Звездная ночь, звездное море
Шрифт:
– С головой у меня полный порядок. Ты не был беспризорным и никогда не поймешь, каково это… – отрезала я, отмахнувшись от его руки и показывая, что не хочу обсуждать это. – Даже если мне придется повторить подобное, то сделаю это!
– Ты видела его удостоверение личности? Зная, откуда он, можно проверить…
Я виновато потупилась и нерешительно ответила:
– Цзюйлань сказал… что у него нет удостоверения. Не знаю, потерял или же… Он нигде не зарегистрирован, а у таких вообще не бывает удостоверений личности.
Друг сердито постучал пальцем по моей голове.
– А если
Поджав губы, я подняла глаза на Ишэна. Хотелось расплакаться. Его лицо тут же смягчилось, и он бросился меня утешать:
– Прости, что запугал. Цзюйлань не похож на преступника. И если бы мог, то уже бы совершил что-нибудь. Но… Сяо-Ло, если ты знаешь о его положении, как он может тебе нравиться? Подходит ли подобный человек для замужества?
Я повернулась и тихо проговорила:
– Понимаю, что он не должен мне нравиться. Влюбиться в него – это все равно что влюбиться в кобеля или альфонса. И от этого очень больно!
– Хорошо, хорошо. Раз нравится, это еще не трагедия. Взгляни на моих девушек: сначала они безрассудно кидались в отношения со мной, твердили о любви, но как только приводил их домой, бросали меня, видя состояние отца и бабушки. Это доказывает, что для девушки отказаться от чувств не так трудно. Если есть ощущение, что он не подходит тебе, то и забудь этого человека.
Хоть смейся, хоть плачь…
– Ты меня утешаешь или ругаешь? – Я легонько ударила Ишэна.
– Это не имеет значения, лишь бы ты была счастлива!
– Со мной все в полном порядке, так что можешь возвращаться домой.
В жизни нельзя повзрослеть дважды. Я проводила Ишэна к лестнице.
– Не забудь закрыть за собой ворота во двор.
– Не беспокойся. Тут, кстати, кое-кто еще ждет твоего внимания. – Он указал на комнату в конце коридора.
– Иди уже! – Я замахнулась ногой для пинка.
Друг быстро снял тапок с моей ноги, и тот с громким стуком ударился в дверь Бувэня. Выругавшись, я выскочила из комнаты подбирать обувь.
– Что случилось? – с улыбкой открыл дверь Бувэнь.
Ишэн громко рассмеялся и бросился вниз по лестнице.
– Мне пора, а вам, ребята, желаю хорошо поболтать!
Мы с Бувэнем немного поговорили, а затем вернулись в свои комнаты. Приняв душ и нанеся маску для лица, я посмотрела телевизор и легла в кровать, готовясь ко сну.
Мерзкий докторишка сказал, что отказаться от чувств несложно, и в этом наши мнения совпадали. Только сейчас я стала сомневаться, заметив, что чем больше подавляю эти чувства, тем сильнее они становятся. Я все понимаю, понимаю последствия, но просто не могу это контролировать.
В действительности единственная константа во Вселенной – смерть. Все неизбежно погибнет. Это верно и для Земли, и для Солнца, и для самой Вселенной. Просто это займет много времени. Десять тысяч лет уйдет на гибель звезды, тысяча – на то, чтобы высохло море, за сто лет вымрут виды. Может ли мне кто-то ответить, сколько времени нужно, чтобы исчезли чувства? Если не месяц, не год и даже не десятилетие… Хотя, разумеется, в конечном итоге все в мире уйдет в небытие: исчезнет и тело, и эмоции, связанные с ним.
Чем больше я думала об этом, тем тревожнее мне
Посреди глубокой ночи и полной тишины я вдруг задумалась об Ишэне. С детства он был вундеркиндом, отличался хорошим характером, способностями к учебе и разносторонним развитием. Изначально учился вместе со мной, но позже, перескочив через три класса, стал одноклассником Датоу и по-прежнему занимал первое место в рейтинге учеников. После выпускных экзаменов без проблем поступил в престижную медицинскую школу и за четыре года окончил семилетнюю программу бакалавриата и магистратуры.
33
Клеродендрон – вечнозеленые и листопадные кустарники или маленькие деревья (иногда лианы) семейства яснотковых.
Говорят, что между гениальностью и сумасшествием очень тонкая грань. В некотором смысле Ишэн воплощает в себе суть этого высказывания: его семья предрасположена к психическим заболеваниям. Хотя не все их родственники страдают от них: его дедушка и двоюродный брат здоровы. А вот отец заболел, когда Ишэну было одиннадцать, и с тех пор мы по воле случая сблизились и стали хорошими друзьями. Когда ему исполнилось шестнадцать, его бабушку приковал к постели инсульт. В семье из четверых человек двое слегли. Ишэн не мог оставить свою стареющую мать справляться с этим одной. Имея настолько хорошие оценки, он спокойно мог остаться работать в большом городе, но вернулся на остров, чтобы заботиться о родных.
Он умный, обаятельный, учтивый и жизнерадостный. Да еще и высокий, с глазами необычного цвета. Неудивительно, что Ишэн всегда пользовался популярностью у девушек. Когда этот парень учился в университете, за ним гонялось много красавиц. Но как только он хотя бы раз приводил одну из них домой, отношения тут же сходили на нет.
До сих пор отчетливо помню – я тогда оканчивала учебу в университете, – как Ишэн, перебрав с алкоголем, взял мою руку и пробормотал: «Я полностью их понимаю. Они все как одна говорили «прости». А мне не нужны извинения, мне нужно… мне просто нужен кто-то…» Моей рукой он коснулся своих влажных век. Даже опьянев, мой друг не осмеливался показать те большие надежды, что скрывались в его сердце.
Хорошо зная, какую боль перенес Ишэн и как он старался не показывать этого другим, я искренне ненавидела тех девиц, которые «вроде бы любят», но чувства их поверхностны. Стоит им встретиться с трудностями в отношениях – они сразу отступают.
А сегодня вечером я вдруг обнаружила, что нет никакой разницы между мной и теми девушками, которых сама же когда-то презирала. Столкнувшись с семью простыми вещами повседневного быта, я не осмелилась даже попробовать что-нибудь сделать. Я ответственно подхожу к планированию будущего, но что-то снова пошло не так.