Звездные пути человечества
Шрифт:
Внимание и забота Генерального секретаря ленинской партии коммунистов вдохновляют нас на новые подвиги во имя тех великих целей, которые ставит перед собой отечественная космонавтика.
В сердцах моих товарищей, тех, кто уже побывал на космических орбитах и кто еще только готовится к своим стартам, живут слова Леонида Ильича о нашей профессии: «Космическая эра вызвала к жизни множество прежде не существовавших представлений и понятий, породила новые области знаний, новые профессии. И одна из них — героическая и увлекательная — профессия космонавта. Она требует от человека широких знаний, хорошей технической подготовки, постоянного
И еще одно важное для всех нас событие не забудется: 29 июня 1972 года товарищ Брежнев побывал у нас в Звездном, в Центре подготовки космонавтов, носящем имя Ю.А. Гагарина. Вместе с Леонидом Ильичом был Фидель Кастро. Гости осмотрели лаборатории и учебные классы Центра, космический корабль «Союз» — тренажер, на котором в наземных условиях отрабатывается программа предстоящих экспериментов. Товарищ Л. И. Брежнев поднялся внутрь орбитальной станции «Салют», знакомился с бортовыми системами и устройствами сложнейшего космического комплекса.
Леонид Ильич интересовался буквально всем: как проходят этапы подготовки и тренировок, как комплектуются экипажи, как живут космонавты, инженеры, рабочие и служащие Звездного. В память об этой встрече Леонид Ильич оставил такую запись в Книге почетных гостей Центра: «Считаю счастливыми часы и минуты, проведенные среди вас, дорогие друзья, вместе с Фиделем».
Для всех нас это тоже были счастливые часы и минуты. У меня дома хранится фотография. На ней — стела с мозаичным портретом В. И. Ленина, а возле нее Л. И. Брежнев среди летчиков-космонавтов. Это то самое место, куда приходят экипажи перед отлетом на Байконур.
Хочется от имени всех летчиков-космонавтов СССР, всех коммунистов Звездного сказать:
— Дорогой Леонид Ильич! Мы от всего сердца благодарим Вас за неустанную заботу о развитии космической техники, о космонавтах и горячо желаем Вам доброго здоровья на благо нашей великой Родины и мира во всем мире.
С трибуны партийного съезда наше время было названо временем великих свершений. Каждый из нас. выходя на старт, глубоко верит, что его труд и знания послужат великой цели, которая начертана на знамени партии Ленина, приблизят прекрасное будущее людей, которому Вы, Леонид Ильич, посвятили многие годы своей жизни.
В.ПОКРОВСКИИ, инженер командно-измерительного комплекса
ВЫСТОЯЛИ!
У меня в рунах кусочек телеграфной ленты. Пожелтевший, измятый временем (прошло более двадцати лет), он хранит память о событиях весны 1958 года. В ту пору готовился запуск нашего третьего искусственного спутника Земли. Это, по существу, была первая в мире специализированная орбитальная лаборатория, предназначенная для выполнения широкой программы геофизических исследований. Естественно, что успех этой работы во многом определялся четкостью действий наземного командно-измерительного комплекса в целом и каждого из НИПов (наземный измерительный пункт, принимающий информацию из космоса) в отдельности.
Телеграфная лента, которую я держу в руках, — сообщение одного из дальних НИПов в Центр управления. В нем всего несколько слов: «Боюсь дело на очередном витке сорвется…» Телеграмма поступила 24 мая, хотя началось все много раньше.
…Чтобы «перекрыть» как можно большую территорию, над которой будут пролетать спутники, один из наших первых НИПов приютился в тайге. Место выбиралось исходя из интересов предстоящей работы. Техническое здание служило прибежищем аппаратуры, в маленьких четырехквартирных домиках жили люди. Что касается измерительных, телеметрических и командных станций, то они располагались в специальных колесных домиках, собранных прямо на заводе.
Первая рабочая зима близилась к концу. Суровой она была в тот год. Немало хлопот доставили снежные бури и трескучие морозы, которые превращали дизельное топливо в незаливаемый в баки студень. Но весна обещала еще большие сюрпризы.
— Вода ныне будет, однако, шальная, — говорили старожилы-таежники. — Как бы не унесло домики-то на колесиках…
Понимали обстановку и в Москве. Чтобы на месте обсудить, что и как, принять все необходимые меры и получить гарантии того, что НИП не «подведет», в тайгу вылетел начальник Центра.
И вот началась борьба за живучесть «точки». Построили высокую бревенчатую эстакаду, закрепили на ней «колесные» станции, загерметизировали цоколи домов, дополнительными растяжками подстраховали мачты на антенных полях, подготовили катер и лодки, крепко-накрепко увязали и «пришили» к земле проволокой бочки с горючим и ящики с различным имуществом… Да разве перечислить все сделанное!
15 мая таежный НИП принял первые сигналы с борта спутника. Работали точно по графику. Уже скопилось много телеметрической информации, уже были получены первые результаты ее обработки, когда наступило то, чего мы опасались.
21 мая на территорию НИПа хлынули потоки воды. Уровень ее быстро повышался из-за ледяного затора, образовавшегося километрах в пятидесяти ниже по течению. В верхнем и среднем течении лед уже шел вовсю. Несущиеся льдины упирались в кромку еще крепкого кое-где ледяного панциря и «ныряли» под него. Когда русло забилось, лед полез наверх. Вот тут-то и выросла нерукотворная плотина высотой с пятнадцатиэтажный дом.
Каждый день шла работа со спутником, и каждый день приносил новые заботы и тревоги. Через трое суток вода уже омывала колеса стоявших на эстакаде радиотехнических домиков. Но техника функционировала безотказно. В этом была заслуга людей. В техздании специалисты перекроссировали блоки, подняли их на чердак и, не прерывая связи, продолжали нести свою необычную вахту.
День и ночь грохочущей лавиной мчалась в тайгу вода, увлекая с собой ледяные глыбы. Чтобы они не повредили станцию обнаружения (по техническим соображениям работавшую в одиночку на отдаленном пригорке), ее, как верный рыцарь со щитом, оберегал бульдозер.
На рабочих местах было припасено все необходимое: регистрационные материалы, запасные части, продукты. «Кругом вода, — шутили неунывающие операторы, — а паек — сухой».
В аппаратном зале Центра управления тоже не знали перерывов в работе. Не умолкая ни на минуту, стрекотали телеграфные аппараты, «выбивая» на контрольной перфоленте информацию, полученную со всех измерительных пунктов и станций слежения. «Содержание» этих кружевных лент специальные устройства преобразовывали и вводили в электронные машины Координационно-вычислительного центра, который, как обычно говорится в сообщениях ТАСС, «вел обработку поступающей информации».