Звезда упала
Шрифт:
Алёша крепко, изо всех сил обнял его, прижался лицом к широкой груди.
Надя молча наблюдала эту сцену, всматривалась в такие дорогие лица любимых своих мужчин.
Лица эти внезапно затуманились, ушли в не фокус. На глазах её опять выступили слёзы.
Вера пришла в себя.
Она лежала на садовой скамейке. Её окружали незнакомые люди: двое мужчин — один помоложе, другой постарше, и какая-то древняя старушка с безгубым ртом. Все трое напряжённо смотрели на неё.
— Глаза открыла! —
— Вы говорить можете? — участливо наклонился над ней второй, постарше.
Вера кивнула. Наверное, может, почему нет? Хочет ли— это уже другой вопрос.
— Ты как себя чувствуешь, милая? — поинтересовалась старушка.
Вера с усилием приподнялась, села.
— Всё хорошо, — каким-то чужим голосом произнесла она. — Нормально. Просто, видимо, обморок небольшой. У меня иногда бывает. Спасибо вам.
— Чем-нибудь помочь вам? — предложил молодой.
— Нет-нет, спасибо, — смутилась Вера, — уже всё в порядке.
— Ну и хорошо, — обрадовался он. — Слава богу, что обошлось. Ладно, я тогда пошёл. Всем привет.
И мужчина бодро припустил по дорожке.
— А вы где живёте? — спросил второй, оставшийся. — Может, проводить вас?
— Нет, спасибо, я не здешняя, я живу далеко отсюда.
Вера на секунду задумалась. Ни в какую гостиницу она не поедет, это исключено. И в городе этом не останется. Ей здесь больше нечего делать.
Всё уже решено.
Нужно как можно скорей уезжать отсюда.
— Мне на автобусную станцию надо, — сказала она. — Здесь, по-моему, недалеко.
Вера встала, сделала неуверенный шаг. Голова ещё немного кружилась, она вынуждена была остановиться на секунду.
Надо же, только сегодня утром она приехала в Светозёрск, а кажется, что это было бог знает когда, ощущение, будто она провела здесь по меньшей мере неделю.
— Мне как раз в ту сторону, — слегка шамкая, проговорила старушка. — Пойдём, милая, я тебя провожу.
— Ну а мне в обратную, — заявил мужчина. — Всего вам доброго, счастливо добраться.
Старушка засеменила по аллее.
Вера нагнала её, приноравливаясь к мелким шагам, пошла рядом.
— Так ты откудова такая? — полюбопытствовала старушка, поглядывая на неё снизу вверх.
— Из Дарьино я, — ответила Вера. — Знаете?
— Врать не буду, не была, — прошамкала та. — Но слыхать слыхала. Это вниз по Пусти, верно?
Вера кивнула.
— Ага.
— Места, сказывают, там у вас очень хорошие, — оживилась её спутница. — Так ли, милая?
— Места у нас хорошие, — с грустной усмешкой подтвердила Вера, — это правда.
Они вышли из сквера и, негромко переговариваясь, побрели вдаль по тёмной извилистой улице.
Глава 63
ПРОЩАНИЕ
Бледный рассвет медленно проявил из тьмы тихо спящее в низине Дарьино. В округе спало всё, даже птицы ещё не проснулись. В целом посёлке горело лишь одно-единственное окно в стоявшем на отшибе доме.
Вера сидела на полу около горящей печки, бросала туда старые бумаги, письма, фотографии, внимательно смотрела, как они чернели и исчезали в жадном огне. Лицо её было спокойно, почти равнодушно, ничего, кроме отблесков пламени, на нём сейчас не отражалось.
Кровать в глубине комнаты стояла застеленная, Вера так и не ложилась этой ночью.
Она всё решила во время долгой дороги из Светозёрска, пока тряслась на заднем сиденье старенького автобуса. Вернувшись домой, выпила чаю, чтобы немного согреться, и сразу же села за письма. Писала долго, всю ночь, исписанные аккуратным учительским почерком листы лежали на столе.
Вера встала, подошла к стене, на которой висел их с Михаилом фотопортрет, всё с тем же несколько отсутствующим выражением вгляделась в улыбающееся лицо мужа. Потом сняла его, перевернула.
С обратной стороны рамки по-прежнему лежало то старое, написанное ещё в войну письмо с надписью «Мише».
Вера развернула пожелтевшие листочки, быстро перечитала и, помедлив секунду, тоже бросила в печку.
Проследила, как они вспыхнули, и закрыла печную дверцу.
Часть дел, связанная с уничтожением прошлого, закончилась. Теперь следовало позаботиться о будущем.
Вера подошла к столу, взяла новое, только что написанное письмо, аккуратно сложила, засунула в приготовленный конверт, на котором опять, так же как раньше, вывела: «Мише»,и спрятала его на прежнее место. После чего повесила фотопортрет обратно.
Потом повернулась к другой стене, на которой в такой же рамке висел ещё один двойной портрет — фотография под названием «Подружки».
Она сняла и её, тоже отнесла к столу, села, некоторое время разглядывала, потом перевернула. Сзади, на обороте фотографии детской рукой было коряво начертано печатными буквами: «Надя и Вера».Так когда-то накалякала Наташа, она ещё только-только училась писать в тот год…
Как же давно это было!..
Вера задумалась, машинально подошла к окну, прижалась горячим лбом к холодному стеклу. На утреннем небе всё ещё виднелись побледневшие звёзды. Вот одна из них внезапно сорвалась, покатилась за горизонт. Семь лет назад они с Надей, помнится, тоже как-то увидели в окно падающую звезду и она, Вера, загадала желание. Что же она тогда пожелала?.. Счастья, конечно, что же ещё. Счастья им всем. Какая же она была глупая…
При чём тут звезда?