Звездный вирис (сборник)
Шрифт:
Во время спуска они стояли бок о бок, совершенно неподвижно, и держались за руки, в то время как второй рукой Максим торжественно демонстрировал изумительный сверкающий скипетр. Король был одет в длинную струящуюся мантию пурпурного цвета, на голове — корона, и такая же корона, но поменьше, была на голове королевы; в каждую из корон были вставлены дюжины редчайших драгоценных камней во вселенной — эллюксов, электрически активных камней, которые постоянно испускают потоки радужного света.
Королева Галатея, стоя рядом с мужем, не казалась такой уж впечатляющей фигурой. Она была маленькой и тонкой. Несколько поверхностно
Тем не менее этим вечером ее кутюрье создали творческий шедевр, преобразив в одну из наиболее заметных и соблазнительных женщин Внутреннего города. Волосы были пострижены коротко, как у мальчика. Пенный материал ее платья обхватывал шею и плечи и, ниспадая, обвивался вокруг талии прозрачными изгибами; из складок выглядывали соски небольшой, но крепкой груди, розовые и дерзкие. Платье заканчивалось пленчатой миниюбкой, оставлявшей голыми ее стройные ноги, с оригинальным разрезом, так что, когда королева двигалась, приоткрывался интересный вид на ее лобковые волосы, красиво оформленные, расчесанные и покрашенные в бледно-лавандовый цвет.
Когда королевская пара сошла с платформы, подбежавшие слуги приняли у них короны и сняли мантию с Максима. Под ней был более подходящий костюм: верх из ослепительной парчи с подбивкой и парчовые бриджи с серебряной филигранью.
Джандрак с беспокойством смотрел на короля, стоявшего в гротескной позе и с яростью глядевшего на собравшихся; руки его висели, как у гориллы; голову он подал вперед. Даже со своего места Джандрак чувствовал его яростное напряжение и силу его личности. Он напомнил себе, что Максим не смог бы захватить трон, если бы не обладал исключительными личными качествами, и был далеко не капризным клоуном, за которого многие его принимали. Даже если он и был психом, то таким, с которым следовало считаться.
В этот момент его ярость, несомненно, готова была выплеснуться через край. Заметив группу военных, он двинулся к ним большими шагами, грубо таща за собой королеву Галатею.
— Ага! Наш генеральский состав! — воскликнул он громким, отчаянным голосом. — Плейбои, которых мы назначили защищать наш мир!
Джандрак и раньше замечал, что в стрессовые моменты Максим иногда использует архаичное множественное число для обозначения королевской персоны, наподобие плохого актера, внезапно вспомнившего свою роль.
Военные стояли по стойке «смирно», с деревянным выражением лиц. Когда королева Галатея приблизилась, нос Джандрака ощутил непреодолимый сексуальный аромат, наполнивший его почти неконтролируемым желанием; Джандрак был рад тому, что сложная форма скрывала автоматическую реакцию его тела. Он знал, что и другие чувствуют то же самое: королева часто пользовалась духами с возбуждающими добавками. Королю нравилось, когда другие мужчины желали ее, зная, что обладать ею может только он.
Король ударил вслепую, заставив нескольких офицеров закачаться на пятках.
— Поймите одну вещь, красавчики. Если мы потонем, то вы потонете вместе с нами!
Он резко обернулся к толпе вельмож, поднял оба кулака, и его голос, неровный, но звучный, зазвенел четко и ясно:
— Чтобы никто из вас не вздумал воображать, будто мы в опасности или
Ни шепота не донеслось от притихших, испуганных слушателей. Королева Галатея смотрела в сторону, равнодушно жуя жвачку с ароматом земляники.
— А вы, полковник! — Максим внезапно повернулся и ткнул пальцем в Джандрака: — Может быть, вы лучше, чем кто-либо другой, сможете объяснить, как бунтовщики узнали о том, где искать мои силы? А? Как? Как? Кто им сказал? — его голос сорвался на высокие ноты.
— Не я, Ваше Величество! — задохнулся Джандрак.
— А разве мы сказали, что это вы? Мы видим вину, написанную на вашем лице? Э? Отвечайте!
— Может быть, следует предположить, что расположение Четвертого и Пятого флотов Вашего Величества было рискованным? — заметил Джандрак, ужаснувшись своему безрассудству.
Он говорил тихо, так что его могли слышать только те, кто был поблизости. Но он почти чувствовал, как они задрожали при мысли о том, что в катастрофе виноват сам король.
Максим наполовину повернулся в сторону, затем застыл в странной, пугающей позе, с поднятой рукой и вытянутыми пальцами. Искоса он взглянул на Джандрака. Его тонкие губы растягивались в веселой улыбке, пурпурно-карие глаза горели.
— Итак?.. — мягко произнес он.
Затем момент спокойствия прошел; вернулась ярость.
— Давайте! — рявкнул он, подгоняя собравшихся рукой, будто стадо. — Танцуем!
Взяв королеву Галатею под руку, он прошел к центру зала; за ним последовало множество пар. Все приняли «учтивую» исходную позицию. Грохнула музыка, и танец начался.
Музыка представляла собой свободную интерпретацию джаза и свинга — очень древних форм искусства, раскопанных дворцовыми политическими исследователями. Громкие звуки труб, сопровождаемые живым, но монотонным ритмом ударных неизменной высоты. Сходная комбинация монотонности и живости характеризовала и сами танцевальные движения. Они были стилизованы до крайности: синкопированные, негибкие, перемежаемые небольшими прыжками каждые несколько тактов. Причем они должны были исполняться точно и безошибочно.
Непосвященному наблюдателю такое представление показалось бы несколько странным, но так и должно было быть. Этот танец являлся инструментом политики, предназначенным для воздействия на нервную систему и приведения ее в соответствие с требованиями политики. Тщательно стилизованная последовательность движений, специально подогнанная к нервным ритмам, была особенно эффективна для воспитания автоматического восприятия власти. В данном окружении это означало более близкую идентификацию с личностью короля Максима, признание необходимости его правления и праведности целей. По сути дела, этот танец был значительным шагом к тому, чтобы запрячь всех и каждого в ритуальный танец его правления, и в последнее время Максим настаивал, чтобы его танцевали все больше и больше.