Звезда сомнительного счастья
Шрифт:
Но, тем не менее, вскоре вслед за мной, все прониклись ощущением праздника, так что Оливия взбудораженно выпрашивала у тётушки Алисии кусочки ткани для обновок, Ричард с Эдмундом сосредоточенно наряжали ель, которую мы накануне выбирали всем скопом. Дерево должно было соответствовать массе параметров, как то: высота, пушистость, хороводоводимость и ещё не менее десяти пунктов строгого отбора.
Наконец, нужное дерево было обозначено. И началось самое интересное – украшение ели. В ход пошёл весь тот мусор, который дед Гарин со скандалом отказывался выбрасывать с чердака – старые сломанные игрушки леди Сесилии, обрывки
– Ну, вот! Говорил же я, что пригодится! А вам всё лишь бы выбросить! Какие вещи справные!
– приговаривал дед Гарин, без которого, как можно понять, такое действо бы в жизни не обошлось.
Повариха также не осталась в стороне, обещая приготовить что-то потрясающее, такое, чтобы устроило всех и отвечало бы изысканному вкусу местных жителей, но при этом было бы вполне съедобно для не аборигенов.
А у меня было самое ответственное задание – я мастерила немудрящие подарочки, по большей части собственными руками. К сожалению, большими талантами в области рукоделия я не блистала, что уж тут… если честно, последний раз нитки с иголкой и спицы я держала в руках на уроках труда. Но, несмотря на это, я решила связать для солдат тёплые подшлемники из козьего пуха, деду – новые варежки, а нашим женщинам – просто разноцветные шарфы.
И вот теперь, любуясь на свои, немного кривоватые, произведения, не могла не признать, что мне совершенно точно требовалась практика. Кое-где я теряла петли, сбивалась со счёта, да и петли были разной высоты, но в общем… если не присматриваться… и не придираться… и в целом не иметь критического мышления… то смотрелось неплохо!
Наконец, все подарки были запакованы, я с утра размышляла, какое из моих «праздничных» целых трёх! платьев надеть, из кухни доносились умопомрачительные ароматы приготавливающихся блюд, а Ричард осторожно приматывал к ели свечные огарки…
Одним словом, я твёрдо решила, что Новый Год – самое лучшее время для того, чтобы поговорить с Ричардом. Рано или поздно всё равно пришлось бы это сделать, так почему бы не сегодня? Новый Год – новая жизнь? Так сказать, на свободу – с чистой совестью?!
Я рассмеялась своим мыслям, чем вызвала недоумённый взгляд Оливии, которая как раз пыталась придать моим волосам нечто, приличествующее благородной леди, но они упорно не хотели изящно спускаться свободными локонами на шее и на висках, норовя стать дыбом и опозорить её, как парикмахера, и меня – как благородную даму.
– Это я нервничаю, не обращай внимания! – успокоила я девушку, помахав руками.
Та согласно покивала головой:
– И то верно! Но ничего, сейчас щипцы возьму горячие. И будете вы самой элегантной дамой. Хотя… и единственной тоже – глубокомысленно закончила она.
Наконец, час «икс» настал! Как только на улице стемнело, и дед Гарин зажёг факелы у крыльца, Ральф, который сам себя назначил распорядителем празднества, зажёг свечки на украшенной ели в саду.
– Правда ваша, леди, действительно, выглядит просто волшебно! – прошептала Оливия, смешно прижав ладошки к груди.
Проделав все положенные манипуляции с деревом, отыскали свои подарки, после чего, довольные, зашли в дом. Нас ожидал празднично накрытый стол.
– Благодарю вас, Елена! – бормотал Ричард, рассматривая свой подарок – вязаный подшлемник, немного напоминающий вытянутый мочевой пузырь – Мне ещё никто такого не дарил!
Несмотря
– А ты чего там слышать-то собрался? – резонно заметил Эдмунд, также натягивающий на себя подобное изделие.
Ричард, резонно заметив, что так оно и есть, слух совершенно не важен, первым отодвинул для меня стул и плюхнулся сам.
Ральф тоже не заставил себя ждать, поэтому быстро натянул подарок и занял своё место, тревожно посматривая в сторону кухни. Ну, что сказать… повариха сегодня превзошла все мои ожидания – помимо традиционной местной кухни, было несколько блюд, названий которых я не знала, но всё было очень вкусно, так что в сторону рыбы я даже не посмотрела.
И тут дед Гарин, который категорически отказался сесть с нами за стол, мотивируя это тем, что «не привыкшие мы», ввалился в столовую, выпучив глаза:
– Дамы приехали! Нервные – страсть!
Какие дамы? Покупатели леса? Но отчего так поздно? – удивилась я.
Дело в том, что желающие приобрести пиломатериал приезжали к нам с завидной регулярностью, всё-таки, реклама – двигатель прогресса в каждом из миров. И каждый раз Гарин, памятуя о том, как опростоволосился на рынке, самым подробным образом интересовался, кто к нам прибыл и зачем. Но сейчас, судя по виду деда, что-то пошло не так! Так что это за леди, которые «нервные»? Как правило, я имела дело с управляющими, не более того…
– Ты чего мелешь, старый? – поинтересовался Хьюго – Ты толком говори, кого это принесло?
– Советую вам уволить вашего привратника! – сообщила высокая статная женщина, вошедшая вслед за дедом – Пристрастен и ленив, а также груб до чрезвычайности.
– Это чего это меня уволить? – разобиделся старик – Да я, может быть, вам не просто так! Я тута для охраны приставлен, а не для того, чтобы на ночь глядя к воротам бегать.
Далее, Гарин сделал приглашающий жест рукой, неловко прошёл вперёд, одёрнул свой зипун, и провозгласил голосом вышколенного мажордома:
– Кейтлин Лейтон, леди Гленарван, в сопровождении Полины Лейтон.
– Мама? Полли? – пробормотал Ричард, снимая с головы подарок.
Я смотрела вовсе глаза на пришедших, так что не сразу поняла, что речь идёт обо мне.
– Прошу, мама, познакомьтесь! Леди Елена Деймор. Папенька миледи в своё время нанял нас с ребятами для пустячного дела, а впоследствии она решила предложить нам работу и кров в своём доме… - Ричард замялся, он явно не понимал, что он должен говорить.
Так вот ты какой, северный олень! Миледи подняла на меня глаза, и я поняла, что её сын очень похож на неё, по крайней мере, внешне. Но я никогда не видела у Ричарда такого холодного и пустого выражения глаз. Идеальная причёска миледи ничуть не испортилась во время долгого путешествия, платье не помялось, да и вообще… как-то не чувствовалось, что сюда её привела материнская любовь… Что же касается невестки, леди… Полины, если я не ошибаюсь, то она была более… человечной, что ли… невысокая, хрупкая темноглазая девушка, она с любопытством рассматривала небогатое убранство нашей столовой и слегка улыбалась той растерянности, с которой мы встречали гостей.