Звездный час по тарифу
Шрифт:
Она пришла в себя утром: о том, что солнце поднялось, свидетельствовали тусклые солнечные лучи, проникавшие сквозь крошечное оконце, стрекот насекомых и пение птиц в саду. Ксения попыталась дотянуться до окошка, но оно располагалось слишком высоко. Дверь загрохотала, Ксения метнулась к тюфяку и сделала вид, что спит.
– Можешь не притворяться, – раздался скрипучий голос экономки. – Вот, я принесла тебе кое-что поесть. И переоденься!
Агнесса исчезла, Ксения открыла глаза и лицезрела большую чашку с водой, немного винограда на тарелке, кусочек
Ксения осмотрела одежду, которую ей оставила Агнесса, – розовые панталончики с рюшечками и оборками. Она решила, что не станет надевать их, кроме того, Ксения не сомневалась, что барон, затаившись где-нибудь в соседней комнате, наблюдает за ней через потайное окно.
Так прошла неделя. Ксения упорно отказывалась переодеваться. Наконец Агнесса заявила, ставя перед девочкой поднос:
– С этого дня никакой воды и фруктов! Мы и не таких строптивых укрощали!
Ксения мучилась жаждой, и с каждым часом это становилось все невыносимее. Язык распух, она смотреть не могла на сухой хлеб и острый козий сыр. Девочка улеглась на тюфяк, время от времени проваливаясь в забытье. Вдруг она ощутила на голове влажный холодный компресс, а по горлу потекла живительная влага.
С трудом разомкнув веки, Ксения увидела барона. Тот поил ее из чашки прохладным травяным отваром.
– Стоило мне уехать на пару дней, как сестрица принялась за свои садистские штучки, – сказал он, и в его голосе послышалась забота. От этого Ксении сделалось еще противнее. – Дитя мое, я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось!
Фон Холенброк попытался поцеловать Ксению в губы, но она отвернулась к стенке. Посол заметил:
– Я не буду торопить тебя, но запомни: если ты будешь долго упираться, я уступлю требованиям Агнессы, и тогда ты окажешься в ее полной власти. А я найду себе новую воспитанницу...
Еще через два дня, под вечер, Ксения услышала протяжный свист. Она подумала, что ей показалось, но свист повторился. Затем кто-то позвал:
– Ксения, ты здесь?
Девочка подскочила и вжалась в стену. За решеткой что-то мелькнуло, и она увидела черную шевелюру Алешки.
– Тише! – прошептала Ксения. – Они могут наблюдать за мной!
– С тобой все в порядке? – спросил мальчик. – А то барон и его сестрица не пускают нас к тебе, говорят, что ты не хочешь нас видеть, но я знаю, что они врут!
– Они заперли меня здесь, – вздохнула Ксения. – И, судя по всему, в ближайшее время убьют...
С обратной стороны решетки раздался треск, Алешка испуганно спросил:
– Они хотят убить тебя? Вот черти! Мне с самого начала не понравился этот австрияк и его постная сестрица! Я сейчас смотаюсь в полицию...
– Не делай этого! – простонала Ксения. – У барона везде друзья, этим ты добьешься только того, что они выбросят вас на улицу!
– Тогда мы сами вытащим тебя из заточения! – пообещал Алешка и пропал.
Ксения опустилась на тюфяк. Она не верила в то, что Шадрины смогут ей помочь. Кто они такие, бедные русские эмигранты, а барон фон Холенброк – посол империи, тайный советник, один из столпов общества.
Той же ночью дверь распахнулась, в лицо Ксении ударил невыносимо яркий свет. Она зажмурилась. Грубым голосом барон пролаял:
– Дитя мое, твое непослушание перешло все границы! Этот мужик-садовник едва не убил меня, напав с лопатой, когда я выходил из экипажа! Ты подговорила его на это, дитя мое! Слава богу, что я послал Агнессу за полицией, они арестуют этого бородача и всю его семейку. Надеюсь, что их постигнет та же участь, что и твоего папашу!
Барон, слепя Ксению мощным фонарем, подошел к тюфяку и стянул девочку на пол. Ксения брыкалась, но старик был намного сильнее.
– Хочешь знать всю правду, дитя мое! – брызжа в лицо Ксении слюной, вопил фон Холенброк. – Едва я увидел тебя в приемной генерального прокурора, я понял, что ты мне нужна! Я действительно убедил президента республики помиловать твоего отца, но велел курьеру немного запоздать. Он получил от меня немного золота и приказ не торопить лошадь, и твой папаша сдох!
Ксения зарыдала. Фон Холенброк с остервенением рвал с девочки платье.
– Я имею дело с сиротами, мне не нужны суетливые и назойливые родители. И я сделал тебя сиротой! Хоть твоего папашу и вынули полуживым из петли, но он все равно окочурился! Твоя мамаша сидит в сумасшедшем доме и никогда не выйдет оттуда! А это значит, что ты находишься в полной моей власти!
Ксения кричала, но фон Холенброк навалился на нее. Слюнявыми старческими губами он впился в шею девочки. Ксения из последних сил ударила тайного советника кулачком по лицу, что-то смачно хрустнуло. Посол завизжал и на мгновение ослабил хватку.
– Маленькая шлюшка, ты раскрошила мой чудесный фарфоровый зубной протез! – зашепелявил посол. – Мне делали его на заказ в Вене! Ну, ты за это поплатишься! Другие девчонки были сообразительными и делали то, что я им приказывал! А к тебе я применю силу! Ты от меня не уйдешь!
Барон наотмашь несколько раз ударил Ксению по лицу, в голове у девочки помутилось. Она чувствовала, как фон Холенброк сорвал с нее остатки одежды и в потрясении прошептал:
– Ты – само совершенство, Ксения! Ты станешь моей принцессой! Ты – как райский фрукт, который я сейчас распробую!
Кряхтя и отдуваясь, старик стал расстегивать штаны. Ксения молила бога, чтобы все быстрее закончилось. Она знала, что не в состоянии оказать сопротивление.
– Вот где ты, нехристь! – раздался громовой голос.
Приоткрыв глаза, Ксения увидела на пороге комнаты Ивана Иваныча, который сжимал в руке остро заточенную лопату. Барон испуганно заколыхался и, запутавшись в спущенных кальсонах, повалился на бок.
– Агнесса! – заголосил он. – Где ты? Где же полиция? Помоги мне!
Иван Иваныч приблизился к барону, к Ксении подоспела Пелагея. Она накинула на девочку простыню и помогла ей подняться на ноги.