Звездочёт
Шрифт:
Сон не шёл. И Джаеш бездумно смотрел на пробегающие по потолку неизвестно откуда взявшиеся пятна света – отсветы фонарей и фар проезжающих машин не могли добраться до десятого этажа, но поток теней тем не менее не останавливался, танцуя в рваном ритме. Под стать ритму его сердца. Думать об этом не хотелось. Вообще не хотелось думать. Не хотелось и чувствовать…
Дверь, ведущая на террасу, была открыта, впуская влажный воздух. Дождь лил и лил, напитывая истосковавшуюся по влаге землю, даря долгожданную свежесть природе. Но не лежащему без сна мужчине. Стиснутое сердце никак не могло расправиться, не позволяло лёгким сделать глубокий вдох. «Надеюсь, она уснула», – мелькнула мысль-беспокойство за Савитри и тут же уколола воспоминаниями, которые, точно дождавшись разрешения, снова принялись мучить своей неправильностью.
Пару часов
«Нет! Нет! Нет!» – хороводило оно, замораживая впервые рождённое в сердце тепло.
– К чёрту! – выругался Джаеш вполголоса, вставая с горячей кровати и сбитых простыней. Извечное средство успокоения, всегда бывшее под рукой, ждало его в гостиной. Сделав звонок, он заказал кофе и лёгкие закуски, попросил горничную сменить постель, после чего открыл ноутбук и загрузил последний отчёт о деятельности корпорации. Ночь будет бессонной, зато проведённой с пользой. Чувства послушно опустились на дно души, вытесненные сухими цифрами и сводками, графиками и диаграммами.
Как давно она не летала во сне? Давно. В детстве, беззаботном и далёком, она часто взлетала, едва закрыв глаза, наслаждаясь потоками воздуха, овевавшими её тело. Упивалась невесомостью и свободой. Взмахивала призрачными крыльями и отдавалась на волю ветра. Но детство ушло, забрав с собой явное волшебство, и теперь, чтобы ощутить его, требовалось особое состояние духа, увы, не всегда достижимое за суетой дел и забот.
Она снова летала. Только иначе, чем в детстве. Чувствуя чью-то бережную заботу и силу, которая удивительным образом трансформировалась в крылья, подарившие возможность взлететь. Блаженствовала, доверяя этим новым, таким надёжным крыльям, которым, чудилось, под силу нести её вечно, сквозь все бури и грозы, которые возникнут на её пути в будущем. Она улыбалась и летела…
Парение прекратилось внезапно, но она не упала на землю, чего даже подспудно не боялась. Мягкое и тёплое облако приняло её в свои объятия, и Савитри свернулась клубочком, жалея, что крылья исчезли. Она не чувствовала рук горничной, переодевавших её в спальный шальвар-камиз, сохранив чудесные ощущения полёта, впитав их всей душой.
Они были подчёркнуто отстранённо-вежливы друг с другом. Отношения начальник – подчинённая давались сложно, словно, перейдя некий рубеж, они пытались найти себя прежних, но не могли ухватить ускользающие образы, рассыпавшиеся при первой же попытке закрепить их.
Небо клубилось тяжёлыми тучами, вторя настроению сидевших в машине молодых людей, но дождя пока не было.
Автомобиль затормозил у невысокого здания, фасад которого был выкрашен розово-охристой краской, отдавая дань прошлому старого «розового» города, хотя его линии и современный вид говорили о недавней постройке.
– Подожди меня. Через полчаса выезжаем, – Джаеш говорил сухо. У него планировалась завершающая встреча с предполагаемым поставщиком драгоценных камней – всё было обсуждено, осталось закрепить договорённости соответствующим контрактом, уже проработанным его юристами.
Савитри согласно качнула головой и с грустью бросила взгляд на видневшуюся невдалеке обсерваторию Джантар-Мантар. Возможно, она успела бы… Но просить разрешения у такого Джаеша джи – холодного незнакомца – она не осмеливалась. Она не понимала его, не понимала себя и даже не пыталась разобраться в накатывающих волнах чувств, цепляясь за смущение и неловкость, за «правильность», как за спасательный круг, и отказывалась замечать всё остальное.
– Ты пока можешь прогуляться до обсерватории, не дальше, – тем же тоном добавил Джаеш внезапно, удивив
– Правда? – нерешительно и боязливо спросила она, вскинув на него неуверенный и тёплый взгляд. Джаеш замер, впитывая нечаянное тепло.
«Она нужна мне…» – сдался он, признавая невероятный, давно очевидный факт – Джаеш Сингх влюбился.
Но он помнил её ответ на его пусть не совсем романтичное предложение. Поэтому слова падали сухо и безразлично.
– Да. Не потеряйся. Если что-то случится, сразу звони, – забота прорезалась сквозь безразличие, и он нахмурился, отворачиваясь. Вышел из машины, выпустил Савитри, держась на расстоянии от неё и, прихватив дипломат, направился на встречу. Удержавшись от того, чтобы бросить последний взгляд на Савитри. «К чёрту всё, – подумал он, прогоняя из сознания беззащитный и потерянный вид девушки. – Надо сосредоточиться на работе». На удивление сознание победило бессознательное, и он смог полностью уйти в рабочие вопросы, лишь изредка бросая взгляд на часы, отслеживая время и проверяя на наличие звонков поставленный на бесшумный режим телефон.
А Савитри, растерянно потоптавшись на месте, поправила ремешок сумки, привычно перехлёстнутый через грудь, чтобы оставить свободными руки, и быстрым шагом направилась к видневшейся невдалеке стене, огораживающей территорию обсерватории. Казалось важным попасть туда именно сегодня и сейчас. А потому она спешила, периодически срываясь на бег. Запыхавшись, остановилась у ворот и вошла вместе с группой чинных туристов.
Перед глазами раскинулся Джантар-Мантар. Астрологический комплекс, состоящий из огромных размеров приборов, использовавшихся для предсказаний погоды и затмений, определения расстояния до небесных объектов и прочее, прочее. Притихшая Савитри бродила, рассматривая грандиозные постройки, которые и были теми самыми приборами. Надолго остановилась возле самых больших существующих и действующих солнечных часов в мире диаметром двадцать семь метров. Не верилось, что это мегалитическое сооружение всего-навсего часы. А еще больше не верилось, что всё это, созданное людьми, действительно работает. Состояние было странно сонливым, вся бодрость растворилась в пронесшихся над этим священным ведическо-жреческим местом столетиях. Именно тут составлялись астрологические таблицы, а жившие когда-то давно люди работали, исследуя по мере возможностей Вселенную. Ноги сами несли её от одного к другому прибору, пока она не очутилась у странного сооружения неведомого назначения, ограждённого замыкающими колоннами. Савитри задумчиво коснулась большой колонны, ведя по ней раскрытой ладонью, обошла вокруг. Несмотря на хмурую погоду, камень под рукой был гладким и тёплым, словно отдавал вобранное ранее солнце. Несколько шагов до следующей колонны – и рука сама повторяет пройденный ранее путь, скользя по шершавой и словно наждачной поверхности. «Не то», – пришедшая словно извне мысль не удивила, и она согласно качнула головой. Ноги несут к следующей колонне, которая холодит кожу, отталкивая запахом плесени. Савитри брезгливо морщится, отдёргивая руку. Первая. Не понимая, зачем, она возвращается к первой колонне и останавливается, прислонившись к ней спиной. Глаза закрылись, и она замерла в безвременье, чувствуя что-то хорошее и правильное в том, что можно просто стоять в этой точке Вселенной, ни о чём не думая. Слишком много разных мыслей мучили её в последнее время, слишком разные эмоции владели ей, сбивая с толку и не давая понять, что хорошо и что плохо. Всё смешалось. Поэтому минуты отдыха были благословением для столкнувшейся со сложным миром чувств девушки.
В следующее мгновение случились две вещи. Солнце пробилось сквозь тучи, ослепив её и заставив зажмуриться, и раздался приглушённый, полный спокойствия и тепла голос, произнесший:
– Намасте, Савитри.
Девушка раскрыла глаза, вглядываясь в появившегося перед ней человека. Он стоял против солнца, и оно подсвечивало седые волосы старца, создавая вокруг его головы ореол света. Он казался смутно знакомым, но откуда – этого Савитри вспомнить не могла. Тем не менее торопливо сложила ладони, произнеся должное приветствие. Незнакомец не говорил ни слова. Молчала и Савитри, искоса разглядывая цветные нити и бусины, вплетённые в бороду. Тишина была комфортной. Так и манило снова прикрыть глаза, отдаваясь накрывшему умиротворению. Девушка даже удивилась, когда обладатель спокойного голоса заговорил: