Звёздная тень
Шрифт:
— Итак, твои действия, курсант?
— Предупредительный выстрел по курсу.
— Так. Неопознанный самолёт не реагирует и продолжает движение в сторону государственной границы.
— Ещё раз потребую следовать за мной… повторно произведу выстрелы по курсу.
— А не зацепишь самолёт-то?
Майор смеётся. Ему нравится загонять меня в тупик. Не то чтобы он меня не любил — он со всеми так поступает. А уж тем более
— Не зацеплю.
Вокруг качается небо. Старенькая спарка идёт на десятикилометровой высоте. Управлять положено мне, но майор отобрал штурвал. Ему нечасто удаётся полетать. А у меня ещё всё впереди.
— Кстати, на «шестьдесят седьмом» пушечного вооружения нет. Ты не пробовал делать предупреждающие залпы самонаводящимися ракетами?
Я молчу.
— Хорошо. Ты всё сделал по инструкции. Самолёт следует в сторону границы.
— Запрашиваю землю.
— Тебе отвечают «действуйте по обстановке». Они всегда так отвечают, курсант. Запомни — ты стрелочник, и отвечать только тебе. Ну, иногда ещё тому вспотевшему от страха офицеру, что сидит на микрофоне…
— Приближаюсь к самолёту, чтобы установить тип.
— С равной вероятностью — пассажирский «Боинг», самолёт радиолокационной разведки или десантный.
— Я определю.
— Нет, курсант. Ночью, в старой машине… ничего ты не поймёшь. Твои действия? Десять секунд! Объект у нейтральной территории! Бери управление.
Ну почему он разыгрывает древнюю историю корейского «Боинга» именно со мной? Почему? Именно со мной, чьи родители разбились… и никому не известно, была ли это простая усталость металла или не в меру старательный пэвэошник…
Затерявшийся в небе на старой машине, измотанный нерешительностью земли, помнящий об американском «карантинном поясе», установленном в годы правления хунты, об осмелевших китайцах…
— Время!
— Огонь.
Я даже нажимаю кнопку пуска. Непроизвольно, успевая откинуть предохранитель, качнуть самолёт — носом к несуществующему нарушителю — и вдавить красную кнопку до отказа…
Разумеется, ничего не происходит. Кнопка светится, но толчка от стартующих ракет нет. Никто не подвешивает к спарке в пилотажном полёте боевые ракеты.
Майор отвечает не сразу. И в голосе лёгкое удивление.
— Цель поражена, курсант. Самолёт падает. Твои действия?
— Сопровождаю цель до контакта с землёй.
— Не боишься увидеть, что это было?
— Боюсь.
Майор вздыхает:
— Извини дурака, Петя. Веди на точку.
Я
— Я обычно говорю, что это был пассажирский самолёт, — вполголоса произносит майор. — Нам… нам положено так говорить. Пыл охлаждать загодя. Стране не нужны инциденты…
Я молчу.
— Но тебе я скажу правду, — сухо и чётко сообщает майор. — Это был американский бомбардировщик.
Встаю. Уже встал.
Какой смысл сбивать бомбардировщик, уносящий свой смертоносный груз обратно?
Прямой.
В назидание.
Ты понял, Пётр?
Я ещё не совсем пришёл в себя. Оглядел тесную душевую. Никого нет, только голос куалькуа в глубине мозга. Внятный и тихий шепоток. Я на планете Тени. Земля с её игрушечными проблемами — невообразимо далеко.
— Кажется. Что это было?
Постижение. Когда ты вошёл во Врата — произошло то же самое. Только ты этого не почувствовал. Я сделал всё грубее. Нарочито грубее.
Голова кружилась. И кружились, метались, заставляя сжиматься сердце, воспоминания. Тени воспоминаний…
Теперь я знаю тебя гораздо ближе. Я тебя постиг — и смогу объяснить. Представь, что ты взял в руки бумажный самолётик. Размахнулся и отправил лететь… Так действуют кабины Геометров. А теперь представь, что вначале ты развернул сложенный лист бумаги. Прочитал всё, что было на нём написано. Сложил заново. Это — Врата Тени.
— И ты испугался, что кто-то прочёл все мои мысли?
Нет. Это неудивительно. Любой разум, превосходящий тебя как минимум на порядок, мог совершить постижение.
Значит?
Да. Постигли и меня.
Как интересно. Куалькуа привык взирать на мир, ничего не требуя взамен, но и ничего не отдавая… ничего настоящего, отдельные особи-клеточки — не в счёт.
На порядок, Пётр! Пойми. Есть грубая сила — Даэнло, Хикси, Торпп. Есть гениально организованная раса — Счётчики. Но они слишком цепляются за индивидуальность. Они не пошли по пути слияния разумов. Среди всех рас есть отдельные индивидуумы с огромным мыслительным потенциалом. Их запас знаний может быть ничтожен, зато они наделены способностью к синтезу нового. Но меня постиг цельный разум — подобный моему, но неизмеримо превосходящий. Вывернул, поглотил и отпустил. Предпринимать что-либо было поздно. Если бы я знал заранее…
— Ты бы убил себя. Тот кусочек, что живёт в моём теле. И вместе со мной, вероятно.
Я засмеялся. Нет, я действительно был доволен.
— Привык отсиживаться в чужих телах, куалькуа? Поглядывать на мир, копить знания? Бездействовать, наслаждаться покоем… Кончился покой, дружок. Мы теперь на равных… одинаково ничтожны.
Тебя это не пугает?
— С чего бы? Я привык быть слабым.
Покрутив рукоятку крана, я извлёк из душа тугую струю тёплой воды. С наслаждением окатил себя.