Звезда ведьмы
Шрифт:
Эррил неожиданно начал понимать эльфов немного лучше. Наверху, в открытых небесах, мир казался проще и ярче.
— Мы должны всегда летать, — прошептал он ей на ухо.
Она обвила его руками:
— Не дразни меня.
Как же он хотел, чтобы все было так просто! Но он знал, что никакие слова не собьют Елену с выбранного пути. Поэтому он позволил ей помечтать о побеге.
— Крылатый ребенок приближается, — заметил он.
И почувствовал, как она вздохнула.
— Пришло время вернуться в мир, — прошептала она, уткнувшись
Эррил поднял ее лицо и вытер ее слезы, прежде чем кто-нибудь смог заметить их:
— Мы встретимся с ним вместе.
К середине дня Елена смертельно устала, пытаясь призвать к порядку военный совет. Напряжение между изменяющими форму и ограми оставалось сильным. И те, и другие долго жили, отгородившись от внешнего мира, и не доверяли ему. Как она могла выковать из них единую армию, если сомневалась, что у нее хватит сил даже на это собрание? Встреча отряда Елены и отряда Толчука чуть раньше была радостной и печальной одновременно.
Джеррик, Мама Фреда, и маленький Тикаль… все мертвы.
Глаза Елены опухли от непролитых слез. После того как она услышала историю перерождения Вирани и предательства, свершившегося здесь, чувство безнадежности охватило ее душу, и она видела пораженное лицо Эррила. Некогда он любил Вирани, а теперь она возродилась в этом мерзком облике в горах и забрала жизни его друзей. Неужели зло в этом мире никогда не умрет?
Елена протянула руку Эррилу. Он сжал ее пальцы. Все собрались. Пришло время начинать.
Она поднялась и обвела взглядом комнату, где факелы, горящие синим светом, отбрасывали тени на стены. Толчук назвал это место Пещерой Духов, священной пещерой племен огров. С одной стороны костра в центре собрались пять вождей кланов огров со своими военачальниками. Напротив них сидел старейшина силура со своими изменяющими форму. Среди них был и ее собственный отряд.
Все смотрели на нее.
Елена заговорила уверенно:
— Через три ночи, в полнолуние, миру грозит конец, — она оглядела множество разных лиц. — Всему миру. Не только лесам Западных Пределов, не только горам Клыка, не островам у побережья и не равнинам, что лежат дальше. Всему миру грозит конец.
Она дала собравшимся время осмыслить ее слова.
— Ты уверена, что это правда? — спросил Хуншва, военный вождь объединенных кланов.
Елена бросила взгляд на Арлекина Квэйла, затем вновь посмотрела на Хуншву.
— Мы получили вести из доверенных источников. А по пути сюда мы видели горящие села в предгорьях. Мы видели, как войска собираются на плато у вашего пика.
Толчук заговорил со своего каменного сидения:
— Даже Триада говорила о грядущей опасности.
Хуншва кивнул. Среди остальных огров послышалось рычание.
— Что нам делать? — спросил старейшина силура. Он был одет в белые одежды — единственный знак отличия. Он не стал надевать на эту встречу корону из листьев.
Елена жестом попросила Эррила встать.
Одетый в черные
По ее телу прошла дрожь, когда она посмотрела на него. На пути сюда им пришлось разделять пусть не тела, но, по крайней мере, постель. Под одеялами, скрытые от глаз окружающих и лишенные необходимости соблюдать приличия, они в тишине делили тепло прикосновений друг друга, изучая границы, которые ни один не был готов пересечь.
Эррил обратился к собравшимся вождям, вернув ее в настоящее.
— Великое зло принесено на это нагорье — статуя из отвратительного черного камня, изображающая Виверну. Это сердце той тьмы, что угрожает нашему миру. В следующие два дня мы пошлем разведчиков по воздуху и по земле. Мы должны узнать, где спрятана статуя, чтобы, когда солнце взойдет через два дня, мы привели к ней наши армии и уничтожили ее.
— Это остановит зло? — спросил Хуншва.
Елена вздохнула, когда Эррил взглянул на нее. Она помнила демоницу Вирани.
— Зло всегда выживает, — просто ответила она.
Среди собравшихся поднялось тревожное бормотание.
— Но сейчас наши усилия защитят мир, — закончила она. — Это все, что мы можем делать в жизни, — сражаться со злом там, где оно обнаружится.
— Где оно обнаружится? — переспросил старейшина силура. — Подножия холмов бескрайни. Поиск одной-единственной статуи займет сотни дней, не два.
— Мы знаем в общих чертах место, куда направляется статуя, — сказала Елена. — В Винтерфелл… место, где я выросла.
Потрясенная тишина встретила это откровение.
Но следующие слова удивили даже саму Елену.
— Я знаю точнее, где может находиться зло, — эти слова произнес странный ребенок, стоявший возле Джастона — один из големов болотной ведьмы, крылатая девочка совершенной красоты. Но говоривший голос казался древним и пришел из куда более отдаленного места, чем границы этой пещеры, — это была Касса Дар. — Когда я изучала тексты, чтобы послать Джастона с одного Клыка на другой, я натолкнулась на трактат, где говорилось о месте слияния стихийных энергий с обоих Клыков. Если Плотина и будет расположена где-то, то, по моим расчетам, это там.
— И где это? — спросила Елена.
— Если мои расчеты верны, это место под названием Зимний Эйри.
Елена выдохнула. Эррил рядом с ней напрягся. Это место имело долгую и кровавую историю. Там ее дядя Бол устроил свое жилище и встретил свою смерть. Во времена Эррила там находилась школа магов Чайрика, прежде чем ее разграбили и уничтожили войска Гульготы. И в пещерах под Эйри Елена и Эррил обнаружили статую из живого кристалла, изображающую мальчика, Денала, пронзенного в сердце мечом самого Эррила. Так много трагедий всплывало при одной только мысли… Могло ли это быть правдой? Мог ли полный круг замкнуться там, где начались все их странствия?