Звезда Роддернара
Шрифт:
Заметив вернувшегося Росомаху, Улисс с легкостью снял с колен Агасию, пересадив ее на скамью, сам поднялся, почти подпирая потолок помещения. Ему пришлось пригнуть голову, чтобы подойти к вoшедшему мужчине, который кивнул в сторону выхода, невзирая на рабынь.
Вслед за Улиссом, словно по команде, поднялся Неро – темнокожий таггир, а вместе с ними один из плененных воинов-легионеров Арифера – Кэссиен Мелькарт, который был старше Росомахи на несколько лет.
Оставив остальных забавляться с красотками, четверо мужчин вышли наружу – туда, где за кустарником находилась прореха в заборе, шагнули в огороженный императорский сад. Говорили тихо, чтобы не привлечь
– Узнал что-нибудь, Росомаха?
– быстро спросил Неро, понизив голос.
– Я говорил с Дэрией. Она пообещала выпытать у Сэнктина, что за артефакт держит наши ошейники. Но не сегодня. Что-то происходит во дворце,и Риасмас недовoлен. Нам все равнo придется дождаться начала игр.
– Выдержать бы все десять дней, - проворчал Кэссиен, оглядываясь назад, словно кто-то мог стоять за спиной.
– Да куда тебе, Кэсс?
– усмехнулся Улисс громовым голосом,и на него тут же зашикали остальные, затем произнес тише: – Коротышка Бастор рассказал, что видел в клетке под ареной настоящего змееногого гиганта, порождение зла. Твой таг не справится с таким отродьем Умора.
– Это же твоя родня, Улисс, - резко пресек его речь осомаха. – Тебе с ним и сражаться.
– Коротышка Бастор, конечно, любит врать. Но на сей раз я ему верю. Значит, Его Императорское Величество решил и правда разнообразить игры на забаву зрителям. Дикие звери – мелочь в сравнении со змееногими чудищами с островов. В следующий раз он придумает чего еще похуже. — Неро шагнул в сторону фонтана, украшенного барельефами с изображениями богинь Виссира, и плюнул в воду.
Чернокожий не являлся приверженцем языческой веры континента, ведь родом был из Орстана – страны, что находилась за морем, дальше поверженного не так давно легендарного рифера. Остальные покосились, но ничего не сказали, снова повернувшись к Росомахе, на которого возлагали свои надежды.
– Мы обязательно сбежим. Обещаю. Мы не будем это терпеть. Двинемся на запад, в Лурд. Там готовят восстание такие же, как и мы,таггиры из одной из школ. Присоединимся к ним. Недавно к нам приезжал Гектор, он и рассказал о планах рабов.
– Если раньше нас не настигнут воины Риасмаса и не отрубят головы, – снова позабыв о тишине, проророкотал Улисс.
– Мы справимся. лавное, снять ошейники, – стиснул зубы Росомаха.
Он давно привык к этому обращению, почти забыв свое имя. Да и имя-то не было настоящим, ведь он прекрасно знал, что не настоящий сын своих родителей, а найденный в камышах в корзине младенец. Северянин, как называли его жители поселка в Арифере, а затем и в легионе наемников. Свое другое прозвище он получил уже попав в плен, и оно прятало за собой свою грустную историю, которую мужчина предпочитал не вспоминать.
– Да будет благосклонна к нам Фортуна, - завершил беседу Кэссиен, подбадривая остальных. Именно он и привел к Росомахе Гектора из Лурда.
– Если живы останемся, обязательно сбежим, – добавил он оптимистично. — Нас заждались красотки, пойдем. Еще кто заметит наше отсутствие и настучит магам.
Будто в доказательство его слов, в небо вдалеке взвился сноп искр от факелов,и все четверо таггиров шагнули в кусты, чтобы возвратиться в свое крыло.
Росомаха шел последним, обдумывая слова Кэссиена. Красотки-рабыни его не интересовали,тем более, он уже получил удовольствие от тела самой Каллисты. Но чтобы никто ничего не заподозрил, не стоило выделяться из общей массы.
***
В эти дни в Виссир стекались толпы людей на празднование летнего солнцестояния, посвященного примирению богов света и тьмы – Итара и Диреса. Мероприятия проходили не только в столице Эолиума, но и в других крупных городах империи. Но здесь, где на боях присутствовали в качестве зрителей члены императорской семьи, всегда проводилось самое грандиозное шоу.
Как только по городу появлялись объявления, которые готовили нанятые специально для этого художники, начиналось настоящее паломничество. В последние дни перед началом игр на улицах от гоcтей было негде даже протолкнуться, но все они великолепно вмещались на огромной арене, где и проходило само действо.
Стоя босиком в полной боевой экипировке на песке под трибунами в широком коридоре, имеющем выxод на арену, ждали своего часа таггиры, собранные здесь для парада церемонии открытия. Далеко не всем предстояло сражаться сегодня – обычно самых сильных и знаменитых бойцов выставляли в последние дни, а начинали с новичков ради разогрева публики. Здесь же сейчас стоял, скрестив сильные руки на груди, Росомаха, изредка переговариваясь с Кэссиеном.
Когда-то им довелось сражаться за одно государство. Вот только в легионе рифера между ними была существенная разница. Кэссиен происходил из аристократического рода Мелькартов, соответственно, попал в армию сразу офицером и уже командовал отрядом конных стрелков, осомаха же пришел в легион простым наемником, солдатом, который воевал за деньги, желая помочь приемным отцу и матери.
Четыре года он сражался, лишь дважды попав за это время домой, в рыбацкий поселок. Но потом вошедшие в бухту отряды легионеров Эолиума спалили все дотла, разрушили города и поселки, не оставив камня на камне. Северянину довелось отбивать атаку у защитной стены самой столицы Арифера, где он и попал в плен.
Примерно в это же время в другой боевой точке был разгромлен и конный отряд, единственным выжившим в котором оказался Кэссиен Мелькарт. Он лежал под раненой лошадью, пока по полю боя не прошли победители; они прикончили животное и забрали Кэссиена с собой в качестве пленника.
Теперь обоих, таких разных мужчин сравняла доля рабов, а точнее элитных воинов, за которых самые богатые жители Эолиума были готовы отдать состояние, оба они прошли через разные руки, прежде чем вместе попали в школу бойцов самого императора Риасмаса, ставшего их пoследним хозяином.
Темноволосый сероглазый стройный Кэссиен, периодически улыбающийся и не теряющий надежды на побег, отличался от мрачного наемника Росомахи – зеленоглазого шатена с короткой стрижкой, под загорелой кожей которого перекатывалась груда мышц. Вот только кожа на его боках, от подмышек до бедер, больше никогда не загорала , оставаясь белой и постоянно напомиая мужчине о жестокости пленивших его людей.
Несмотря на свoе сомнительное происхождение,именно Росомаха вcегда являлся лидером любой компании. Так и здесь, на него возлагали надежды другие таггиры. Он не привык говорить попусту, хотя некоторые сами предпочитали не наживать себе прoблем, посему не общались с угрюмым рабом с обoстренным чувством справедливости.
– Брут открывает игры, - прищурившись, проговорил Кэссиен, дотронувшись до руки Росомахи, чтобы привлечь его внимание.
– Странно, как это Сэнктин доверил ему открытие. Почему сам не пошел?