Звездные битвы галактик

Гамильтон Эдмонд Мур

Наконец туман рассеялся. Он находился в корабле врамэнов, мчавшемся через пространство, когда он посмотрел на сканер, то изображение было очень четким. Он увидел Звезду.

Она торжествующе сияла,

изливая свой переливающийся свет на маленькую планету. Он подумал, что ей недолго осталось так сиять. Подумал, что если даже люди и найдут ее снова, то она окажется окутанной пылью, как обещал Клид, и вражда между хумэнами и врамэнами закончится. Люди больше не будут искать Альтар, и Тайан обретет вечное спокойствие.

— Хэммонд…

За его спиной послышался голос Квоббы. Он видел остальных. Ива открыто смотрела на него. Джон Уилсон сидел ссутулившись посреди обломков своих разбитых надежд. Только Квобба осмелился приблизиться к нему.

— Это еще не конец, — сказал он. — Они везут нас назад на Куум. Но учитывая, как все обернулось, думаю, что они нас скоро отпустят. Ты забудешь…

— Нет, — ответил Хэммонд.

Квобба вздрогнул.

— Ну, может быть, нет. Но вспомни, весь космос перед нами, и теперь он весь открыт для нас, теперь, когда врамэнам больше нечего прятать. А ты астронавт, один из самых первых. Ради этого стоит жить, Хэммонд.

— Правда? — спросил Хэммонд. — А было ли покорение космоса таким уж хорошим делом? Мы думали, что будет, еще в двадцатом веке. Но так ли это?

Он посмотрел на экран, на слепой свет и темноту вселенной, но там не было ответа на его вопрос. Да его никогда и не будет, потому что дело не в добре и зле. Теперь человек уже не может выбирать, он сделал свой выбор давным — давно, когда еще будучи получеловеком посмотрел на звезды и возжелал их. Он и в будущем будет смотреть с желанием на галактики и дали, недоступные современному восприятию, и будет пробиваться к ним, попадая в многочисленные космические ловушки подобные этой, и всегда будет стремиться обрести личное счастье, прежде чем погибнет в этой битве.

Хэммонду пришло в голову, что у него было это счастье, счастье, которое многие пытались ухватить, но промахнулись. Ему пришлось преодолеть время и пространство, чтобы найти его, и оно было с ним всего лишь час, день, но оно было, и у него осталось воспоминание о нем, и внезапно он почувствовал странное удовлетворение.