Звездные флибустьеры
Шрифт:
Обе противостоящих коалиции рассыпались, какое-то время шла война всех против всех. Потом окончательно рухнуло хозяйство, и голод и эпидемии довершили дело.
Последним на десятки лет вперед кораблем посетившим Эяллу, стал чартер, посланный Правлением ОКК накануне её полного развала – снять отважный экипаж станции.
Лишь много времени спустя на планету пришли пираты, составившие чуть позже Братство Меченосцев.
Горько вздохнув, Антон отключил терминал. Всё что он узнал было конечно интересно и объясняло, как возник мир, где он стал пленником. Но не давало ответа на вопрос – как ему выбраться отсюда?
Глава 13. Бизнес и жизнь
За прошедший после выздоровления месяц Антон уже освоился тут, хотя никогда легко не привыкал к новому месту. Он уже не вздрагивал, видя паукрыла, уже не казалось мертвенной и химически-ядовитой лиловая
Обитали тут не только космические разбойники – как раз они составляли пожалуй что и меньшую часть населения. Больше было всякого вертящегося вокруг люда – докеры и техники космодрома, пилоты орбитальных барж, торговцы, моряки, поддерживающие связь острова с материком, огородники и рыбаки... Одним словом, хотя безымянный городишко, именуемый обычно просто – Город, был маленьким, но в сущности он мало чем отличался от большинства других городов Ойкумены – старых и новых. Были в нем кварталы господские и плебейские, были гнилые окраины и темные закоулки...
Причем граница была даже заметнее. На плоскогорье поднимались роскошные особняки здешней знати – членов Совета Меченосцев и наиболее преуспевших их подчиненных. Там ночами загорались огни, слышалась веселая музыка, иногда вспыхивали фейерверки... Неподалеку от гавани размещался район где обитали семейные корсары или выбившаяся в люди обслуга – домики из дерева, пластика или камня, аляповатые или по своему изящные – и обязательно с садиками. Там даже имелась школа, в которой преподавали самые образованные из горожан в свободное время, и которой заведовал пленный профессор зоологии со славного своими университетами Азура. Прочие пираты обитали в общежитии на другом конце Города, переделанном из огромного ангара обнесенного забором. Там шли непрерывные пьянки, там играли в любые азартные игры, там можно было купить любое дурманное снадобье, там обитали общие шлюхи, коих иногда можно было увидеть слоняющимися по двору в минимальной одежде или вообще голыми; а в подвале день-деньской работали три самогонных аппарата. Случалось, оттуда выносили трупы – порезанные, простреленные, или умершие естественной смертью – если таковой можно считать конец от пьянства или наркотиков. Хотя обитатели общежития не пытались задирать прочую публику – ибо карой за почти любые преступления в Городе была смерть – но горожане старались без нужды не появляться рядом с заведением, а название оно получило короткое и ёмкое – "Зверинец". К нему примыкало здание Пиратской Академии – так он окрестил что-то вроде курсов повышения квалификации, где более опытные коллеги подтягивали начинающих членов команд на тренажерах и лекционных залах.
Чуть дальше за космодромом и пакгаузами располагался порт выходивший в глубокую бухту. А слева от порта лежали местные трущобы, населенные аборигенами, которым повезло (а может и не повезло) не покинуть Эяллу в трюме работорговцев. Оттуда Город черпал уборщиков, ассенизаторов, там обитали рыбаки и батраки, рабочие креветочных и устричных ферм, именно оттуда в "Зверинец" поступали проститутки, а иногда – очень редко – пополнялись команды.
Обитатели сидели на циновках у домов, ели руками остро пахнущие блюда, подбирая остатки подливы с деревянных и глиняных блюд рисовым и плодовым хлебом, и запивая самодельным пивом из деревянных чашек. Вечерами оттуда доносились звуки песен на неизвестном языке, музыка флейт и барабанов.
И под нее вокруг костров люди танцевали, подняв руки к ярким звездам.
Тут же влюбленные парочки сплетались в кустах, а рядом играли дети, ловя светящихся жуков.
Тамошние простодушные обитатели казалось вовсе не тяготились своим приниженным положением, а уж тем более тем, что находились в услужении у разбойников.
Наконец, был тут и центр – узкая улица кабаков с рядами выставленных под брезентовыми тентами столиков, переходившая в улицу борделей. Дальше располагался небольшой рынок, магазинчики, торгующие всякой всячиной. Имелись тут даже театр, где вперемешку с кинопрограммами на старом голопроекторе показывали какие-то спектакли или выступали певцы (сейчас он впрочем был закрыт). А рядом с театром возвышалась лавка менялы – если кому-то нужно было по делу отправится за пределы Каитто, то к его услугам были деньги любого уголка Эяллы. Для интереса Антон туда зашел. Чего тут только не было – от овальных золотых монет с дыркой посредине и коряво скопированными иероглифами – как выяснилось, деньги неведомой торговой республики Сомис, до кружочков из розовых и красных раковин откуда-то с океана Тэнгу. Он даже заметил ветхие замызганные купюры и истертые монеты бывшей метрополии – как ему объяснил Н'Губи, кое-где тут до сих пор ждут возвращения "господ с неба".
Не забывали в Городе и о душе обитателей.
Храмы были что называется на любой вкус. Часовня с распятием над входом, где служил пожилой абориген обращенный еще последними миссионерами эпохи Аригато.
Мечеть Господа Миров с длинным узким минаретом, о назначении которых спорили богословы и историки в мире Антона. Буддийская кумирня видимо доставшаяся от времен никконского протектората – во всяком случае, хинцев в командах было весьма немного. (Тем не менее у входа висели многочисленные ленточки и были разбросаны мелкие монеты – должно быть, пираты считали нелишним заручиться помощью Молчащего). Было тут и капище местных богов – старый купольный храм вросший в землю, вдоль стен которого выстроились идолы, имен которых нередко не знали и сами местные жители. Антону запомнился козлоногий многорогий и многохвостый бог Йух, покровитель мужской силы и ума.
Ну, а на случай если боги не помогут, имелось кое-что понадежнее. На одной из вершин торчал автоматический радар, а кроме того остров и окрестности регулярно сканировались с "Тихой пристани". Если бы кто-то из местных царьков или морских пиратов – а были тут и такие (и обитатели Каитто даже водили с ними какие-то дела) решили бы напасть на Город, то их ждал бы неизбежный конец. Все гравилеты и флайты космопорта имели специальные подвески для управляемых бомб, а в ангарах стояло полдюжины самоходок, и три старых, но вполне грозных боевых робота. Вся интеллектроника на них конечно сдохла давным-давно, но и в режиме ручного управления они были почти непобедимыми противниками для местных "войск" у которых в ходу были уже и мечи с мушкетами. Кроме того имелись два "Цунами" с полным вооружением, представлявших угрозу даже для современных машин, а не то что того хлама, который могли послать в бой аборигены. Когда-то лет пять назад правитель Контуги – страны на большом острове Сенири в полторы тысячах километрах южнее, решил захватить Каитто. Не для того чтобы ликвидировать рассадник разбоя, упаси Боже, а дабы самому приобщиться к столь выгодному бизнесу как космическая работорговля и пиратство. Но хотя в его флотилии был настоящий атомоход, и три бронированных гравитанка класса А, каким-то чудом доживших до сего дня, она не сумела подойти к Каитто даже на дистанцию ракетного залпа...
(О судьбе самого бойкого правителя Антон счел лишним даже спрашивать)
Иногда они с Н'Губи отправлялись прогуляться по острову.
Шли по пустынной дороге, усыпанной разноцветной галькой, мимо пальм, окружавших дома пиратских главарей. Вдоль дороги стояли под навесами легковые машины и даже флайты – изредка новые модели, чаще – непонятной марки, со следами ремонта, или даже собранные из нескольких разных «тачек». Бывало, сворачивали с галечной дороги на тропинку, огибавшую гору, пробиваясь сквозь кустарник и высокую траву багряного оттенка. В сине-зеленой полумгле прыгали оранжевые птице-мыши, а ящерки с малиновыми спинами грелись на неровной коре стволов. Через четверть мили тропинка выводила на открытое место. Холм мягко переходил в покрытую густым тропическим лесом долину, за которой на расстоянии примерно трех миль раскинулись пастбища с какими то флегматично жующими животными, огороды, сады...
На вершине горы торчало старинное массивное здание за каменным забором. Тяжеловесное, массивное, какое-то особенно суровое и неумолимое сооружение из черного камня явно отличающееся от домов и вилл прочих хозяев. Познания в архитектуре, хотя и смутные, позволили Антону определить что он пожалуй, построен аборигенами. Хотя и окультурен в пресловутую эпоху Воссоединения: ухоженные дорожки, плавательный бассейн, аккуратно постриженные боскеты.
– Это, – пояснил во время одной из первых прогулок Патрик, – замок местного... скажем так – монарха. Его предки поселились здесь более четырех веков назад. Они снабжали рабами почти все плантации соседнего материка – это когда Эяллу еще не открыли. Владыка Угирии – только не спрашивайте, что это за страна была, – утвердил остров за этой династией за какие-то заслуги в области работорговли. Больше он ничего не сказал, хотя возможно и знал больше.