Звёздные Войны. Изгой-Один. Истории
Шрифт:
Гален Эрсо описывал повстанцев совсем не такими: галантные мужчины и женщины со справедливостью в сердцах, которые противостоят всем тем ужасам, что повидал на своем веку Бодхи, делам, к которым и он приложил свою руку. Нет, то были мятежники, о которых постоянно предостерегала Империя: убийцы, преступники и террористы, прикрывающие свои неприглядные действия мнимым патриотизмом. Те, которые ради даже крошечной победы не задумываясь разбомбят космопорт и положат при этом кучу народу.
Наверное, Со Геррера не такой. Он не мог быть таким.
— Ложь!
По комнате эхом
— Обман!
Сколько ярости было в этих выкриках…
— Давайте взглянем.
Приказ, исходивший из самой жуткой бездны.
Бодхи продолжал прислушиваться к шарканью и громыханию. Наклонив голову, он пытался разглядеть хоть что-нибудь, но видел за тканью мешка лишь смутные силуэты.
Бодхи Рук. Пилот грузового транспорта.
Чьи-то пальцы неожиданно схватили его и рывком поставили на ноги. Парень так и повалился бы наземь, не сожми незнакомые руки его плечи, словно тиски.
— Местный, — хмыкнул призрак. — Есть что добавить?
У него было вот это, — еще один голос, говоривший на другом языке. Бодхи определил, что это был тот тогнат с респиратором. — Голочип. Незашифрованный. Нашли у него в ботинке, когда схватили.
Бодхи рванулся вперед. Он не пытался бежать, просто хотел привлечь внимание.
— Я все слышу! И понял, что вы задумали. Вы хотели меня запугать, и я напуган. Но никто меня не хватал. Я пришел сюда сам. — Парень не знал, разбирают ли они его слова сквозь мешок. — Я сбежал! — выпалил он ртом, полным ниток. — Я дезертир!
— Ложь! — повторил призрак. — Каждый день новая ложь.
— Ложь?! — Пилот уже практически кричал, отчаянно втягивая воздух сквозь грубую ткань, чтобы распалить свою ярость. — Стал бы я рисковать всем ради обмана? Время на исходе! Мне нужно поговорить с Со Геррерой, пока не стало слишком…
Кто-то ухватился за мешок и сорвал его, а потом натянул рабочие очки пилота обратно ему на лоб.
Бодхи снова мог видеть. Хотя тут же едва не пожалел об этом.
Он оказался посреди комнаты. Не в пещере, а скорее в вырубленном в древних камнях зале, который с натяжкой можно было назвать жилым помещением. Рядом расположились три его конвоира, а прямо перед ним стоял незнакомый мужчина. Бодхи предположил, что это и был призрак с глухим, хриплым голосом, чьи всклокоченные волосы уже подернулись сединой, а лицо покрывали зарубцевавшиеся шрамы. Он опирался на металлическую трость, которая поддерживала вес тела, непосильный для его искусственных ног.
— Со Геррера? — спросил пилот.
В этот раз никто не хмыкал.
Со сжал голочип двумя пальцами. Бодхи закивал:
— Это вам. — Он без остановки что-то бормотал, против чего-то протестовал, не в силах остановить поток слов. — И ничего они у меня не находили, я сам отдал его! Сам. Гален Эрсо. Он сказал разыскать вас.
Со Геррера отложил трость и схватил кислородную маску, прикрепленную к бронированной пластине на груди. Не сводя глаз с пилота, он прижал маску к лицу, сделал пару вдохов и вернул ее на место.
«Пожалуйста, поверьте мне», — мысленно взмолился Бодхи. Или он сказал это вслух? Парень уже ни в чем не был уверен.
«Это же ради вас. Я хотел поступить правильно».
Со повернул голову и кивнул тогнату:
— Бор-Галлет.
— Бор-Галлет? — непонимающе переспросил пилот.
Проклятая ткань снова оцарапала ему лоб, нос и губы, кто-то оттащил его назад, прочь от Герреры — прочь от человека, которого он должен был найти, прочь от спасения, защиты и искупления.
— Меня прислал Гален Эрсо! — кричал Бодхи сквозь мешок. — Он сказал разыскать вас!
Дезертир повторял это снова и снова, да только без толку.
Директору по разработке перспективного вооружения первой Галактической Империи Орсону Креннику никогда не оказывали должных почестей.
И дело было не в каком-нибудь злом роке или слабости. Орсон не спорил, что ему далеко до научного таланта уровня Галена Эрсо. Однако даже самые высокомерные ученые под его началом признавали, что при поддержке Кренника гении добивались гораздо больших успехов. Ведь именно он два десятка лет руководил тысячей блестящих умов, как маэстро, дирижирующий оркестром. Именно он направил энергию миллионов ученых, инженеров, стратегов и рабочих на создание шедевра, постоянно играя при этом в политические игры с Правящим советом Императора и ублажая мелочных завистников среди адмиралов и Объединенного командования.
Орсон Кренник создал «Звезду Смерти» — величайшее технологическое достижение в галактической истории, произведение инженерного искусства, которое могло затмить собой превращение Корусанта в единый город или изобретение гиперпривода. Это была исключительно его заслуга. И если это экстраординарное и всепоглощающее предприятие сделало директора уязвимым, то была не его вина.
Настоящей причиной всех его неудач был один-единственный человек — тот самый, что вызвал его на борт звездного разрушителя «Исполнительница».
Гранд-мофф Уилхафф Таркин был головной болью Кренника. Пока Орсон творил, Таркин всеми силами пытался присвоить себе лавры победителя и лишить директора внимания Императора.
Первое, что увидел Кренник, поднявшись на капитанский мостик, была спина пожилого губернатора. За гостем выстроилась личная охрана, однако должного устрашающего эффекта это не произвело, потому что Таркин не отрывался от обзорного иллюминатора, сквозь который открывался впечатляющий вид на необъятную боевую станцию под названием «Звезда Смерти».
На сегодняшний день была запланирована установка основной орудийной системы. Шесть тысяч съемных двигателей передвигали колоссальную тарелку над сферической поверхностью станции к месту, где ожидали бригады дроидов, техников и механиков, призванные зафиксировать диск, как только он займет положенное место. Операции предшествовали месяцы подготовки, и многие системы питания «Звезды Смерти» были отключены во избежание случайных выбросов энергии. Кренник сейчас должен был быть там, ходить в герметичном скафандре по временно лишенным воздуха коридорам боевой станции, наблюдать и руководить последними этапами.