Звездочка
Шрифт:
Только избрали президиум, как Ваня Заднепровский, все время выглядывавший в окно, крикнул:
— Едет! — и опрометью бросился к выходу.
Вытянув шеи, ребята глядели в окна. По асфальтовой дороге катилась маленькая лакированная коляска. Двигая рычаг от себя и к себе, в ней сидел Глеб Иванович. Вокруг коляски суетились Саша Городищев и Костя Безуглый: конструкторы наблюдали свою машину в действии. И в зале грянуло такое «ура», что казалось — двери распахнулись сами под напором этого дружного крика.
— Предлагаю избрать Глеба Ивановича в президиум! — звонко выкрикнула Маруся.
Десятки рук подхватили коляску, подняли и понесли
Наконец все успокоились. Михайлов, держа в руке целую кипу исписанной бумаги, поднялся на трибуну. Выражение его скуластого лица явно говорило: «Ну, держись, ребята!» По рядам пробежал нервный смешок. Ох уж этот Михайлов!
Слушая его, все заранее решают, что первенство за 5-й группой. Вдруг он так повернет свою речь, такую преподнесет «мелочь» из жизни этой группы, что каждый мысленно махнет рукой и скажет: «Ну, прощайся, 5-я группа, со знаменем!» А немного времени спустя опять уже ни у кого не остается сомнений, что знамя 5-я группа не отдаст никому.
Начал он с того, как работали группы в учебных мастерских. Все четыре группы токарей изготовляли «планетарку». Работа над этой деталью к токарному патрону не очень хитрая, но требует точности: ведь от планетарки зависит, чтоб все кулачки шли к центру патрона с одной и той же скоростью. 5-я группа, равномерно наращивая темпы, сначала обогнала четвертую, потом вторую и пошла рядом с девушками.
— Заметьте, — поднял Михайлов вверх палец, — все работали без брака, аккуратно. Тут девушки поднажали и в прошлую пятницу, можете себе представить, сделали семьдесят девять деталей, обогнав за один день пятую группу на… — Михайлов сделал паузу и, насладившись видом вытянувшихся в ожидании лиц, небрежно сказал: —…на двадцать четыре детали…
В зале бурно зааплодировали.
Докладчик подождал, пока опять наступила тишина, и с невинным видом закончил:
— …из коих девятнадцать пошли в брак.
Теперь уж не аплодисменты, а такой хохот прокатился по залу, будто штукатурка обрушилась на пол со стен.
— Теперь поговорим о чистоте и опрятности, — продолжал Михайлов. — Год назад пришлось мне побывать в Новочеркасске, в Суворовском училище. Братишку навещал. Вот уж где чистота! Коечки заправлены гладко, туго, без единой складочки, без единого бугорка. Выстроились, как на параде. Башмаки на воспитанниках до такого блеска начищены, что хоть гляди в них вместо зеркала. Если командир на утреннем смотре заметит, что у воспитанника ногти подстрижены плохо или бляха на поясе потускнела, сейчас же вызовет из строя и при всех замечание сделает. А чтоб кто-нибудь зубы почистить забыл, этого совсем не бывает. И вот, скажу я вам прямо, зависть меня взяла. Почему же, думаю, у нас еще этого нет? Мы готовим пополнение рабочего класса. Рабочий класс задает тон всей нашей жизни. Слышите? Тон всей нашей жизни! Так пусть же будут наши молодые рабочие во всех смыслах на самой высокой точке. Правильно я говорю?
— Правильно! — сотней голосов ответил зал.
Михайлов улыбнулся:
— Ну, теперь я больше суворовцам не завидую. А может, и нахимовцам нет причин завидовать: чистота у нас, можно сказать, морская. И, что всего приятнее отметить, застрельщиками такой идеальной чистоты стали сами учащиеся, именно комсомольская группа номер пять, а в ней — комсомолец Семен Чесноков.
Едва Михайлов произнес это имя, как раздались такие аплодисменты, что он зажал ладонями уши и замотал головой.
— Тише, тише! — просил Михайлов. — Я же только хотел сказать, что теперь смело можно суворовцев пригласить к себе в гости. Краснеть не придется.
Но это вызвало только новый взрыв аплодисментов.
— Кому же отдать первенство в чистоте и опрятности? — интригующе прищурился докладчик. — Скажу так: у мальчиков чистота строгая, а у девочек она нарядная. Но это ж так и должно быть, и тут невозможно одно другому предпочесть. Замечу только, что в погоне за нарядностью девочки забывают иной раз кое о чем, для всех нас важном и дорогом. Вот пример. Стали делать наши девочки из красного шелка розочки и пришпиливать их себе на берет. Красиво получается, против ничего не скажешь. Но иная так небрежно это сделает, что полностью закроет цветком свой герб — молоточек и гаечный ключ. Да ведь этим гербом мы гордимся! И одно дело показать его в цветке, а другое — спрятать под цветком. Правильно я говорю?
— Правильно! — ответил зал голосами одних ребят.
Девушки пристыженно молчали.
— Ну, заключение комиссии я скажу потом, а сейчас Петр Федорович сообщит о результатах конференции-конкурса.
— У-у-уф! — вздохнул зал.
Петр Федорович и на собрании говорил так же, как в своем кабинете спецтехнологии: спокойно, размеренно, сжато. Лишнее слово он считал таким же нарушением принципа экономии, как лишнюю операцию в технологическом процессе.
Взойдя на трибуну, он без всякого предисловия зачитал итоги конкурса по группам.
Лучшие ответы дали 3-я и 5-я группы. Но хотя эти группы получили по одинаковому числу очков, есть разница в характере их ответов: 5-я группа отвечала более подробно, 3-я же — более четко. Может быть, 3-я группа вышла бы в этом конкурсе даже на первое место, если б не досадные срывы у некоторых учениц.
— Вот, например, — сказал Петр Федорович, — одна ученица, вместо того чтобы написать: «Резьба Витворта отличается от метрической резьбы углом профиля и шагом», написала: «Резьба метрическая нарезается на стальных изделиях, а Витворта — на чугунных».
По залу прошел иронический смешок. Послышались выкрики:
— Кто? Кто?
— Так ответила очень способная девочка, которая на остальные девять вопросов дала прекрасные ответы: верные, четкие, сжатые. И если бы не такой неожиданно нелепый ответ, свидетельствующий о том, что эта ученица на уроках бывает невнимательна, а в учебнике не все дочитывает до конца, она завоевала бы в конкурсе первое место.
Невольно головы ремесленников повернулись в сторону Маруси. Она сидела с опущенными уголками губ, не отрывая глаз от пола, пристыженная, смущенная.
— Теперь же, — продолжал Петр Федорович, — первое место занял ученик, давший на все десять вопросов верные и исчерпывающие ответы. Ученик этот… — Петр Федорович поднял голову и, поблескивая очками, с улыбкой оглядел зал: там все уже приготовились встретить имя победителя дружными хлопками. — …Павел Сычов.
Паша чуть вздрогнул. Кругом оглушительно хлопали. Паша знал, что все на него смотрят, и сидел потупясь.
А на трибуне уже опять стоял Михайлов.
— Такого сочетания еще не бывало, — говорил он. — Пришлось-таки нам поработать. Взять производственные показатели. Девушки перегнали пятую группу — это плюс. Но допустили брак — это их минус. У пятой группы темпы прироста были меньше, чем у девушек, — это ее минус. Но она работала без брака — это плюс. И какого б мы раздела соревнования ни касались, везде сталкивались с очень сложным положением.