Звезда упала

Алеников Владимир Михайлович

Лежавшая на животе Наташа, семилетняя сероглазая блондинка с длинной, доходившей до самой попки косой, лениво повернула голову в его сторону.

— Чего тебе? — процедила она.

— Давай на американку, я до бакена доплыву! — вызывающе предложил Серёга.

Наташа задумчиво смерила взглядом расстояние до бакена. Оно не произвело на неё сильного впечатления, и соответственно Серёгино предложение не вызвало никакого энтузиазма. Было заведомо ясно, что американку она проиграет. А

в этом случае пойди узнай, чего ещё придумает Серёга, какое-такое своё дурацкое желание заставит её (как проигравшую) выполнять.

— Подумаешь, — пренебрежительно сказала Наташа, — я сама могу хоть до камышей доплыть.

— Ни в жисть не доплывёшь! — тут же возразил хитрый пацан.

На самом деле никуда плыть он сам и не хотел, целью ловкой интриги было именно Наташку заставить поплавать, в чём Серёга и преуспел сравнительно легко.

— Спорнём? — немедленно завелась она.

— Там омут у камышей, Федька сказывал, — встрял в разговор Костька, наголо бритый курносый паренёк.

— Это Федька так, пужает, нет там ни хрена! — возразил также прислушивавшийся к разговору щербатый Санька.

— Так чего, будешь спорить али спужалась? — подначивал Серёга.

— Ничего я не спужалась, — оскорбилась Наташа. — На одно желание спорнём или на три?

— Три, как положено, — солидно ответил Серёга.

Наташа опять задумалась. Проигрывать она не собиралась, но мало ли что. Три желания — явный перебор, несправедливо. Одно ещё куда ни шло.

— На три не поплыву! — решительно заключила она, давая понять, что больше из неё выжать не удастся.

Серёга подобную жёсткую позицию тут же оценил, сдал назад.

— Ладно, чего там, я не жадный, давай на одно, — снисходительно уступил он и протянул Наташке руку.

Та, поколебавшись секунду, пожала её.

— Разбей! — обратился Серёга к бритому Костьке.

Костька встал, подошёл к спорящим. Вся эта затея ему не сильно нравилась. Он хорошо помнил, с какими круглыми от страха глазами рассказывал Федька про своё плавание к камышам.

— Зря вы это! — хмуро произнёс он.

— Тебя не спросили! — возмутился Серёга. — Без сопливых обойдёмся! — И повернувшись к Саньке, попросил: — Сань, разбей ты!

Санька, по большому счёту не имевший никакого специального мнения о предстоящем заплыве и возражавший Костьке просто так, от нечего делать, в свою очередь подошёл и небрежно разбил руки спорящих.

Серёга торжествующе посмотрел на девочку.

— Давай, Наташка, не боись! — осклабился он.

Наташа нерешительно посмотрела на казавшиеся теперь бесконечно далёкими камыши. Она сама была уже не рада, что ввязалась в эту историю, но деваться некуда. Мальчишки молча ждали, отказаться теперь невозможно, засмеют

навсегда.

Наташа легко вскочила на ноги, подошла к воде, оглянулась. На неё внимательно смотрели три пары глаз.

— Ну чё? Передумала? — насмешливо процедил Серёга. — Сдаёшься?

Наташа презрительно повела худеньким плечиком и бросилась в воду.

Троица с интересом глядела ей вслед.

Николай Антонов, хорошо сложённый, крупный мужчина, лёгкой уверенной походкой шёл по высокому берегу, вдоль реки. Он был местным, дарьинским, здесь родился и вырос, сюда вернулся после армии. К своим тридцати с небольшим годам окончательно уверился, что всё в жизни складывается исключительно удачно, а он, Николай, относится к редкой породе счастливчиков. Ведь ему не просто довелось родиться в лучшем на свете месте, он и женился на самой красивой дарьинской девчонке, и в друзьях у него сызмальства ходил замечательный парень Мишка Денисов.

Да и сам Николай вымахал видным мужиком, белозубым, здоровым, девки с юности на него оборачивались. И с работой ему изрядно повезло, довольно быстро стал бригадиром, пару лет назад единодушно выбран членом поселкового совета. Люди его уважали, любили, чувствовали, что и он платит им тем же.

Так что всё по сути складывалось превосходно. Здесь он родился и здесь умрёт, когда состарится, и ничего больше ему не надо. Разве что неплохо было бы как-нибудь в Москву съездить, интересно всё ж таки попасть в столицу, походить по Красной площади, мавзолей Ленина посетить, а если повезёт, то кого из вождей и живьём увидать.

Единственное, что печалило Николая, это то, что у них с Надькой детей не было. Но тут уж ничего не поделаешь, сам виноват. Обрюхатил её совсем рано, когда о женитьбе и речи ещё не шло. Пришлось тайно везти в город, аборт делать. Вроде всё тогда обошлось, никто ничего не узнал, но с тех пор Надька никак не беременела. Врачи правда сказали, что отчаиваться не надо, может вдруг ещё и получится, кто знает. Человеческий организм вещь загадочная, окончательно пока не исследован.

Так что унывать нельзя ни в коем случае!

Главное, что повезло жить в прекрасной стране, где есть такой мудрый вождь, который обо всём думает, всё знает, и где партия проявляет постоянную заботу о простых людях, таких как он, его жена и его друзья. Бывали, конечно, трудные времена, чего и говорить, но они, слава богу, позади, сейчас страна на подъёме, только глупый и ленивый не видит этого, не чувствует напряжённого бодрящего ритма, в котором они все теперь повсеместно существуют и которому совершенно необходимо соответствовать.