Звездный десант
Шрифт:
Мы не планировали нападения на Смотрителя; просто хотели лишить сна и Морта, и Альвареса с охранниками в придачу, что нам и удалось. Майку осталось лишь время от времени позванивать по личному телефону Смотрителя между полуночью и четырьмя пополудни; кстати, номер этот в справочниках не значился и был известен лишь, персональным помощникам Смотрителя. Соединяя их всех по очереди с Мортом, Майк не только вызвал жуткий переполох, но и разозлил Смотрителя, который категорически отказался верить оправданиям своих помощников. И тут произошло счастливое совпадение — доведенный до белого каления Прыщ свалился с пандуса. Такое даже с новичком случается не больше раза. Словом, Смотритель «прошелся по воздуху» и вывихнул колено, что довольно близко к перелому, причем Альварес при сем присутствовал.
Помаялись
Стихи Адама Селена были более высокого качества, Майк показывал их профу и даже соглашался с его литературными суждениями (полагаю, положительными) без всякой обиды. Размер и рифмовка у Майка были безукоризненны, поскольку, будучи компьютером, он хранил в памяти весь словарный запас английского языка и мог отыскать нужное слово за считанные миллисекунды. Несколько хуже было с самокритикой, однако тут помогло суровое редакторское перо профа.
Впервые подпись Адама Селена появилась на страницах авторитетного «Лунного сияния» под мрачной поэмой, именовавшейся «Отчий дом». Это были думы умирающего ссыльного и его открытие, сделанное накануне отхода в мир иной, что Луна стала его родным домом. Простой язык, непритязательные рифмы, а единственная слегка крамольная мысль содержалась в выводе, к которому приходит умирающий: что даже множество Смотрителей, угнетавших его, это не слишком высокая цена за отчий дом.
Сомневаюсь, чтобы издатели «лунного сияния» долго думали, печатать поэму или нет. Вещь была хорошая, и они ее опубликовали.
Альварес перевернул издательство вверх дном, пытаясь как-то выйти на Адама Селена. Номер был в продаже уже почти две лунные недели, когда Альварес заметил стихи или ему их показали. Мы нервничали — нам как раз очень хотелось, чтобы поэма была замечена. И пришли в восторг, узнав, как завибрировал при виде нее Альварес.
Издатели ничем не могли помочь боссу стукачей. Они сказали ему правду — поэма пришла почтой. Есть ли у них оригинал? Да, конечно… Извините, но конверта нет, мы их не храним. Прошло довольно много времени, прежде чем Альварес удалился в окружении четырех драгунов, которых таскал за собой для улучшения самочувствия.
Надеюсь, он получил немало удовольствия от этой бумаги. Письмо было отпечатано на официальном бланке конторы Адама Селена:
Ассоциация Селена
Луна-Сити
Инвестиции
Офис Председателя
Старый Купол
А ниже — заголовок «Отчий дом», сочинение Адама Селена и так далее.
Все отпечатки пальцев, которые там были, появились уже после отправки поэмы. Текст был напечатан на «Ундервуд офис электростатор», то есть на самой распространенной в Луне модели. И все равно таких машинок было не очень много, поскольку их импортировали. Опытный детектив мог бы идентифицировать машинку и обнаружил бы ее в городском офисе Администрации в Луна-Сити. Вернее будет сказать — машинки, так как в офисе их было шесть и мы печатали по пять слов по очереди на каждой. Операция стоила нам с Вайо бессонной ночи, и мы решили, что риск
Глава 11
В начале 2076 года работы у меня было невпроворот. Во-первых, я не мог игнорировать клиентов. А во-вторых, массу времени отнимала партийная работа, хотя я передал в другие руки все, что сумел. И все равно приходилось решать бесконечное число вопросов и рассылать сообщения вверх и вниз. Пришлось сократить время на физические упражнения с грузилами и отказаться от мысли получить разрешение на пользование центрифугой Комплекса — той самой, с помощью которой ученые-землееды продлевали срок пребывания в Луне. Хотя я раньше на ней тренировался, в этот раз мне не хотелось рекламировать свою подготовку к поездке на Терру.
Упражнения без центрифуги менее эффективны, но особенно утомительными они казались из-за того, что я не знал, имеет ли смысл ими заниматься. Согласно расчетам Майка, в тридцати процентах прогнозов развития событий появлялась необходимость в лунаре, способном выступить от лица Партии и совершить путешествие на Землю.
Я не представлял себя в роли посла — во-первых, образование подкачало, а во-вторых, дипломат из меня никудышный. Самой подходящей кандидатурой был, естественно, проф. Но проф был стар и мог не перенести полета на Землю. Майк сказал нам, что у человека в возрасте профа, с его комплекцией и так далее, шанс прилететь на Терру живым меньше сорока процентов. Но проф тренировался напряженно и с энтузиазмом, стараясь выжать из своих жалких шансов все возможное, так что мне не оставалось ничего другого, кроме как навешать на себя грузила и приступить к работе, чтобы быть готовым заменить профа, если его старое сердце не выдержит. Вайо занималась тем же на случай, если что-то помешает моему полету. Делала она это преимущественно ради того, чтобы разделить со мной тяготы — Вайо всегда предпочитала логике мужество.
А кроме бизнеса, партийных дел и тренировок была еще и ферма. Семья потеряла благодаря бракам трех сыновей, хотя и получила взамен двух отличных ребят — Фрэнка и Али. Потом ушел работать в «ЛуНоГоКо» Грег — он стал главным мастером-бурильщиком на строительстве катапульты.
Там он был незаменим. Чтобы нанять и правильно расставить по местам людей, приходилось изрядно попотеть. На большинстве видов работ мы могли использовать и беспартийных, но ключевые позиции должны были занимать партийцы, причем не только политически надежные, но и компетентные. Грег не хотел уезжать из дома; на ферме он был нужен, да и бросать свой приход ему было жаль. Но все-таки согласился.
Это опять превратило меня в лакея на половинном жалованье при поросятах и цыплятах. Ганс был отличным фермером, он безропотно тянул за двоих. Но Грег управлял делами фермы с тех самых пор, как Дед ушел на покой, и новая для Ганса ответственность тревожила его. В общем-то, по старшинству это дело должно было перейти ко мне, но Ганс как фермер далеко превосходил меня, да и любил он сельское хозяйство больше. Так что у нас давно подразумевалось, что Грега когда-нибудь заменит именно он. Я помогал ему, поддерживал его решения, а также вкалывал в те часы, которые удавалось урвать от других дел. В результате мне и почесаться некогда было.
В конце февраля я вернулся из долгой поездки — Новолен, Тихо-Андер, Черчилль. К этому времени как раз закончили прокладку туннеля через центральную каверну, и я решил наведаться в Гонконг-в-Луне и наладить деловые контакты, поскольку теперь я мог пообещать клиентам срочный сервис в случае необходимости. Раньше это было невозможно, так как луноход на отрезке Эндсвиль — Билютихэтчи курсировал только в темную половину лунного месяца.
Но бизнес служил лишь прикрытием политических целей: связь с Гонконгом у нас были очень слабой, хотя Вайо делала все, что могла — по телефону, разумеется. Она высоко ценила второго члена своей ячейки, «товарища Клейтона», который, судя по данным файла «Зебра», был совершенно чист. Мы ввели Клейтона в курс дела, предупредили о гнильце в организации и посоветовали начать строить новую сеть ячеек, не теряя членства в старом подполье.