Звездочёт
Шрифт:
– Хорошо, – смущённо опустила глаза Савитри, почувствовав безотчётное раздражение, но списав это на неприязнь к мисс Кашьяп. Отношения шефа с кем бы то ни было её не касались.
– Ещё кое-что, – решил уточнить Джаеш мелькнувшую мысль, не заметив, как спала с лица девушка, – ты не знаешь английский?
– Знаю, но разговорную форму. А более сложные обороты приходится уточнять. Но я почти закончила! – заспешила Савитри, увидев недовольное выражение на лице шефа.
– В следующий раз говори, если с чем-то возникают трудности, – решительно перебил её он. – Ты не обязана соответствовать требованиям, предъявляемым к секретарю, ты только заменяешь Суниту. И я не жду от тебя досконального знания её обязанностей, – строго сказал он. – И, кстати, зайди завтра в отдел кадров, тебе нужно подписать дополнительное соглашение к контракту. Надеюсь, тебя устроит сумма, которую ты получишь за период замещения Суниты. Что такое? – заметил он удивление
– Но мне не нужно ничего! Я просто хотела помочь ей! – в запале Савитри повысила голос, а взгляд начал метать молнии. Опять он про деньги! Ей достаточно простого спасибо! Стало обидно и больно, словно он опять обвинил её в меркантильности.
– Я не намерен спорить с тобой! – вспылил Джаеш. – Заканчивай письмо и иди домой, поздно уже. И не забудь впустить Лаванью, – развернувшись, он скрылся за дверью, с силой закрыв дверь.
Савитри с силой опустилась на безмолвно выдержавшее такое неласковое обращение кресло. Зазнайка – он и есть Зазнайка! Она всегда это знала. Как она могла забыть, что этому человеку чужды благодарность и вера? Он молится деньгам и думает, что так поступают все. В его мире не существует бескорыстных добрых дел! Пыхтя как чайник, Савитри в два счёта закончила письмо на волне злости. Залпом допила оставшийся кофе и, немного успокоившись, села перепроверять работу. Ей удалось отвлечься от мыслей о Зазнайке, и она усердно вчитывалась в написанный текст, сверяя его со своими заметками. Шум, хоть и негромкий, но всё же издаваемый движущимся лифтом, привлёк её внимание. «Наверное, будущая миссис Зазнайка пожаловала», – подумала девушка. Сердце болезненно сжалось при этой мысли.
– Какое мне дело до того, кто его невеста, – пробормотала она, посматривая на двери лифта. – Они стоят друг друга – оба чёрствые и высокомерные, – но потянувшая в рот карандаш рука и нервно сжавшиеся пальцы другой ясно показывали – ей есть дело. Но почему, она не понимала. Под пристальным взглядом нервничавшей девушки дверь наконец открылась и оттуда, наполняя пространство вокруг себя тяжёлым ароматом дорогих духов, выплыла Лаванья. Ультракороткое красное платье уже не удивило Савитри, как и яркий макияж. Уложенные крупными волнами локоны обрамляли красивое холодное лицо. Рука с, как и всегда, идеальным маникюром дерзко-алого цвета сжимала чёрный клатч, обильно украшенный вышивкой красной и золотой нитью.
– Ты?! – запнулась она от неожиданности, увидев на месте Суниты преобразившуюся Савитри. Ревниво осмотрела её зелёное сари, отметив, как ладно сидит на хрупкой фигурке дорогая ткань. Очень хотелось сказать какую-нибудь колкость. Но Джаеш и долгожданное свидание с ним были важнее. Не хотелось портить себе настроение перепалкой с деревенской девчонкой. Хотя и стоило бы задуматься, почему её мужчина приблизил к себе ту, к которой потянулось его тело… Лаванья помнила тот жест. Но позвал-то он её! Лаванью! То, что это не он её пригласил, а она настояла на свидании, девушка предпочла забыть. Подойдя к столу, она коротко приказала:
– Доложи обо мне Джаешу.
– Мистер Сингх просил вас сразу зайти, – хотевшая было поздороваться Савитри передумала, услышав приказной тон. Она усилила эффект недружелюбия, уткнувшись в ноутбук и деловито печатая первые приходящие в голову слова. Ей не хотелось смотреть на девушку Зазнайки. И не хотелось вспоминать, как эти холёные руки прикасались к вызывавшему вихрь эмоций мужчине.
Окинув Савитри презрительным взглядом, Лаванья продефилировала на вульгарно-золотых босоножках к ведущей в кабинет начальника двери и, заранее нацепив на лицо сладкую истомную улыбку, проскользнула внутрь, не забыв плотно прикрыть её за собой. Но Савитри услышала воркованье Лаваньи, пропевшей, растягивая гласные: – Привет, Джаеш…
«Меня это не касается!» – как мантру повторяла Савитри мысленно, вглядываясь невидящими глазами в монитор. Телефон зазвонил как нельзя кстати, выдёргивая из безжизненного состояния, а высветившееся на экране имя Шьямала наполнило её раскаянием.
– Да, Шьямал джи, – ответила она на звонок.
– Савитри, где вы? – обеспокоенный голос мужчины почти перекрывался тётиными причитаниями, и она поняла, что Шьямал находится у неё дома.
– Я ещё на работе, – чувствуя себя виноватой из-за того, что забыла о визите друга, произнесла Савитри чуть ли не шепотом. – Завтра в командировку, а у меня осталось недописанным важное письмо. Но я уже заканчиваю и скоро выезжаю.
– Может быть, мне приехать за вами? – в трубке больше не было слышно тётиного голоса – Шьямал вышел в другую комнату. – Уже поздно возвращаться вам одной.
Савитри на несколько секунд задумалась. Это было бы здорово – она действительно побаивалась вечернего Дели, когда казалось, что за каждым деревом притаилась опасность. Но представив, что ей придётся ждать в приёмной не менее получаса, пока Шьямал доберётся до нее, в то время как за дверью
– Нет, Шьямал джи. Я уже выхожу через пять минут и скоро буду.
– Хорошо, Савитри. Если что, звоните. Я дождусь вас.
– Спасибо, и простите, что заставила себя ждать, – Савитри отключила телефон, не услышав последние слова Шьямала:
– Таких, как вы, стоит ждать, Савитри…
Телефонный звонок вымыл из головы все дурные мысли, и девушка бодро доделала свою работу, удивляясь своему недавнему состоянию. «Вечно мне всякие глупости в голову лезут!» – успокоила она себя. Предвкушение вечера с чаем и джалеби, звездным небом на веранде и Шьямалом подняло ей настроение. Распечатав готовое письмо, она ещё раз пробежала его глазами и задумалась, нерешительно посматривая на дверь, за которой недавно скрылась Лаванья. Ей нужно было отдать письмо, но нарушать уединение начальника и его невесты казалось неправильным.
– Я только отдам письмо и сразу же уйду, – решила она и подошла к двери, от волнения крепче необходимого сжимая в руках листы бумаги. Дверь оказалась приоткрытой, очевидно, Лаванья неплотно прикрыла её, торопясь к своему жениху. Девушка чуть толкнула дверь, отчего та послушно распахнулась, словно нарочно – совершенно беззвучно. В кабинете было практически темно. Небольшая настольная лампа рассеивала вечерние сумерки только на пространстве стола, не достигая начальника и его гостью. Джаеш и Лаванья стояли возле дивана в глубине кабинета, и застывшая в полуоткрытом состоянии дверь спрятала Савитри от них. Девушка нерешительно выглянула. Помялась, думая, не стоит ли кашлянуть, чтобы привлечь к себе внимание начальника. Решив, что это хорошая идея, уже набрала в грудь воздуха, как её глаза, только привыкнув к сумеркам после ярко освещённой приёмной, невольно выхватили интимную позу стоявших.
Девушка оплетала мужчину своим телом, словно живая дикая лоза – свою опору. Её руки скользили по плечам и спине Джаеша, путались в его волосах и спускались на шею, обвивая её собственническим движением. Лаванья что-то шептала, касаясь губами его уха. Или – Савитри вспыхнула – целовала? Рук Джаеша и выражение его глаз Савитри не видела, хотя он стоял к ней лицом, но смотрел в сторону, до поры до времени оставаясь безучастным.
А Джаеш отрешённо думал о том, что разговор не складывался. Все его попытки поговорить пресекались решительно настроенной на интимное свидание Лаваньей. Раньше он бы и воспользовался предоставленной возможностью, но сейчас – нет. Тело оставалось практически безучастным к привычным ласкам никогда не знавшей смущения девушки, на пределе слышимости отзываясь на близость горячего тела. Мысли в очередной раз перескочили на Джайпур. Ему хотелось так думать, хотя на самом деле богатое воображение рисовало ему сцены совместных прогулок Савитри и Амана. Её улыбок, адресованных не ему. Брызжущей радости от новых впечатлений, впитывать которую будет не он. Да что же это такое?! Мужчина едва не зарычал, отрицая неприятие видений. Да ещё и шептавшая всякие глупости Лаванья не добавляла хорошего настроения. Он решительно взял её за плечи, собираясь отстранить от себя настойчивую девушку, но взгляд случайно упал на открытую дверь и… Савитри?! Она стояла, прикусив губу, сжимая в руке какие-то листы, и возмущённо смотрела на них. Какого чёрта?! Мало ей было забраться в его мысли, даже сейчас она словно материализовалась из его головы, вторгаясь в его личную жизнь своим неодобрением. Злость уничтожила благоразумие, и, глядя в глаза Савитри, он обнял Лаванью, с силой прижимая к себе податливое тело. Вплёл пальцы в излишне ароматные волосы, собирая их в кулак и с силой отклоняя от себя голову девушки. Скользнул губами по её шее, всё так же не разрывая взгляда с Савитри. Другой рукой откровенно подхватил Лаванью под ягодицы, притягивая к себе. Волна злого возбуждения окатила горевшее тело. Не Лаванью он сейчас ласкал, почти наказывая, почти грубо вжимая пальцы в бёдра, не на неё смотрел. И тело отзывалось напряжением не на близость жаркой девушки, а на словно застывшую Савитри, которая не отводила взгляда от разыгрываемой для неё откровенной сцены. Как же хотелось держать в своих объятиях – её, касаться губ горячими поцелуями – её! Разбудить в ней женщину, заставить стонать от смелых ласк, стать её первым, единственным. Ни Савитри, ни Джаеш не обращали внимания на Лаванью, захлёстнутую томной негой, наслаждающейся яростным мужским откликом, даже не подозревая, что вызвано всё это не ею. Изданный не той девушкой стон окатил разгорячённое тело мужчины холодной водой, моментально отрезвляя. Савитри, очнувшись, выпорхнула из кабинета испуганной птичкой и, судя по звонкому стуку обуви, побежала вниз по лестнице. Чуть ли не брезгливо оттолкнув Лаванью, он выругался вполголоса и подошёл к двери. Так и есть. Приёмная была пуста. Исчезла и сумочка. Ушла. Только на пороге лежали несколько помятых листов бумаги. Он поднял их. Письмо европейским партнёрам. Накатило опустошение с примесью сожаления и горечи, которые пахли излишне сладкими духами чужой женщины…