказал, что корабль уже стартовал. Мы не в силах его остановить.

— Это верно. Но, Казимир, если Звездный Странник готовится нас сокрушить, час отмщения за

эту планету близится; возможно, он наступит уже в бли­жайшие годы. Это означает, что Звездный Странник вернется на Дальнюю, и мы должны быть к этому готовы.

— Это я знаю.

— Хорошо. А теперь о деле, в котором ты можешь пригодиться. Для осуществления мщения на Дальнюю необходимо доставить определенный набор предметов. К несчастью, нашим сторонникам в Содружестве приходится опасаться гонений со стороны тех, кто уже попал под влияние Звездного Странни­ка. Им сложно переправить сюда эти вещи тем путем, каким они прежде переправляли оружие. А это значит, что мы должны разработать альтернативные маршруты. Я путешествовал по Содружеству и изучил их порядки. Сейчас мне пора возвращаться туда и помогать нашим союзникам, но для достижения ко­нечной цели я хочу взять с собой небольшую команду преданных делу Храни­телей. И ты мог бы стать одним из них.

— Я? — потрясенно переспросил Казимир. Одна лишь мысль о необходимости покинуть Дальнюю повергла его в смятение, не говоря уже о возможности путешествовать по планетам, названия которых казались скорее легендами, чем реальностью. И она где-то там… — Почему я? Я ничего не знаю о Содружестве.

— Ты можешь легко всему научиться. Харви говорит, что ты быстро соображаешь, а это очень хорошо. Там совсем другая жизнь — по крайней мере, на первый взгляд. Тебе придется постараться, чтобы к ней приспособиться. Но ты молод и еще способен адаптироваться. Тебе придется много тренироваться, чтобы развить мускулы до того состояния, когда они смогут нормально функ­ционировать в условиях стандартной гравитации. Есть, конечно, лекарства и клеточное профилирование, но этого мало, тебе придется и самому изрядно потрудиться.

— Это я смогу сделать, — без размышлений сказал Казимир.

— Значит, ты согласен?

— Да!

— И еще: ты должен повиноваться приказам. Моим приказам. Я не могу допустить, чтобы ты просто слонялся без дела. Нам предстоит операция, которую нельзя провалить ни в коем случае. От нас будут зависеть все Хранители.

— Понимаю. Я тебя не подведу.

— Я уверен в этом, Каз. Но окончательное решение будет принимать Брэд­ли Йоханссон.

Казимир смущенно посмотрел на Скотта и Харви.

— Какое решение?

— Будешь ли ты помогать в доставке необходимых нам предметов, — ответил ему Харви. — Физические тренировки — это лишь часть необходимой подго­товки. Ты должен научиться вести себя как настоящий гражданин Содружества. Я пообещал Стигу, что ты справишься, так что постарайся не выставить меня обманщиком.

— Никогда. Но… решать будет Йоханссон?

— Да, — подтвердил Стиг. — Ты встретишься с ним до начала операции.

Казимир с трудом верил своим ушам. По его представлениям, Брэдли Йоханссон был кем-то вроде далекого кумира или исторического героя, на которого все ссылались, которого благоговейно почитали. Он и не мечтал встретиться с ним лично.

— Хорошо, — тихо произнес он. — А где он?

— В настоящий момент? Я не знаю. Но мы встретимся с ним на Земле.

***

Строительство космического корабля вывело «Второй шанс» в заголовки большинства информационных каналов унисферы. Детали проекта, история создания, споры политиков о целесообразности этого решения, слухи о вероят­ных кандидатах в состав экипажа — все это поднимало рейтинги новостных шоу. Потом произошло нашествие «Мстителей Аламо», и любопытная новость пере­росла в выдающуюся сенсацию. Популярность достигла апогея, когда более семнадцати миллиардов человек наблюдало за стартом корабля к Паре Дайсона в реальном времени. После этого полет длился месяц за месяцем, и напряжение быстро начало спадать, сменяясь некоторым разочарованием. Граждане Содру­жества просто не привыкли, чтобы такое важное событие не освещалось в пря­мом эфире. Более того, о результатах миссии они смогут узнать не раньше чем через год. А до того момента им предстояло вновь погрузиться в старые привычные мыльные оперы и драмы ВСО, следить за перепалками политиков, скандалами знаменитостей и Кубком Содружества, который подходил к четвер­ти финала.

Потом появилась новость об аресте Мортона, и стали известны имена задержавших его офицеров (хотя Хоше Финн мало кого заинтересовал), и поезда на Октиер заполнили жаждущие подробностей репортеры. О таком сюжете мог мечтать любой режиссер: Паула Мио, расследующая давнее убийство, богатый подозреваемый с огромными деловыми и политическими связями, предвкуше­ние финансового скандала. И секс. Местная сплетня о соблазнении Мортоном молодой красавицы Меллани и ее вынужденном уходе из национальной сборной по прыжкам в воду стала едва ли не основной составляющей репортажей и хроники. Вскоре отыскались и его прежние подружки, которые за определенные суммы рассказывали свои истории. Офицерам-криминалистам Дарклейк-сити были предложены немалые взятки за сведения об уликах обвинения, что при­вело к дополнительным судебным разбирательствам по обвинениям в оскор­блении. Тара Дженнифер Шахиф и Вайоби Котал были вынуждены обратиться в суд с просьбой защитить их от толп репортеров, осадивших их дома.

После целого месяца шумных обсуждений интерес к делу значительно повысился. В день первого заседания Верховного суда Дарклейк-сити пришлось даже выставить кордон вокруг здания, чтобы сдержать толпы журналистов и простых любопытствующих. Фургон с обвиняемым, сопровождаемый длинным конвоем полицейских машин и патрульных роботов, обогнул здание суда и остановился в охраняемой зоне у заднего входа. За процессией с вертолетов следили десятки камер, но ни одной из них не удалось заснять Мортона, по­скольку его провезли прямо на подземную стоянку.

Для слушания дела был отведен главный зал, на поспешный ремонт кото­рого власти потратили значительную часть годового бюджета. Октиеру еще не меньше недели предстояло оставаться в центре внимания всего Содружества, так что важно было произвести благоприятное впечатление. Отделанные золотом деревянные панели вокруг судейских кресел и скамьи подсудимых тща­тельно отполировали. Длинные массивные столы адвоката и обвинителя от­чистили и навощили. Стены и потолок перекрасили, предварительно отправив в чистку огромную статую, символизировавшую правосудие. С обновленного потолка ярко засияли ленты полифото, а аудиосистему досконально проверили и отрегулировали.

Старания властей не пропали даром: в первое же утро, когда пятьдесят избранных журналистов были допущены внутрь, каждый из них отметил в своем репортаже торжественное великолепие зала. В таком месте без опаски можно было довериться правосудию, суровому, но справедливому.

Начало слушания сыграло на руку защите. Мортон, впервые появившись на публике после своего ареста, был одет в темно-вишневый костюм от известно­го модельера, его густые волосы были тщательно уложены, и весь его вид говорил об уверенности в себе. Он словно не совсем понимал, почему здесь оказал­ся. Он никак не соответствовал образу виновного, ожидающего неизбежного приговора, как было во всех делах, в которых обвинителем выступала Паула Мио. У скамьи подсудимых он остановился и отвесил почтительный поклон в сторону закругленной полупрозрачной перегородки, защищавшей судей и скрывавшей от подсудимых их личности. Перед тем как сесть, Мортон окинул взглядом зал, отыскал интересовавшее его лицо и приветливо улыбнулся. Все репортеры тотчас развернулись к первому ряду зрителей, сфокусировав зри­тельные вставки на изящной фигурке Меллани, одетой в темно-синий пиджак и простую белую блузку. В своем строгом костюме девушка казалась воплоще­нием оскорбленной невинности и одновременно невероятной сексуальности. Обычная девушка, живущая по соседству, поддерживающая своего мужчину перед лицом страшной несправедливости.