Звёздный наследник
Шрифт:
И тут меня осенило. Дэниел Рочерс – робот произнес не мое имя! Это имя отца! Мы же с ним тезки! Кибер Уокера встречает долгожданного компаньона своего хозяина!
Моя голова чуть не лопалась от напряжения. Так… Мы с отцом очень похожи, кибер определил меня как Дэниела Рочерса по данным, введенным Уокером на Рочерса-старшего. И это второй уровень контроля. Потому что есть еще, первый… Б-10, который, скорее всего, вмонтирован в суперкибера. Ланц говорил, что прибор определяет технические параметры аппаратуры, которая находится на звездолете. Значит, кибер обнаружил на нашем звездолете “штуку” и идентифицировал мой корабль со звездолетом Рочерса-старшего!
И тут я понял все окончательно. Я стоял, смотрел на супербизона, а перед моими глазами снова смеялись и дурачились два человека, два любимых мной человека – в нашем фруктовом саду, под вечерним, усыпанном теплыми звездами небом – мой отец и рябой длинный нескладный Уокер.
Дядя Уокер, которому так нравилось смешить детвору….
Пять лет назад он не захотел смириться с мыслью, что его разлука с отцом – навсегда. Он верил, что отец одумается и не останется умирать один на заснеженной поляне на Земле. “Когда-нибудь, – думал Уокер, – Рочерс прекратит свои дьявольские работы, разыщет меня и прилетит. Он прилетит на нашем звездолете, и мы вместе уничтожим или переделаем ту страшную вещь, которую создали своими руками. Я буду ждать его. И прикажу ждать его своим “мальчикам”, киберам. И днем, и ночью…”
– Дядя Уокер, – тихо прошептал я. – Папа умер. К вам прилетел я, Дэнни. Вы будете разочарованы. Но я привез вам вашу “штуку”… Вы сможете сделать с ней, что хотите, я ничему не буду препятствовать…
Я поднял голову, по-другому заглянул в огромные окна фотоэлементов кибера и спросил:
– Как тебя зовут?
По моим барабанным перепонкам ударил грохот падения огромной скалы на дно ущелья:
– Торнадо, сэр.
– У меня на звездолете пассажир, Торнадо…. Пассажирка. Она может пройти со мной?
В ответ раздался рев Ниагарского водопада:
– Друзья Рочерса – друзья Уокера! Добро пожаловать.
Я кивнул, облегченно ослабил узел галстука, расстегнул пиджак и достал из кармана брюк портативную рацию.
– Лоттик, – ласково сказал я, когда в ответ на свой вызов услышал тонкий плачущий голосок, – все устроилась, дорогая. Перестань плакать, приведи себя в порядок и вылезай на улицу. Мы идем в гости к дяде Уокеру.
– Я все слышала, Дэнни, – отвечала она печально и тихо. – Но я все равно боюсь.
– Ты теперь не имеешь права бояться, – терпеливо пояснил я испуганной амазонке. – Нас охраняет супербизон Корриды и девять его верных вассалов. Они разнесут на мелкие кусочки любого, на кого ты укажешь. Выходи.
– Ладно, – раздался в ответ трагический шепот, и рация смолкла.
Через минуту Лотта уже стояла рядом со мной и по своему обыкновению переминалась от волнения с ноги на ногу. Ее изумрудные глаза испуганно бегали по туловищу Торнадо, но рука крепко сжимала наплечный ремень футляра с моей видеокамерой.
Тележурналистка Шарлотта Ньюмен не боялась ничего и не собиралась уступать капризам легкомысленной дочери восточного шейха.
– Ну, – бодро обратился я к Торнадо. – Пошли?
– Пойдемте, мистер Рочерс! – охотно проревел супербизон.
Лотта испуганно дернула головой и зажала уши руками. Я засмеялся и подтолкнул ее вперед:
– Пора уже привыкнуть, Лотта! Шагай смелее!
Торнадо начал довольно сноровисто разворачиваться на 180 градусов, издавая при этом звуки, которые могла бы воспроизвести только бригада работающих экскаваторов. Одновременно его вассалы стали медленно погружаться в земные недра. Когда суперкибер сделал первый шаг по направлению к крепости, они уже полностью ушли под землю, а края трещины-пропасти, окружавшей звездолет, со страшным скрежетом двинулись навстречу друг другу.
Какафония из звуков работающих механизмов и грохота шагов Торнадо закладывала уши. Лотта что-то прокричала мне и пошла вперед.
А у меня вдруг закружилась голова от неимоверного шума. И еще от того, что я снова почувствовал, как скользкая змея тошнотворного предчувствия беды шевельнулась в моем сердце. Оказывается, она никуда не уползала с того момента недельной давности, когда я почувствовал ее присутствие в первый раз.
Я отвернулся к звездолету и несколько секунд неподвижно стоял, наблюдая за преображением равнины. Когда трещина исчезла, и стало значительно тише, змея исчезла. Я поднял голову и увидел, что Торнадо находится уже на середине пути к крепости, а Лотта, вполне освоившаяся в этой дьявольщине Лотта, скачет за ним и даже небрежно машет сумкой с видеокамерой, как будто находится на прогулке.
Я невольно улыбнулся, хотя мне совсем не хотелось улыбаться, и двинулся в путь.
Когда мы – я, Лотта и Торнадо – достигли ворот крепости, бизоноподобные киберы каким-то образом выбрались из-под земли и появились на крыше стены. Немного посуетившись, они организовали две цепочки. Цепочки неторопливо двинулись по крыше в разные стороны, постепенно растягиваясь по всему периметру кольца постройки. Патрулирование было налажено несуетливо и быстро.
Суперкибер остановился в проеме ворот и проревел:
– Проходите на территорию, господа! Я оставляю вас.
Лотта оторвалась от объектива видеокамеры – по дороге она вспомнила о содержимом футляра и теперь снимала все подряд, кружась волчком на ходу, – и удивленно посмотрела на Торнадо. Я же нисколько не удивился: кибер остановился на границе ровно заасфальтированного пространства: сделай он еще шаг вперед, и аккуратный асфальтовый слой был бы безбожно изуродован.
Я мило улыбнулся ему и помахал рукой:
– Спасибо, Торнадо! Мистер Уокер в особняке?
– Да, мистер Рочерс. Особняк находится прямо по курсу вашего движения, расстояние – пятьсот метров.
При этих словах торец стены за спиной Торнадо сполз вниз, робот шагнул в темный проем открывшегося тоннеля и исчез.
Как только мы с Лоттой ступили на асфальт, за нашими спинами раздался ровный шум. Мы обернулись и увидели, что сегмент стены, служивший воротами крепости, выдвигается из земли, чтобы отрезать нас от внешнего мира.
От мира, от звездолета, от Ланца, от “штуки”…