Звездная Кровь. Пламени Подобный
Шрифт:
Но было два исключения. Первое — лишенные стигмата. У них уже было пророщенное эо, и оставалось лишь вернуть на место его средоточие. Да, только один из тысячи может перенести эту боль, не лишившись разума, но это — возможно.
И второе — те, у кого само плетение эо или хотя бы его зачаток было изначально.
Земляне. Предтечи самих Кел. Они тоже не имели изъяна. Белый Дьявол не просто так сказал Сигурду, что они смогут творить своих Восходящих — земляне могли делать это даже без стигмата, потому что они были равны Кел, которые сами происходили от их древней крови.
Марк Кассиди, чьим телом он владел, родился наполовину землянином. И он раньше носил стигмат. У него было бронзовое эо со слабым, но четким плетением. И это означало, что ему не нужен никакой Храм и Саркофаг, чтобы вернуть стигмат…
Белый Дьявол знал, что сейчас будет.
Стигмат уколол его серебряным жалом, но эта боль была пустяком, а вот огненная волна, хлынувшая следом за ней по жилам, — нет. Он знал, что побагровел и задрожал всем телом, что те, кто умеет смотреть, — видят голубые пульсации, исходящие от гвоздя по плетению его эо. Один из Тысячи знал, что его глаза сейчас начнут мерцать серебром и лазурью, а волосы развеваться, как от невидимого ветра.
Он умел смирять боль, но сейчас он должен терпеть… показать им… чтобы показать им…
Чудо.
Это оказалось тяжело — Белый Дьявол не ожидал, что новое тело так сцепится с его духом. Боль пронзала его, ослепляющая, оглушающая, бьющая в каждую клеточку, и на мгновение он даже покачнулся.
— Помогите ему, он сейчас упадет! — расслышал он крик Элесс.
Но Один из Тысячи не упал — лишь рухнул на одно колено. И, унимая колотящую дрожь и смиряя тело, злым усилием воли преодолел слабость. Увидел изнутри круговорот своего плетения. Достиг разумом гвоздя, пульсирующего в предплечье. И взял его под контроль, усмирил, заставив служить своей крови, которая уже умела все то же самое и даже больше…
Подняв голову, он посмотрел на рикса, фламинику и знаменосца — и они отпрянули, потому что взгляд его светился. Элесс закрыла лицо руками, а Многозуб и Аурвак отвернулись, не в силах выдержать это. Они думали, что он умрет у них на глазах, а он не только не умер, но и преодолел боль и заставил стигмат служить себе.
Белый Дьявол выпрямился. Открыл Скрижаль — и по направленным взглядам понял, что Люди Реки ее видят. Как и его имя, избранное для Восхождения, Титул и ранг. Рикс смотрел с потрясенным изумлением, знаменосец — задыхаясь от непонимания, а фламиника — с ужасом. Единственная из всех, Голубая Раковина кое-что поняла — потому что умела видеть и думать.
Вспыхнула Сфера Тишины. Элесс было очень страшно, но она же первой сказала:
— Подобный Пламени… Я тебя вижу…
— Подобный Пламени! — следом прогудел Аурвак, вставая и отдавая ему знак, которым воины приветствуют равных. — Я вижу твое серебро!
— Подобный Пламени, — склонил голову Яростный Многозуб. — Я тебя вижу, Восходящий.
— Клянусь Мертвой Рыбой, об этом будут бурлить! — тяжело проговорил рикс, — О моя серебряная рыбка… что ты видишь? Как такое возможно? Он… вернул
Слава и правда уже сделала его хейром. Но это было только начало…
Сверкнула серебром Скрижаль. Белый Дьявол ощутил Ауру Доверия, а затем мысленное касание Голубой Раковины — тонкое, осторожное, деликатное. Он позволил ей заглянуть внутрь, взяв под руку и сопровождая, как робкого ребенка, и почувствовал, как от одного только взгляда фламиника содрогнулась и отдернула свой мысленный щуп.
Она глубоко вздохнула и закрыла ладонями глаза. Белый Дьявол медленно улыбнулся — людей порой обжигает то, что внутри у осколков Единого. Как бездна, заполненная движущимися лезвиями, или тысяча огненных глаз из темноты. Но сейчас — это было нужно…
— Тебе нехорошо, моя рыбка? Что ты увидела?
— Он… больше не человек Земли, — произнесла фламиника, и голос ее чуть дрожал. — Это… пробужденная кровь… Он… и правда подобен пламени… которое сжигает…
— Мое пламя сжигает врагов и обогревает друзей, — сказал Один из Тысячи. — Ты видела. Ты знаешь. Ты поняла…
— Что? О чем он бурлит?
— Пусть Подобный Пламени прожурчит сам, — ответила фламиника. — Прежде на такое были способны лишь те, кто носил вместо гвоздей молнии…
Они резко замолчали, словно затронув запретную тему, и Белый Дьявол снова понимающе усмехнулся. Не просто так он пришел к Мертвой Рыбе. Он знал, что они помнили, ведь даже сейчас они считали запретные земли своими. В глазах, волосах и фигуре Серебряной Форели он видел призраков тех, кто скользил в каналах его города. Он видел голубые узоры на ее теле и символы, что они вплетали в свои клановые сигны. Знающему они могли рассказать многое, как и рисунки, покрывавшие стены Мертвой Рыбы. Их предки тоже когда-то пришли из Эстэ — и сила и знания, дарованные там, позволили им стать сильнейшим кланом речного народа.
И сейчас фламиника увидела не просто безумного изгоя-Восходящего, воткнувшего стигмат и выжившего.
Она увидела знак. Она помнила, как это было. И поняла, что будет.
— Я скажу, но лишь для ваших ушей. Моя кровь — наполовину кровь Народа Земли. Это дар и проклятие тех, кого посылает небо. Наши мудрецы знают, как втыкать и усмирять стигматы. А вторая половина моей крови — Народа Теней, и мудрые знают, что мой род идет от тех, кто рожден дарующим молнии…
— Хватит брызг! — предупредила Голубая Раковина. — Мы не будем бурлить, Подобный Пламени, и тебе лучше поменьше журчать. Наш народ помнит о старых руинах за рекой.
— Я был там — и знаю. И верю в мудрость Мертвой Рыбы. Потому и пришел к вам с большими дарами. В ответ же дадите свои — примете меня, как равного, и сохраните мои тайны. До поры…
— Мы слышим твое журчание, — медленно произнесла Элесс. — Мы поняли, что старая кровь пробудилась. Отныне Мертвая Рыба с тобой, Подобный Пламени…
Она вновь положила руки на плечи Аурвака, и Владыка Чешуи произнес, не сводя с него пристального взгляда:
— У тебя нет Народа, Подобный Пламени. А Мертвой Рыбе пригодился бы серебряный многозуб. Небесный знак бурлит. Хочешь ли ты разделить с нами воду?