Звездочка
Шрифт:
— Хорошо, — кивнул Джерри. — Теперь я в курсе. Вызвать тебе такси?
— Да, спасибо.
Пока Джерри звонил по телефону, Тереза прошла в гостиную и остановилась на пороге комнаты Терез, прислонившись головой к дверному косяку и наблюдая за спящей подругой. Бурлящую в животе радость сменил холодный липкий страх.
«Никогда больше тебя не увидеть».
Джерри совершенно спокойно мог бы это устроить: не открыть ей дверь, выдернуть телефонный шнур из розетки или взять и переехать. И они с Терез не смогут ему помешать. Они не вправе распоряжаться собой.
— Тебе пора, — услышала она голос Джерри у себя за спиной. Тереза оторвалась от косяка, как плющ отрывается от стены, по которой вьется. Она направилась к двери с поникшей головой. С языка чуть не сорвалось: «Можно я снова приеду на следующих выходных?» — но гордость не позволила ей произнести это вслух.
— Я через неделю снова приеду, ладно? — спросила она, выпрямив спину и взглянув на Джерри в упор.
— Конечно приедешь. Куда денешься? — ухмыльнувшись, ответил Джерри.
Тереза не совсем поняла, что именно он хотел этим сказать. Странный он какой-то, но, главное, разрешил ей приехать. Чтобы прямо перед ним не расплакаться от облегчения, она повернулась, открыла дверь и побежала вниз по лестнице.
Вернувшись домой, Тереза заперлась у себя в комнате, достала диск с записью инцидента в отеле и просмотрела видео целиком. Она со страхом ждала, что при виде обнаженного тела Терез с ней что-нибудь случится. Вот почему она так долго тянула с тем, чтобы посмотреть всю запись.
Однако ничего особенного с ней не произошло. Она находила Терез красивой как в одежде, так и без, но не более того. Когда в кадре возник голый зад Макса Хансена, Тереза всерьез задумалась, не фригидна ли она. Все, что касалось секса, представлялось ей лишним и уродливым. Макс Хансен опустился на колени, Терез отпрянула, он схватил ее и прижался лицом к низу живота — какое жалкое зрелище!
Гораздо больший интерес вызвало у нее дальнейшее развитие сюжета. Как Терез отломала ножку фужера, как вогнала стеклянное острие Максу в спину с невозмутимым выражением лица, будто она столяр, забивающий гвоздь. Ей нужно было остановить его, и она хладнокровно предприняла необходимые действия, даже не расплескав содержимое фужера. Когда Макс завопил от боли, она даже не взглянула на него, спокойно отправившись открывать дверь.
«Ты ненормальная, Терез. Ты — волчица, каких больше нет».
Тереза раз за разом проигрывала видео.
Как-то раз в начале декабря Тереза вошла в класс и увидела, что вокруг ее парты столпились девчонки. В центре группы стояла Дженни и показывала всем что-то на своем мобильном телефоне. Или… Тереза пощупала свои карманы. Выходя из класса на перемену, она оставила телефон у себя на парте. Значит, в руках у Дженни ее мобильник.
Когда девчонки заметили Терезу, Дженни подняла мобильник и, указывая на фото Терез на экране, спросила: «Кто это? Твоя девушка?» — после чего снова уставилась на экран телефона и начала перелистывать фотографии.
— Она жутко красивая! Как тебе удалось заполучить такую красотку? — удивилась Каролин.
Терез ничего не ответила. Пытаться отнять у Дженни телефон она тоже не стала — все равно без толку. Дженни бросит его другой девчонке, а та еще кому-нибудь. Тереза своего не добьется, лишь почувствует себя еще большей дурочкой. Ей плевать на издевательства, но Терез пусть не трогают.
— Постойте! — сказала вдруг Дженни, тыча пальцем в экран телефона. — Это же она! Та самая из «Стань звездой». Ты с ней знакома? — Тереза кивнула, и Дженни, видя, что теряет внимание девчонок, добавила: — Да врет она все. И потом, эта Тора какая-то придурковатая. Таких нездоровых на голову я еще не встречала.
Подойдя к парте, Тереза взяла и плюнула прямо в лицо Дженни. Та взвизгнула от омерзения и вытерла слюну, попавшую в глаз. А потом сделала то, чего Тереза от нее никак не ожидала: прищурив глаза и прошипев: «Ах ты, зараза, какого черта ты творишь?», она набросилась на Терезу, царапая ей лицо длинными ногтями.
Сильной боли Тереза не почувствовала и поэтому не испугалась. Перед ее мысленным взором стояла вооруженная острой ножкой фужера Терез, полная хладнокровия. Хладнокровие и безрассудство. Когда Дженни снова подскочила к ней, размахивая руками, Тереза отступила назад, сжала кулаки и, сосредоточив в одном из них всю силу, врезала Дженни прямо по лицу.
Проще простого. Дженни упала на спину, а из разбитого носа хлынула кровь. Другие девчонки замерли от ужаса и смотрели, не двигаясь, как Тереза наклоняется, поднимает телефон и убирает его к себе в карман. Проще простого. Оказывается, все настолько просто.
Дженни увезли в больницу, а с Терезой провели долгую беседу директор школы и классная руководительница. Беседа напомнила девочке урок обществознания, с той лишь разницей, что она не могла сидеть и записывать рождающиеся строчки на бумагу. В ее голове происшествие с Дженни уже постепенно превращалось в текст для песни под названием «Месиво». В тексте говорилось о вещах, которые обычно имеют твердую форму, но, чтобы выжить, их нужно превратить в месиво.
Помимо стихов, мысли Терезы были заняты открытием: насколько все просто. Чаще всего человек знает, как действовать в определенной ситуации, но ему мешает трусость или сомнения. Стоит их отбросить, и рука сама летит вперед со сжатым кулаком. Осталось понять, как применить подобный подход к ситуациям, которые насилием не решить.
«Слушай свое сердце».
Да, ничего нового она не открыла. Однако подобные озарения, пусть и банальные, возможно, являются самыми главными для человека, если он находит в себе силы жить согласно тому, что открыл в себе.
Вот какими мыслями была занята голова Терезы, пока директор и учительница мучили ее расспросами, на которые она отвечала односложно, надеясь, что ее тон соответствует ситуации. Сейчас она исполняла роль девочки, шокированной собственной выходкой.
В ее пользу говорили следы драки на лице. Царапины были необходимым реквизитом для этого спектакля. Да, она на мгновение потеряла рассудок, не понимала, что делает. Наконец ее отпустили и велели вернуться на урок.
Когда Тереза вошла в класс, в комнате воцарилась тишина. Садясь за парту, она взглянула на Микке, по лицу которого пробежала тень улыбки. Достав блокнот, девочка записала все отрывки стихотворения «Месиво», что успела сочинить. Она уже знала, на какую мелодию лучше всего ляжет этот текст.