Звезда смерти
Шрифт:
Какое-то мгновение Кефира Квай была растеряна.
— Вы… — начала она, запинаясь. Лазер лишь слегка качнулся. Но потом ее взгляд снова посуровел. — Я использую его.
Хэвиланд Таф ничего не сказал.
— Не против вас, — продолжала она. — против ваших кошек. Я буду убивать каждый день по одной, пока вы не возьметесь за дело. — Ее запястье слегка шевельнулось, и лазер уже был направлен не на Тафа, а на маленькую фигурку Неблагодарности, носившуюся по комнате в погоне за собственной тенью.
— Я начну с нее, — сказала хранительница. — Считаю до трех.
В лице Тафа не дрогнула ни единая черточка.
— Раз, — сказала Кефира Квай.
Таф сидел неподвижно.
— Два, — сказала она.
Таф скривил лицо, и на белом, как мел, лбу, появились морщины.
— Три, — выпалила Квай.
— Нет, — быстро сказал Таф. — Не стреляйте. Я буду делать, что вы требуете. Я могу в течение часа начать работу с клонами.
Хранительница спрятала лазер в кобуру.
Итак, Таф начал войну.
В первый день он сидел в своей «военной» комнате перед большим пультом, молча сжимая губы, вращал ручки и нажимал светящиеся кнопки и призрачные голографические шифры. Где-то в «Ковчеге» текли и бурлили мутные жидкости разных цветов и оттенков, заливались в пустые чаны в сумрачной шахте, а в это время отбирались экземпляры из большой библиотеки клеток, омывались и перемещались крохотными захватами, чуткими, как пальцы мастер-хирурга. Таф ничего этого не видел. Он оставался на своем посту и проводил клонирование за клонированием.
На второй день он занимался тем же самым.
На третий день он поднялся и медленно побрел вдоль многокилометровой шахты, туда, где начали расти его творения, бесформенные тела, слабо двигающиеся или совсем неподвижные в чанах с прозрачной жидкостью. Некоторые чаны были размером с посадочную палубу «Ковчега», другие не больше ногтя. Хэвиланд Таф останавливался у каждого, внимательно рассматривал указатели и шкалы, с тихой настойчивостью заглядывал в светящиеся смотровые щели и иногда немного что-то корректировал. К концу этого дня он добрался только до половины длинной и гулкой галереи.
На четвертый день он завершил свою работу.
На пятый день он активировал стасис-поле.
— Время — раб этого поля, — рассказывал он Кефире Квай, когда она спросила его. — Поле может его замедлять или подгонять. Мы его максимально ускорим, чтобы воины, которых я выращиваю, быстрее, чем в природе, достигли своей зрелости.
На шестой день он работал на посадочной палубе, перестраивая два своих корабля, чтобы транспортировать созданных им тварей; он установил большие и малые танки и заполнил их водой.
Утром седьмого дня он присоединился за завтраком к Кефире Квай и сказал:
— Хранительница, мы готовы начать.
— Так быстро? — удивилась она.
— Не все мои бестии достигли полной зрелости, но все идет так, как должно. Некоторые чудовища велики и должны быть отправлены в воду прежде, чем они достигнут взрослой стадии.
Дальше клоны должны идти естественным путем. Нам нужно внедрить этих тварей в достаточном количестве, чтобы они были жизнеспособными. Но так или иначе, мы сейчас достигли той стадии, когда можно засевать моря Намора.
— А как выглядит ваша стратегия?
Хэвиланд Таф отодвинул свою тарелку и поджал губы.
— Та стратегия, что у меня есть, груба и поспешна, хранительница, и не подкреплена достаточными знаниями. Я не беру на себя ответственность
— И все же, — фыркнула она, — что вы будете делать?
Таф скрестил руки на животе.
— Биологическое оружие, как и любые другие средства борьбы, существует в самых разных формах и масштабах. Лучший метод убить врага-человека — один-единственный выстрел лазера, прямо в лоб. В биологическом отношении аналогом этому был бы подходящий естественный враг или хищник, или какая-нибудь видоспецифичная инфекция. Но так как у меня нет времени, то я не могу выработать такое биологическое решение.
Все другие методы менее удовлетворительны. Я мог бы, например, занести болезнь, которая бы очистила ваш мир от разрушителей, огненных шаров и бегунов. И для этого существует много кандидатов. Но ваши морские чудовища близкие родственники многих других видов морских существ, и их двоюродные братья и дядьки пострадали бы тоже. Мои оценки показывают, что три четверти живущих в океане Намора существ пострадали бы от такой атаки. Альтернативой этому в моем распоряжении являются быстро размножающиеся грибки и микроскопические животные, которые буквально заполнили бы ваши моря и вытеснили из них всякую другую жизнь. Этот путь тоже неудовлетворителен. В конце концов у Намора была бы отнята всякая возможность поддерживать человеческую жизнь. Так вот, чтобы продолжить аналогию — этот метод логически соответствует тому, как если бы для убийства отдельного человека мы взорвали бы термоядерное устройство над целым городом, где он волею случая живет. Поэтому я отбросил эти методы.
Вместо этого я выбрал нечто, что можно было бы назвать стрельбой по площадям. Это введение в вашу наморскую экосистему многочисленных новых видов, которые в состоянии проредить ряды ваших морских чудовищ. Некоторые из моих воинов — большие, смертельно опасные бестии, достаточно страшные, чтобы устроить охоту даже на ваших ужасных разрушителей. Другое малы и проворны — полуобщественно живущие стадные охотники, быстро размножающиеся. И еще другое — совсем мелкие. Я надеюсь, что они начнут выслеживать ваши порождения кошмаров в их молодой, менее могучей стадии, питаться ими и тем самым сокращать их ряды. Итак, вы видите, что у меня много стратегий. Я бью всей колодой, вместо того, чтобы сыграть одной картой. Так как мне был поставлен ультиматум, это единственная возможность продвинуться вперед. — Таф покивал головой. — Я полагаю, что теперь вы удовлетворены, хранительница Квай.
Она наморщила лоб и ничего не сказала.
— Если вы покончили с этой вкусной кашей из сладких грибов, — сказал Таф, — мы могли бы начать. Я бы не хотел, чтобы вы подумали, будто я вытягиваю ноги. Вы, конечно, опытный пилот?
— Да, — фыркнула она.
— Отлично! — воскликнул Таф. — Тогда я покажу вам специальные особенности моих транспортников. Сейчас они уже полностью оснащены для нашего первого прорыва. Мы сделаем широкие облеты ваших морей и выгрузим наш груз в их неспокойные воды. Я буду управлять «Василиском» над вашим северным полушарием, а вы возьмете себе «Мантикору» и южное полушарие. Если это приемлемо для вас, мы немедленно отправимся по маршрутам, которые я запланировал. — И он с большим достоинством поднялся.