Звезда утренняя
Шрифт:
Дальше находился Марс. Взаимные движения в пространстве этой планеты, и летящего снаряда тоже создавали между ними непрерывно изменяющиеся силовые отношения.
Еще дальше мчался по своей орбите гигант Юпитер. Правда, он отстоял от орбиты Земли на 629 миллионов километров, что в 4,2 раза больше расстояния нашей планеты от Солнца, но зато и масса Юпитера в триста семнадцать раз превышает массу Земли. Этот великан не мог не оказывать влияние на другие космические тела. Недаром его называют «ловец комет». Немало таких космических странниц попадает под его влияние и изменяет свой путь в пространстве. Воздействие Юпитера
Таким образом, математическая проблема, которую предстояло разрешить профессору Шаповалову, являлась задачей о шести телах, движущихся в пространстве с разной скоростью и оказывающих влияние друг на друга, выраженное в переменных величинах. Требовалось установить кривую, по которой теперь летела ракета, находившаяся под воздействием этих сил.
Оказалось, что в расчетах, произведенных для решения столь сложной задачи еще на Земле специально организованным коллективом математиков, вкралась ошибка. Иначе ракета не могла бы уклониться от своего курса. По-видимому, какие-то исходные величины, включенные в уравнения, были неверны. Астроном должен был установить, какие причины отклонили ракету от заданного курса.
Профессор Шаповалов забыл про отдых и сон. Он то производил наблюдения посредством своих телескопов и угломерных инструментов, то погружался в вычисления, пользуясь электронной счетной машиной. К завтраку он не вышел, а когда Наташа постучалась в обсерваторию, оттуда послышались грозные звуки, явно выражавшие неудовольствие.
Догадываясь, что на корабле произошло какое-то событие, академик потребовал объяснений от Красницкого и потом отправился к астроному. Через час туда же пригласили Сандомирского.
Некоторое время спустя командир корабля и академик прошли к резервуарам с горючим, что-то обследовали там, потом снова вернулись в кабинет Виктора Петровича. А ракета все так же неслышно мчалась через черную бездну мирового пространства.
В конце концов Одинцов и Наташа тоже поняли, что на борту межпланетного корабля не все обстоит благополучно и, помимо потери горючего, ракета сбилась с пути и летит куда-то в сторону от цели. Стало известно и об отсутствии радиосвязи.
Одинцов стал на вахту. Он сидел за пультом, с особой тщательностью проверяя приборы и делая записи. Четыре колонки цифр были достаточно красноречивы для того, кто хоть что-нибудь понимал в астронавтике. Наташа сидела рядом с мужем и старалась понять, почему ракета все больше и больше уклоняется от курса.
Красницкий возился с радиооборудованием. Профессор Шаповалов опять не вышел к обеду. Наташа постучалась к нему. В полураскрытую дверь высунулась голова ученого.
— Вот!.. — сказала Наташа, считавшая, что ее обязанность — следить за здоровьем участников экспедиции. Она протянула ему стеклянную пробирку с пилюлями.
— Это что? Те самые пилюли, что отнимают радость бытия? — поморщился астроном.
— Фенамин — вещество, способное в критические минуты поддерживать работоспособность.
Наташа удалилась, не произнеся больше ни слова. Астроном должен был не только установить ошибку в предыдущих вычислениях, но и определить, куда теперь летела ракета, а затем вычертить ее путь в пространстве и решить, какие меры следует принять, чтобы достигнуть назначенной цели. Только наутро, усталый и озабоченный, он вышел из обсерватории и прошел в каюту Виктора Петровича. Туда же был вызван Сандомирский. Немного погодя пригласили Красницкого. В рубке остались только Наташа и Владимир. Они молча сидели за пультом. Говорить не хотелось — все было понятно и так.
Наконец двери каюты академика раскрылись, и все вышли оттуда. Астронавты собрались в рубке. Теперь, когда бесшумное движение стрелок по шкалам приборов означало так много, люди стремились быть ближе к пульту управления ракетой.
Некоторое время все молчали. Напряженную тишину нарушил академик.
— Ну что же, друзья, — просто сказал он, — настало время сообща обсудить положение. Над нами нависла серьезная опасность. Михаил Андреевич как будто нашел причину. Давайте искать выход.
— Ракета сбилась с курса! Таков бесспорный факт, — произнес астроном. — Сперва я думал, что виной является Юпитер, притяжение которого мы недооценили. Расчеты показали, что это предположение неправильно. Пришлось отбросить и ряд других догадок. Вероятнее всего, при отлете ракеты с искусственного спутника воспламенение горючего произошло на какую-то долю секунды позднее, чем следовало…
— Ну и что же? — спросила Наташа.
— Угол между траекторией ракеты в момент взлета и орбитой Земли соответственно изменился. Ведь спутник вращался. Изменение это составило, правда, ничтожную величину, которую не смогли уловить наши приборы, а теперь погрешность накопилась, стала заметной и весьма опасной, — ответил астроном.
— Так в чем же дело? — не выдержала Наташа. — Надо скорее вернуться на правильный путь. Немедленно!
— Изменить наш курс не так-то просто, — возразил Михаил Андреевич. — Легко сделать поворот вокруг оси нашего корабля, но, чтобы изменить траекторию полета, требуется преодолеть огромные силы инерции, а также притяжение Солнца. Нужно горючее! Нужна энергия!
— А положение с топливом серьезное, — добавил Виктор Петрович.
— Давление в баках после столкновения с метеоритом сильно возросло, и утечка оказалась значительной. Горючее вытекало быстро, — пояснил Сандомирский. — За короткое время мы потеряли 1715 тонн бороводородов. Запасы фтора не уменьшились, но это не спасает положения…
Воцарилось тяжелое молчание.
Профессор Шаповалов нашел нужным еще больше подчеркнуть угрозу, нависшую над экспедицией:
— Уже теперь оставшегося горючего явно не хватает на обратный путь. В лучшем случае, истратив последние остатки топлива, чтобы осуществить поворот, мы доберемся до Венеры. А что мы будем делать дальше?
— Жить и работать! — бросил Красницкий.
— Жить, но сколько? — возразил астроном. — Атмосфера Венеры едва ли пригодна для дыхания, значит, понадобятся кислородные приборы. Правда, запасы кислорода пока сохранились, но они ограничены. А после? Вы скажете — можно ожидать помощи с Земли. Согласен. Конечно, нас не забудут. Однако смотрите на вещи реально. Радиосвязь практически отсутствует. Когда же придет такая помощь? Спустя значительное время, быть может слишком поздно. Тогда… — И он развел руками.