Звёздный наследник
Шрифт:
Почему старик Уокер снова связал свою судьбу с Бюро Звездных Стратегий, за что они платили ему огромные деньги и чем он занимался на своей планете – обо всем этом я решил подумать потом. Сейчас я торопился. Колдовской закон притяжения к существу, имя которого названо, вступил в силу.
Я остановился напротив Лотты и вперил в нее немигающий взгляд. Она зябко поджала под себя ноги и смотрела на меня, как кролик на удава.
– Что, Дэн?
– Лотта, – ответил я строго и спокойно. – Ты молодец. Ты хорошая журналистка, и твой эксклюзивный замысел тоже хорош. Мы летим к Джеймсу
Ее бирюзовые глаза засверкали восхищенно – как на шоссе у Долины Навигаторов при проводах колонны полицейских машин Виолетты.
– Мы летим, да?! Ты знаешь его? А он знает тебя?
– Да, дорогая.
И я вкратце рассказал ей об отце, Уокере и звездолете. И о “штуке” я ей рассказал тоже…
Первое существо во всей Вселенной, которому я рассказал о “штуке”, была Шарлотта Ньюмен. Это, наверно, было глупо? Наверно. Но не глупее пьянки, что случилась накануне, и совместного побега с Виолетты на моем звездолете.
Лотта по воле Денни-дурака оказалась в зале, рядом с детищем отца и Уокера, была допущена в святая святых, и это решало все. А потом…
Я почему-то верил Лотте, я почему-то знал, что никогда она не сделает плохо Дэниелю Рочерсу. А, значит, не принесет вреда ни звездолету, ни “штуке”, ни Ланцу – ничему, что работало, еле слышно дышало, щелкало, и мигало вокруг нас.
– Как называется планета Уокера? – спросил я Лотту.
– Коррида.
– Весьма красноречиво, – сказал я.
И подумал, что разведчики Дальней – большие придумщики. Впрочем, они в чем-то предвидели ситуацию, когда давали планете название. На ней периодически разворачивается настоящая коррида. Когда дядю Джеймса кто-нибудь навещает.
Тогда роль красной тряпки выполняет приземлившийся звездолет, роль быка – кибер Уокера, а роли тореадоров – правда, весьма жалких тореадоров – гости Корриды.
Я повернулся к Ланцу и коротко приказал:
– Ланц, разверни нам карту освоенных секторов Вселенной. И определи координаты планеты Коррида.
Через несколько минут я сориентировался в пространстве относительно Дальней и дал Ланцу задание изменение курса перемещения. Потом посмотрел на часы:
– Ну, что ж, дорогая, полетим навстречу своей новой судьбе. Не все нам с тобой быть журналистами, попробуем себя в роли тореадоров. Через пятнадцать минут мы выйдем из гиперпространства и окажемся на границе Солнечной системы. В реальном пространстве Ланц возьмет новый курс, на Корриду, и ровно через неделю мы будем на месте. В гостях у доброго дядюшки Уокера. И не будь я Дэниел Рочерс, если мы не обойдем кибера, а старик не даст нам интервью.
– Ур-р-а-а! – закричала Лотта и бросилась мне на шею.
Я, как всегда, зашатался от сногсшибательных объятий моей амазонки и закричал что-то шутливо-возмущенное, обнимая ее в ответ. И вот тут-то и вползла в мое сердце холодная и скользкая змея – необъяснимая ничем тоска, какое-то неясное предчувствие.
Предчувствие чего? Беды? Потери? Поражения? Я покружил Лотту, похохотал вместе с ней еще пару минут, потом прогнал ее в бытовой отсек готовить обед, потом разговаривал с Ланцем и все время наблюдал за змеей в сердце, и все время чувствовал
Она не уползала.
А исчезла только тогда, когда мы вышли из режима “быстрого” перемещения, обогнули Солнечную систему, взяли курс на Корриду и снова нырнули в гиперпространство.
Коррида оказалась каменистой планетой размером с Землю. Она вращалась вокруг огромной красной звезды, спутников не имела, была кое-где покрыта скудными красноватыми лесами, теснившимися к редким мутным озерам, и ничем не могла порадовать глаз землянина.
Ланц вывел наш звездолет на обзорно-разведывательную орбиту вокруг Корриды. Пока он собирал сведения о составе атмосферы, флоре и фауне и отыскивал стальную крепость дядюшки Уокера, мы с Лоттой молча сидели и не отрывали глаз от бедной картины на экране внешнего обзора.
Та неделя, что мы провели вместе на звездолете в вынужденном безделье, пошла нам только на пользу. Мы, журналисты, люди целеустремленные и, если движемся к цели, то чувствуем себя прекрасно. Ланц нам это движение успешно обеспечивал, причем без всякого нашего контроля и участия. И получалось, что мы, в общем-то, делая дело, могли ничего не делать. Что может быть приятнее? “Только одно!” – сказал бы Денни-дурак, думая о бренди, а я ответил бы так же, но имел бы в виду нечто иное.
Например, космическое путешествие в объятиях обворожительной амазонки…
Да. Ну, ладно. В общем, выглядели мы хорошо, были полны сил и задора, здоровой журналистской наглости и решимости штурмовать стальную крепость.
– Дэн, ну скоро? – нетерпеливо сжала мою руку Лотта.
На экране внешнего обзора в тысяче километров под нами проплывали скучные ландшафты Корриды. На этой стороне планеты ровный рыжий фон каменистой поверхности пересекался нитяными трещинами разломов да иногда разнообразился неровной крупной россыпью горных массивов.
– Потерпи, дорогая, – ответил я. – Ланц делает облет планеты по определенной системе, чтобы ничего не упустить. Мы обязательно найдем крепость старика Уокера, если только твой знакомый тебе не наврал.
– Нет, Дэн, – горячо сказала Лотта. – Он не мог наврать. Я требовала документального подтверждения его рассказов, и он мне вынес дискету с данными о Дальней Галактике.
“Да, мистер Рочерс, – подумал я. – Секреты существуют только для таких рохлей, как ты. Не так уж трудно проникнуть в некоторые тайны Земной Системы, достаточно иметь знакомого в нужном департаменте. Или знакомую. Мотай на ус”.
А сам сказал:
– Ничего себе! Твой знакомый ради тебя рисковал жизнью?
Лотта лукаво и кокетливо улыбнулась:
– Может быть! А чему ты удивляешься?
Больше всего на свете я не люблю вот это пошлое подначивание, а зато как охотно женщины пускают его в ход! Я позволил себе рассвирипеть:
– Слушай, – ревниво прошипел я и сжал Лоттино запястье – она капризно вскрикнула. – Если ты сейчас же не прекратишь свои дурацкие…
Меня прервал приятный механический баритон Ланца:
– Мистер Рочерс, вербально заданный объект “жилище, дом, коттедж, здание, замок, крепость” обнаружен. Жду дальнейших указаний.