Звезды падают вверх
Шрифт:
Выиграл армянин. Ему пододвинули гору фишек. Он отделил одну достоинством в десять долларов, постучал три раза ею по столу и кинул назад, крупье, который скривился: «Большое спасибо!» – и бросил чаевые в щелочку в столе. Вьетнамцы, которые опять проиграли, посовещались на своем птичьем языке, а потом один извлек откуда-то из носка двадцатидолларовую купюру и протянул крупье. Тот небрежно отправил ее в щель и придвинул узкоглазеньким столбик фишек.
Кольцов снова, с маниакальным упорством, поставил на «тридцать три». Туда же, искоса глянув
Завертелось колесо. Ваня тупо смотрел на мечущийся шарик… Рулетка замерла, шарик остановился.
– Зеро! – гаркнул сукин сын в бабочке и загреб все фишки себе.
Девушка проигралась. Она безучастно смотрела перед собой и, казалось, хотела заплакать. Потом справилась, резко встала и, протиснувшись сквозь толпу зрителей, отправилась прочь, гордо вздернув голову.
У Ивана осталось всего четыре фишки. Четыре доллара. Сто рублей. Если он сейчас немедленно прекратит игру, у него хватит на купейный билет до Ростова. А если продолжит и проиграется – поедет на свои отложенные в «дипломате» деньги плацкартой. И безо всякого чая и еды. Какая, в сущности, разница… Жизнь опять нанесет ему поражение… А там…
А там он придет в милицию и скажет… А что он им скажет? Что не убивал Марину? Что не имеет понятия, кто это сделал? Что он испугался и оттого не вернулся из Абрикосова в городок, а убежал куда глаза глядят?.. А потом… А потом, даже если его оправдают, он будет продолжать тянуть свою опостылевшую лямку. Возить «хачиков» на своем «жигуленке»… Возвращаться домой в пустую квартиру… Варить пельмени… Жизнь поманила его. Она пообещала ему яркий свет, удачу, любовь… Он встретил необыкновенную девушку и на миг поверил в себя – в свое призвание, в свои необыкновенные способности… И так же бестрепетно и равнодушно, как этот сукин сын крупье, судьба смахнула его надежды, словно битую фишку, со стола…
Нет! Он еще поборется!
Кольцов поставил очередной свой кругляшок – теперь на «двадцать семь». Крупье меланхолично выкрикнул, что ставки сделаны, и волчок завертелся.
Иван уставился на бешено мелькавшее колесо. Его начала охватывать холодная ярость – примерно такая же, как тогда, в кафе, когда под его ударами разлетелись трое бандитов. «Двадцать семь, двадцать семь, двадцать семь…» – твердил про себя Иван, неотрывно взирая на крутящийся диск. Выпади, выпади, выпади, выпади!..
Рулетка остановилась.
– Двадцать семь, красное! – выкрикнул крупье.
Черт возьми, он выиграл! Бешеная радость захлестнула Кольцова. Он, кажется, наконец схватил судьбу за хвост!.. Жизнь-злодейка повернулась к нему лицом! Судьба столько раз в последние годы хлестала его по щекам – авария, госпиталь, увольнение из армии, измены Марины, тупая работа, безденежье… И вот теперь, впервые за столько лет, он – победитель!.. Он – выиграл!..
Крупье проворчал сквозь зубы: «Поздравляю!» – и подвинул Ивану кучку фишек. Кольцов отчего-то не сомневался, что теперь-то у него все пойдет
Он поставил снова на «двадцать семь» весь свой выигрыш.
– Максимум – двадцать пять! – рявкнул на него крупье.
Кольцов вопросительно смотрел на него. Сзади, из-за спины, кто-то жарко зашептал: «Нельзя ставить больше двадцати пяти долларов! Забери лишние!» – у Кольцова тут же, как это случается со всяким победителем, появились болельщики. Иван понял, снял с квадрата десятидолларовый кругляшок, оставив на «двадцати семи» две фишки по десять долларов и пять однодолларовых – итого двадцать пять.
Крупье снова завертел колесо, снова запрыгал, зацокал шарик.
«Я выиграю снова, – без тени сомнений подумал Иван. – Я – победитель!»
Волчок вращался все медленнее. Шарик упал в одну ячейку, выскользнул, угнездился в другой, опять убежал… Иван гипнотическим взглядом смотрел на рулетку. «Я выиграю! – беззвучно кричал он, внутренне содрогаясь от предвкушения победы. – Я должен выиграть!» Внутри его все пело.
Шарик остановился.
– Двадцать семь, красное, – прошипел сквозь зубы крупье.
Иван выскочил из казино словно ошпаренный.
В его нагрудном кармане лежала тугая пачка долларов. Он их не пересчитывал, но, кажется, в ней было около семи тысяч.
За ним никто не гнался.
Предводитель таксистов, дежуривших у заведения, ласково поинтересовался у Ивана, покручивая на пальце ключи от машины:
– Куда поедем?
– Никуда! – крикнул Кольцов и бросился к проспекту, простиравшемуся в некотором отдалении от казино.
По проспекту текли редкие фары. Иван подбежал к обочине и отчаянно замахал. Взвизгнули тормоза. Рядом с ним остановилась красная «шестерка». Приоткрылась дверца.
– Куда?
– Десять долларов! Прямо!
– Садись!
Иван запрыгнул в машину. «Шестерка» резво отвалила от тротуара.
Кажется, они двинулись в сторону от центра столицы.
Следом за частником, уносившим Ивана, от казино отчалил «Фольксваген-Пассат». Иван не заметил преследователей.
– У нас проблемы, – сказал супервайзер, бесшумно вошедший в кабинет Вельской, хозяйки казино «Византия».
Алла оторвалась от приходно-расходной книги, в которой велся истинный и потому строго секретный счет прибылей-убытков казино.
– Почему вы не стучите? – сухо произнесла она.
– Простите… – растерянно пробормотал супервайзер. – Я спешил…
– Выйдите и постучите, – отрывисто произнесла Алла.
Супервайзер, про себя кляня взбалмошную начальницу на чем свет стоит, тем не менее послушно вышел и постучал в дверь кабинета Вельской.